Однако, радостное настроение моего собеседника быстро прошло. Он вздохнул и продолжил меня выспрашивать:
— Ну ладно, с лоли всё неоднозначно, а с этой… наоборот, однозначно. Но там же ещё две девки были! Красавицы! Мастерицы!…
— Да я их боюсь! — ответил я, не дожидаясь конца вопроса.
— А твоя Алиса, конечно же совсем не страшная… И аура-то у неё чистенькая…
— Отсутствие улик… — буркнул я начало известной сентенции.
— Сам понял, что она по страшнее всех остальных, вместе взятых… Впрочем, ты и сам такой же, — хмыкнул Сияющий Принц, вполне миролюбиво. — Когда на неё запал-то? Сразу как увидел?
Я задумался. Покачал головой:
— Нет… Наверное… Когда мы поспорили перед турниром… Хотя…
Я хотел уже сказать про ночной налёт на столовую, но Змей меня со смехом перебил:
— Вот-вот! Я ведь подольше твоего живу на свете, кое-что понимаю.
Ну и чего ему было надо? Или это надо было мне? Чтобы осознать нечто очень важное. Впрочем, подумать об этом я ещё успею, а сейчас почему-бы не утолить собственное любопытство?
— Змей! Ответь мне только на один вопрос…
— Если бы один… Хоть я и не пророк, но знаю: после каждого ответа у тебя появится ещё два вопроса… Как минимум… Да и сейчас ты выбираешь, какой из вопросов задать первым. Спрашивай!
— Почему ты? Ведь сама коммунистическая идея, она больше от Доброго Де…
— Щаз! Мечта о совершенном обществе! Где КАЖДЫЙ может найти СВОЙ путь к совершенству! Не обременённый мелочными биологически и заботами типа еды и жилья! Где смертным открыты все пути к мечте и совершенству!
— Но ведь совершенство недостижимо. А если его удастся достичь то мы попадаем в…
— Знаю, знаю. С вершины горы горы не увидать, поэтому…
— Стоя на вершине оглянись вокруг и найди следующую вершину. Или подними глаза к небу, там звёзды, которые тоже надо достичь, — изрёк я своё кредо. — Потому у нас, смертных, всегда будет к чему стремится и твоя жажда навсегда останется неутолённой.
— Вот! Вот! Я же всегда знал, что ты мой! — взвился Лаош Змей. — Самую суть понимаешь! Да не умом! Печёнкой!
Я промолчал, а Змей хохотнул снова:
— Ладно, ладно лыбиться! Сам всё понимаешь. Ты только рисовать не бросай. А то знаешь, вырастают такие как ты, а там надо настоящую профессию получить, потом работа, семья…
Мне только показалось, или в Его голосе звучали просящие нотки?
— Да я, знаешь ли, и так уже не маленький.
— Это тебе сейчас так кажется…
— Ну а дальше, увы, не всё от меня зависит. Жить-то ведь тоже как-то надо.
— Вот так и бывает… Ты творишь сейчас прекрасный мир, человек. Не бросай его!
— Но я ведь только затравка. Дальше…
— А дальше, у тебя в руках есть могучий инструмент, чтобы направлять его пути. Вы оба, Художник и Певица, могущественная пара. Твоя книжка, в которой ты сейчас пишешь, это так, подправить что по ходу, а то, что создадите вы, твои картины и её песни, будут определять пути мира в веках.
Слова Змея заставили меня ещё раз пересмотреть некоторые свои мысли и идеи. Это порождало новые вопросы, но именно в этот момент машина остановилась. Лаош Змей кивнул на здание, к которому мы подъехали: "Районный телефонный узел".
— Не бросай этот мир, Человек! Он стоит того, чтобы о нём позаботиться! — сказал мне напоследок Сияющий Принц, после чего жигули цвета бешеного баклажана сорвались с места и умчали куда-то в пыльную даль…
Ну а я направился внутрь здания, не ожидая по ходу никаких особых проблем. Ведь это мой мир, не так ли? Это я создал его законы, слепил под себя, даже саму ситуацию с моим пребыванием в Совёнке и легализацией наших с Алисой отношений я простроил. Вернее, я построил весь мир вокруг этого. Ведь не зря же мы сидели над книгой судеб, выстраивая для себя благоприятный финал, по крайней мере для этого конкретного лета. Потому спокойно меняю монетки, короткая очередь… и вот я в заветной кабинке, набираю неожиданно всплывший в памяти мой старый московский номер и слышу голос, который уже и не чаял снова услышать…
— Семён! Почему не звонил?!
— Так телефон в лагере не работает. Я тебе сейчас из райцентра звоню.
— Что?! Ты поехал в райцентр только чтобы позвонить?!
— Не только. На самом деле я заявление в телефонный узел привёз, чтоб нам телефон починили, заодно и тебе звоню.
— А кроме тебя отвезти это заявление некому?
— А кому? Мы с Алисой остались дежурными на пересменок, не девчонку же гнать до райцентра?
— А вы там сейчас одни?
— Ага. А послезавтра должны приехать вожатые, готовить лагерь к следующей смене. Да, мам…
— Ты мне смотри, внуков оттуда не привези!
— Ма-а-ама! Мы современные ответственные молодые люди. Мы думаем о последствиях и принимаем меры, чтобы ничего не случилось.
На том конце провода раздался звук, словно кто-то подавился. Уточняю на всякий случай:
— Мам…
— Вот так, значит… Не так, что приличным молодым людям в вашем возрасте и думать об этом рано, а принимаем меры… А что вожатые скажут на эту тему?
— Ну, Совёнок же идёт по эксперименту, так что вожатая сказала, что если мы не покажем образцовую пионерскую семью, вот тогда будет больно и обидно.
На той стороне провода раздаётся сдавленное шипение и мамин голос цедит сквозь зубы:
— Знаешь что… Я с тобой ещё поговорю!
— Знаю, знаю, — усмехаюсь я. — Ты езжай спокойно к папе, работайте там спокойно, а как приедете, так и поговорим.
Знаю, мама, конечно знаю… Все твои фобии знаю. А ещё знаю:
"— … её ненавижу!
— Но у вас же мальчик родился!
— Сноху свою ненавижу!…"
Так что извини, мама, но второй раз я на тех же граблях плясать не стану. Я тебя люблю, но это моя жизнь. А мама тем временем шипит ещё какое-то время, но более-менее успокаивается, начинает выяснять детали:
— Ладно, хоть что это за Алиса такая?
Ну вот, наконец и конструктив пошёл! Я начинаю разъяснять:
— Умная, красивая, мы с ней в одном отряде, из Москвы…
— Ну хоть что-то…
— Живут на Ленинском, папа у неё военный, сама играет на гитаре, даже музыку пишет.
— Ладно, я с тобой ещё поговорю! И, знаешь, ты ведёшь себя совершенно безответно!
Конечно, конечно, поговоришь, но насколько я помню папу — он будет на моей стороне, да и дедушка тоже.
— Наоборот, предельно ответственно. Так что не волнуйся, всё будет хорошо.
На том конце провода слышен шумный выдох и мама, напряжённым таким голосом говорит:
— Ладно, у тебя там наверное, уже монетки заканчиваются…
— Вот! — говорю я: — Запиши телефон! — и диктую номер, который дала мне Алиса. — Это родители Алисы. Скажи им, что у нас тут всё в порядке, не звонили потому, что телефон в лагере не работает…
— Угу… Уже всё на двоих…
— …а ещё передай, что Алиса просит, чтобы ей купальники прислали. Её мама знает какие.
— Ну да, всё лето будете там, и на пляж не сходить…
— Да сейчас половина народу так на пляже сидит. Алиса тоже сначала хотела так загорать, но сейчас передумала.
— Ну, хоть передумала…
…короче, обсуждение грозило пойти по второму кругу, поэтому я быстро говорю:
— Извини, у меня монетки кончаются. Ты езжай спокойно к папе, привет ему передавай. Ну а мы тут как-нибудь разберёмся.
На этом собственно общение и заканчивается. По ходу думаю: а она не накрутит бабушку, чтобы та забрала меня в Москву, дабы на корню пресечь все мои похождения? Не накрутит. Во первых, мы с Алисой вроде как отсекли эту ветку вероятного будущего, а во вторых, бабушку вот конкретно в этой ситуации привлекать — значит устроить грандиозный скандал на пол страны, дедушка будет нервничать, а он сердечник, не приведи Господи, что случится. А результатом по любому будет сорванная заганкомандировка со всеми вытекающими косяками для карьеры. Мама на это не пойдёт. Успокаивая себя такими мыслями, вешаю трубку. Теперь надо идти и разбираться с заявкой о неработающем телефоне.
Короткая цепочка выспрашиваний и блужданий вывела меня в приёмную начальника телефонного узла. Там уже сидели пять скучающих граждан. Я мог, конечно, пробить пробку, обратившись к Книге, но что-то шепнуло мне, что сейчас лучше подождать ибо меня ждёт какой-то сюрприз. Ну что же, подождём, хотя и не понаглеть немного я просто не мог:
