– Радуйтесь, что не рак и не перерождение органов. У некоторых, после такого, усы расти начинали и кадык.

– Значит, у меня никогда не будет внуков? – хлопала глазами мама.

Марина тогда сжалась в комочек, еще не очень понимая слова врача, но уже чувствуя их грозную силу.

– У вас один ребенок? – уточнила врач. – Значит, не будет.

Вот тогда мама Марины возрыдала. Только признавать свою вину не захотела. Поэтому с того дня она постоянно напоминала дочери, что «единственное дитя, в которое она вложила всю душу и финансовые средства, не оправдало ее надежд». Надо ли удивляться, что, едва окончив школу, Марина сбежала в институтскую общагу, да и после старалась как можно реже видеться с матерью?

Как все это изложить лекарю, живущему едва ли не в средневековье?

– Я болела в детстве, ноги не ходили. Меня вылечили, но лекарство имело побочный эффект, – кое-как сформулировала девушка.

– Ясно, – лекарь задумался и предложил: – Пройдите за ширму, лягте на кушетку и распахните халат. Лежите спокойно. Я попробую выяснить, что с вами.

Марина молча подчинилась, дрожа, словно вновь очутилась в консультации под неласковым взглядом пожилой докторши. Мужчина зашел за ширму через минуту, вытер влажные руки чистым полотенцем и… начал прощупывать живот девушки через сорочку. Давил довольно сильно, но аккуратно, Марина даже ощутила, что ему мешают ее напрягшиеся в страхе мышцы, и уговорила себя не дергаться. Сосредоточенное лицо доктора не изменилась ни на йоту, когда он выпрямился и сказал:

– Можете вставать, лиэль, мне все понятно. Выпейте еще вина, затем я все объясню.

Девушка встала, запахнула халат, затянула пояс, шагнула в туфельки без задников и вышла к огню. Лекарь снова усадил ее в кресло у самой каминной решетки, вручил стаканчик с лекарством, а потом, почесывая бровь, сказал:

– Лиэль немного не права, лорды. Сейчас она, действительно, не сможет понести, потому что ее женские органы подобны органам маленькой девочки. Однако через два-три месяца при правильном лечении и питании она будет совершенно здорова и сможет родить столько детей, сколько пожелает.

Близнецы переглянулись и почти хором уточнили:

– Это точно?

– Несомненно, милорды. У вашей покойной матушки были схожие, кхм… проблемы. Я сам составлял для нее лечение и, как видите, это не помешало ей родить троих здоровых сыновей.

– Лечение дорого? – спросил Жером, он привык учитывать стоимость всего, потому как старший брат выдавал им содержание весьма аккуратно.

– Ничуть, все нужные травы у меня есть, а теплое молоко, мед и вино найдутся на кухне, – уверил лекарь.

– Значит, два-три месяца? – Жером смотрел на сжавшуюся в кресле девушку, не представляя, как протянуть это время.

– Я думаю, ее все же стоит показать Грею, – пробормотал Дилан, – лечение долгое, вдруг он откажется? Тогда ее проще вернуть обратно и поискать другую.

– Грей не выходит из своих комнат, – поморщился Жером, – полнолуние. Вспомни, сколько мы искали невесту лорда. Кто знает, успеем ли найти новую?

– Думаю, все-таки нужно попытаться, – настаивал младший, – лучше быть готовыми к новому поиску. Может быть, завтра получится показать ему лиэль? Во время трапезы?

Марина молча слушала диалог, прихлебывая горькое лекарство. Ей казалось, что она попала в дурной сон. Дикие обычаи и нравы. Женщина, словно предмет мебели. Лекарь странный, обещает невероятное. Страшно поверить! Может, и правда, сон?

Второй стаканчик лекарства девушка приняла без возражений. Заболеть она очень боялась, ведь если это не сон, то кто знает, как тут лечат больных? Вдруг, кровопусканием или… клизмой? Лекарь не вмешивался в обсуждение, растирал новую порцию трав, заливал чем-то тягучим и вязким, добавлял вино и снова растирал, делая вид, что никого нет.

Лорды наконец-то приняли решение:

– Сейчас вы идете к себе, лиэль Марина, и ждете завтрашнего дня. Лорд обязательно появится за столом к обеду, тогда мы представим вас ему. Ваша судьба в его руках, – озвучил общее решение Жером.

