— А где мой купальник?!!

Я подумал и выдал вполне правдоподобное предположение:

— Думаю, ты его просто не взяла.

— Что значит не взяла? Я же помню как… или это опять: "Хьюстон, у нас проблемы!"?

— Да нет…

— Наверное? — уточнила Алиса и у неё в глазах стал разгораться нехороший огонёк.

— Да нет… просто…

— Оно само? В смысле мироздание?

— Нет! Погоди драться! — воскликнул я, видя как она снимает с ноги сандалю, — я всё объясню!

— Ну? — сандаля уже была в руке и готова к применению.

— Вчера в библиотеке, я немножко похулиганил с Книгой судеб… сделал так, что теперь в Союзе есть нудистские пляжи… вернее, на любом пляже можно загорать и купаться нагишом.

— Можно? Хорошо хоть не обязательно. Но я-то тут при чём?

— Ну а ты представь, как ты могла бы собираться в этот Совёнок. На всё лето, на вольный выгул…

— Ну да… эдакая девочка-я-против… наверняка обхамила маму, хорошо если до слёз не довела, — сказав это, Алиса вздохнула и села на кровать. — А она наверняка говорила: "Возьми, а там решишь. Сможешь выбирать, купаться тебе в купальнике или без."…

— Ничего, ты с ней ещё помиришься, — сказал я, садясь рядом.

— А сейчас как?

— А какие проблемы? Мы здесь с тобой одни, можем позволить себе что угодно. А когда начнётся новая смена, думаю, здесь половина будет… нудистами.

— Ладно, разберёмся, — отмахнулась Алиса, возвращая себе обычное жизнерадостное настроение. И тут же бросила на меня взгляд, очень похожий на тот, которым наградила меня, когда я троллил вожатую по поводу ботинка Шурика. И с усмешкой произнесла: — Знаешь, а ведь за тобой и правда надо присматривать. А то ты такого навыдумываешь…

— Вот завтра и начнём выдумывать. А сейчас, пошли купаться!

— Пошли… Только объясни мне, почему я точно помню, что купалась в купальнике? Ведь ты, по ходу, изменил прошлое.

Я задумался. И правда, почему? Может потому, что тот, кто пишет в Книге, сам находится вне времени и смотрит на него "сбоку"? А Алиса сейчас, как это говорят, "находится в моём поле" и потому тоже видит поток времени сбоку, сохраняя в памяти всю свою личную историю, как она была до всех внесённых изменений. Я высказал все эти соображения Алисе, она задумалась на секунду и выдала вердикт:

— Мутная всё это субстанция какая-то. Ладно, по ходу разберёмся! Пошли, наконец, купаться!

И мы пошли.

И потянулись у нас светлые рабочие будни. Просыпались мы рано, устраивали себе пробежку и зарядку. Хоть и даровали нам Губительные Силы идеальную физическую форму, но при должном небрежении её легко испортить. Вот мы и проявили бережное отношение к дарам всевышних. Позавтракав, мы плескались в реке, плавали наперегонки к Ближнему острову, делали себе еду на несколько дней вперёд. Между делом я учил Алису медитациям, ясновидению, психометрии и прочим оккультным премудростям. Заодно осторожно, в одно касание, пытался лечить её руку. И оставленный Виолой анатомический атлас оказался на редкость полезной книгой. Ясновидеть, как выяснилось, можно всё что угодно, но вот понять, что ты видишь, без посторонней помощи получается не всегда.

После обеда мы забирались в библиотеку и погружались в Зеркальный Лабиринт Десяти Тысяч Будущих. Вот тут присутствие Алисы сказалось самым благоприятным образом: она частенько шлёпала меня по шаловливым ручкам, не давая влезать сходу в исторический процесс. Бывало, мы по несколько дней только тем и занимались, что перебирали нити возможного будущего и настоящего, отчаянно спорили, а в конце концов я, под её внимательным присмотром, подправлял какую-то совершенно незаметную мелочь. Но в конечном итоге всё получалось намного лучше, чем мой первый, откровенно топорный, опыт.

Ну а вечерами, поужинав, мы либо плескались в реке под неизменно полной Луной, либо сидели на эстраде и пели под гитару, иногда совершали налёт на залежи видеокассет в административном корпусе и смотрели кино в домике, где размещались технические кружки: там, в полном соответствии со сценарием, обнаружился видеомагнитофон. И ни утром, ни вечером не прекращалось обсуждение судьбы страны, которую мы активно строили.

И, надо сказать, у нас получалось! Без революций и эксцессов, страна обновилась и омолодилась. Леонид Ильич ушёл на пенсию в конце 70-х. Вы будете смеяться, но его не ушли, а отпустили. Вслед за ним ушли и многие другие заслуженные пенсионеры. А на их место пришли люди, о которых я раньше никогда не слышал. Но это были очень решительные люди, истинные новаторы и патриоты. Прошла серия чисток, в том числе и в КГБ, вскоре после этого были отпущены гайки, ослаблена плановая система, появились и производственные кооперативы, и индивидуальная трудовая деятельность, в отведённых рамках и под контролем, но люди получили возможность проявлять инициативу и реализовывать свои идеи. Советский Союз ожил, зашевелился, даже начала возрождаться лунная программа! И всё это происходило именно сейчас! Именно в те дни когда мы отдыхали в Совёнке.

И вот тут мы наткнулись на проблему. Сценарий уже написан, мы дописали Книгу судеб до начала лета 1980 года и остановились. Вернее нас остановило. Что-то. Что-то не давало нам двигаться дальше.

— Наверное, мы должны как-то запустить время. Перенести всё что мы там написали в реальную жизнь, — предположила Алиса.

Кто бы спорил. Но всё же:

— Вроде бы, то, что я написал, заработало само.

— Не совсем. Это отразилось на том, что здесь происходит. Но Совёнок так и остаётся химерой. Как ты там говорил? "Вся Земля из одного Совёнка и состоит."?

Я задумался.

— То-есть надо сделать что-то, чтобы то, что мы тут понаписали создалось? Но это уже задача божественного уровня. Даже не для демон-принцев.

— Надо совершить какое-то особое богослужение? — встрепенулась Два Че.

— Да мы и так тут славим Сияющего Принца на чём свет стоит, — хмыкнул я. — Да и Меняющий Пути не обижен нашими трудами. Столько ереси в Книгу судеб понаписали!

На это Алиса хихикнула, но при этом очень серьёзно заявила, что мы всё-таки что-то упускаем.

А ночью мне приснился сон. Мы с Алисой сидели в большой аудитории какого-то средневекового университета. Профессор фон Больштедт читал очень интересную лекцию о свойствах перенасыщенных растворов. Увы, но половину этой лекции я не понял, всё-таки моя специализация это информатика и математика, но зато узнал, что трансмутацию[1] впервые обнаружили именно при кристаллизации перенасыщенных растворов. А знаменитый философский камень — тоже перенасыщенный раствор, только в твёрдой фазе, потому и трансмутация в нём идёт гораздо эффективнее. И что это за раствор такой, в твёрдой фазе, в котором происходит лавинообразная кристаллизация? Непонятно… А вот Два Че, казалось, была в своей стихии и поняла почти всё. Даже задала пару вопросов, суть которых осталась за пределами моего понимания. Наконец настало время для практической демонстрации. Профессор сдёрнул чёрное шёлковое покрывало со стоящих на столе объёмистых химических стаканов. Каждый был накрыт сверху чашкой Петри и в каждом находилась прозрачная, на первый взгляд, вода.

— Обратите внимание, перенасыщенный раствор находится в метастабильном состоянии[2], поэтому кристаллизация может начаться из-за любого воздействия.

На этих словах он щёлкнул пальцем по камертону и прижал его ножку к чашке Петри, закрывающей один из стаканов. Стакан словно взорвался изнутри огромным количеством разноцветных кристаллов.

— Однако, такой процесс будет неуправляем, а нам это не интересно. Как же мы модем управлять Процессом кристаллизации в перенасыщенном растворе? Самый простой и эффективный способ — внесение затравки. От состава затравки зависит порядок кристаллизации в растворе.

С этими словами он бросил в другой стакан какую-то песчинку. Едва она коснулась воды, как вокруг неё начала расти друза кристаллов: сначала красных, потом на них стали образовываться синие, а в самом конце всё это покрылось чем-то похожим на белую вату.