— Активируй медсканер.
В отличии от сканеров, которые устанавливали в клиниках и на космических кораблях, это устройство могло быть названо таковым только условно. Это было нечто среднее между походным аппаратом УЗИ и прибором для измерения давления. Собравшись с силами, Корделия согнула в локте сломанную руку и, поддерживая правой, уложила поврежденную конечность под сканирующую головку. Прибор тихо загудел. На выскочившем вирт-окне возникло черно-белое изображение руки и ее внутреннее устройство. Была повреждена лучевая кость. Ее пересекал зигзагообразный разлом. Просматривалось небольшое смещение.
— Вот же… пакость! И что мне теперь с этим делать? Я же сама это не исправлю.
— Я могу помочь? — вдруг услышала она за спиной.
В нескольких шагах от нее стоял Мартин. Растерянный и смущенный.
— Конечно, можешь. Добить, чтоб не мучилась.
Мартин чуть склонил голову.
— Я никогда никого не убивал, — тихо сказал он. — Я не умею.
— Ну так учись!
— Это приказ?
— Это сарказм! Иди сюда, горе луковое.
— Почему луковое? — насторожился киборг, но подошел.
— Потом объясню. Видишь, что сделал? — Она кивнула на монитор. — Есть небольшое смещение. Кости нужно вернуть на место, совместить. Я, конечно, могу упасть в обморок, но тебе придется это сделать. — Корделия зажмурилась. — Давай.
В обморок она не упала. Человек бы наверняка колебался, потел, боялся и нерешительностью своей усугубил бы смещение, но киборгу хватило секунды, чтобы разошедшиеся обломки стали единым целым. Правда, Корделия снова задохнулась и почувствовала дурноту.
— Там… есть гель для регенерации и фиксирующий пластик, — прошептала она, но Мартин уже все нашел сам.
Он быстро залил ее руку твердеющим пластиком от запястья до локтя. Минуту спустя перелом был зафиксирован, и Корделия, уже не опасаясь смещения, сняла руку с поверхности сканера. Потребуется не меньше двух недель на сращивание, а потом еще неделя на реабилитацию. А Мартин после тех страшных ран уже по лестнице скачет. Вот где справедливость? Забросив в рот таблетку кальция, она взобралась на круглый кожаный табурет у подобия барной стойки.
— Поговорим?
Мартин покорно кивнул. Вид у него был виноватый. Корделия не чувствовала ни раздражения, ни досады, напротив, она чувствовала нечто противоположное — жалость.
— Я не буду тебя спрашивать, зачем ты это сделал. Ответ я знаю. Мы, люди, с твоей точки зрения, чудовища, и я ничуть не лучше других. Если не хуже. Даже если ничего плохого не сделала. Но ты мне не доверяешь. Я понимаю. У тебя есть на то веские причины. Я прежде всего человек. Более того, твоя хозяйка, то есть имею над тобой абсолютную власть. О том, что с тобой делали прежде, я не хочу даже догадываться. Но те… люди… так же обладали властью, и это дает тебе повод проводить параллели между мной, твоей нынешней хозяйкой, и теми, кто обладал хозяйскими полномочиями прежде. В твоих глазах между мной и теми муд… уродами отличий почти нет. Откуда тебе знать, что я задумала? Вот пройдет немного времени, я позволю тебе полностью восстановиться и… Ты там себе, космос знает, что надумал. Лежал в своей комнатушке и ждал. Не понимал, для чего ты здесь, и что с тобой будет. Спросить, разумеется, было немыслимо. Я понимаю: неизвестность иногда хуже смерти. Вот ты и решил внести ясность. Определить свое будущее. Так?
Мартин снова кивнул.
— Не стой передо мной, как обвиняемый перед прокурором. Сядь. Жаль, что я не могу угостить тебя чем-нибудь вкусным. Нельзя тебе. Пока.
Помолчали. Корделия заговорила снова.
— Моя ошибка состоит в том, что я непростительно долго медлила с этим разговором. Ждала, что ты окрепнешь, придешь в себя. И тогда мы сможем поговорить. Думала, еще день, два. Ты привыкнешь, успокоишься. Нет, на твое доверие я не рассчитывала. Завоевать твое доверие будет непросто. Если это вообще возможно… И вот дождалась.
— Я бы тебя не убил, — тихо сказал Мартин. — Напугать хотел.
— И умереть, чтобы избежать очередного предательства?
Он кивнул.
— А если никакого предательства не было?
Он покосился на нее своими генетически аномальными глазами. Корделия помолчала и добавила:
— Родители тебя не предавали, Мартин. Их убили.
========== Глава 7. Ненастоящий ==========
Материалы о профессоре Каленберге и его жене Эмилии Валентайн Корделия начала собирать сразу, как только ей попалась заметке о шахте на Вилде. Сначала ею двигало любопытство, разбуженное рассказом Бозгурда о полубезумной супружеской чете, решившей вернуть из мертвых погибшего сына.
Повесть главного дексиста Корделия восприняла как байку, призванную стать приманкой для женщины, некогда потерявшей свою семью. Она могла бы легко забыть эту историю и ответить на приглашение Бозгурда категоричным отказом, если бы не получила косвенного доказательства, что профессор и его супруга действительно существовали. И сын их, Мартин, погибший на Хроносе, тоже существовал. А затем любопытство сменил охотничий азарт, когда выяснилось, что и Мартин второй не выдумка. Но еще до визита в лабораторию Корделия просмотрела полицейские отчеты, где излагалась версия гибели супругов. Они погибли на Новой Земле, куда профессор Каленберг прибыл для участия в научной конференции в университете им. Гумбольта, а его супруга — ради встречи с горсткой верных поклонников, пожертвовавших на бенефис свои скромные сбережения.
Несколько предшествующих месяцев супруги вели довольно беспокойную жизнь. Они перемещались из одной звездной системы в другую, перелетали с колонизированной людьми планеты на астероид или даже на военную базу, отправлялись куда угодно, в самые темные, дикие уголки Галактики, если могли добавить на счет в банке еще несколько единиц. Профессор читал лекции, давал консультации, участвовал в самых рискованных и сомнительных проектах. Его супруга не гнушалась принимать участие в корпоративах и непрестижных развлекательных мероприятиях, снималась в рекламе и низкобюджетных сериалах.
Далеко не сразу Корделия догадалась, с какой целью эти уже немолодые люди развили такую бурную деятельность. Они собирали деньги, чтобы выкупить Мартина! Их «второй» сын принадлежал корпорации, а корпорация в лице господина Найджела Бозгурда заломила непомерную цену. Это ей, Корделии, наследнице Трастамара, владелице холдинга, ничего не стоило выложить полмиллиона, а у несчастных родителей таких денег не было. Они продали все, что у них было, даже дом, в которым вырос Мартин первый. Они жили в дешевых съемных квартирах, брались за любую работу, иногда перебивались на пожертвования от друзей. Они рискнули взять заем у авшуров! Родители боролись за своего сына. И погибли. Почему?
Полиция Новой Земли признала случившееся несчастным случаем. Рядовое ДТП. Такие происходят ежедневно, а в масштабах Галактики — ежесекундно. Таксофлайер и гравиплатформа. Кто-то не справился с управлением, нарушил ПВД. Но вот что странно… Водитель гравиплатформы так и не был найден. А пассажиры аэробуса, летевшего на более скоростном уровне, утверждали, что гравиплатформа намеренно вильнула, вспарывая бок таксофлайера заостренным краем. Но их показания не признали заслуживающими доверия, так как один из свидетелей был пьян. Кому принадлежала гравиплатформа, также выяснить не удалось. Ее взяли в краткосрочную аренду по поддельным документам от имени фирмы-однодневки. В договоре аренды указывался адрес этой фирмы, но прибывшие полицейские обнаружили пыльный и пустой офис. Далее след обрывался.
Казалось бы, какие еще нужны доказательства, чтобы квалифицировать происшествие как умышленное убийство и начать расследование. Но нет. Следователь закрывает дело и сдает в архив с грифом «несчастный случай». «Они бы еще как самоубийство квалифицировали», подумала тогда Корделия.
Она педантично собрала все, что ей удалось обнаружить, в одну папку и скопировала на планшет. Сделала она это уже на Новой Вероне, но без определенной цели. Ей тогда, после слов о предательстве, брошенных Мартином, хотелось разобраться самой, выяснить, прав ли он в своем горестном негодовании.