Эти слова всколыхнули в душе девушки неприязнь к незнакомому ей мужчине. Доктор только что подарил ей надежду, и вдруг она слышит, что все будет зависеть от неизвестного ей оборотня! Возможно, он страшен не только телом, но и душой? Разве сможет она лечь в постель и уж тем более понести дитя от того, кто ей неприятен? Впрочем, похоже, что ее чувства тут никого не волновали.

Старательно разглядывая ковер, Марина начала неловко подниматься, но ее остановил лекарь:

– Простите, лорды, вашей подопечной нужно выпить еще одно лекарство, а мне необходимо пронаблюдать за его действием.

Жером небрежно взмахнул рукой, мол, продолжайте, и уткнулся в книгу, взятую со столика. «Необычное занятие для мужчины, на поясе которого висит кинжал длиной с мою руку», – решила девушка, рассматривая комнату. Ему бы охотиться и сражаться, а не книжки читать. Как-то не вязалось чтение с его обликом – и всё тут!

Дилану быстро наскучило смотреть, как усердно лекарь трет нечто похожее на уголь, так что он тоже нашел себе занятие – высыпал из шкатулки на стол целый ворох малюсеньких игрушек, взял костяной крючок и принялся растаскивать получившуюся кучу по одной, стараясь, чтобы крохотульки не рассыпались.

Лекарь невозмутимо мешал лекарство, а потом протянул Марине большой кубок масляно блестящей жидкости:

– Выпейте, лиэль, потом нужно плотно поесть, желательно мясо.

Пахло лекарство травами, но вкус отдавал чем-то неприятным. Марина поморщилась, но под ласковым взором травника выпила все до капли. Передернулась от отвращения, сдержала тошноту, прикрыв рот ладонью, и подняла на мужчину измученные глаза.

– Теперь Вам надо покушать, лиэль. Лорды, вы позволите, я провожу лиэль Марину в трапезную?

Жером махнул рукой, отпуская пленницу. Пользуясь моментом, доктор быстренько утащил девушку в коридор. Там было холодно, у пленницы вновь застучали зубы.

– Потерпите, лиэль, сейчас придем в теплое место.

Большая ладонь лекаря уверенно увлекала девушку в какие-то переходы, лестницы, арки, и наконец на нее пахнуло теплом, даже не теплом – жаром, наполненным ароматами кухни.

Огромное, похожее на пещеру помещение было наполнено котлами, посудой, печами, толкущимися подле них людьми и собаками. Мужчина уверенно провел девушку в уголок, усадил за небольшой столик, заваленный луком и лимонами, потом огляделся и громко окликнул:

– Марта!

На его возглас обернулась крепкая пышка с раскрасневшимся лицом.

– Чего тебе, Холм?

– Поесть девочке дай. И мяса побольше. Пациентка моя.

– Ишь, – повела крутым бедром Марта, – а Сиянца потом с меня спросит, куда мясо дела.

– Не переживай, девушка тебе поможет, – понимающе усмехнулся лекарь, – лимоны нашинкует и лук начистит.

Теперь кухарка с любопытством посмотрела на новенькую, втянула носом воздух:

– Человек?

– Человек!

– Ну ладно, такая замухрышка много не съест, – добродушно усмехнулась она.

– Я вернусь за вами к ужину, лиэль, – пообещал лекарь, прощаясь.

Кухарка плюхнула перед Мариной большую тарелку тушеного мяса и ломоть хлеба:

– Ешь быстрее да принимайся за работу, – она кивнула на стол, – Мои-то все нюх берегут, лимон почистить или перец потолочь не заставишь!

Девушка молча взялась за ложку: тепло, сытно. А что работа предстоит, так это и хорошо. Надо почистить? Почистим… Это совсем не сложно. Все лучше, чем мерзнуть в каморке, куда ее запихнула домоправительница. Мясо оказалось вкусным, только почти не соленым. Марина вздохнула – выбирать всё равно не приходится. Хорошо хоть сырым не накормили. Насытившись, она отодвинула пустую миску, нашла среди вороха луковиц небольшой ножичек и взялась за дело.

Сначала она чистила лук. Чтобы не покраснели глаза, попросила миску холодной воды, в которой складывала луковицы и смачивала нож. Кухарка удивленно присматривалась к этой хитрости, потом подошла ближе, принюхалась: