Брок аккуратно забрал дочку из рук Кэпа и уложил обратно на одеяльце. Малышка, будто понимая что-то, лежала тихо. Брок привалился к Кэпу сбоку, давая опору, как всегда поступал со своими ранеными бойцами.
— Прости меня, — с трудом сфокусировав взгляд на нем, прошептал Роджерс. — Я не должен был… Так… С тобой… С нами… Я… ради Баки. — Его рука, сжимавшая руку его Баки, разжалась, глаза закатились, а голова свесилась на грудь.
— Стив! — два крика слились в один.
К дому бежали вызванные Старком агенты ЩИТа, а на поляну садился вертолет санитарной авиации с красным крестом и эмблемой Старк Индастриз на борту.
***
Баки изваянием стоял в палате интенсивной терапии и наблюдал. Мертвенно-бледный Стив, до сих пор так и не пришедший в сознание, лежал на кровати, весь опутанный трубками, напряженный Брок примостился рядом и осторожно, почти невесомо гладил лежавшую на одеяле безвольную руку, стараясь не задеть воткнутую в вену иглу катетера. И столько невысказанной нежности и любви было в этом жесте, что у Баки болело в груди.
И чувство это уже давно было привычным для него. Вначале он связывал его с присутствием Рамлоу, но сейчас видел, что не только один командир был способен тронуть струны его души, был еще кое-кто — лежащий сейчас на кровати, слабый, с закрытыми глазами — кто пробуждал в нем человека. Человека, которого раздирают противоречивые чувства.
Ранение Стива будто сорвало покровы с его памяти и эмоций — Баки больше не воспринимал того чужаком, посягнувшим на самое ценное, что у него было. Белые стены больницы, тяжелый запах болезни, тонкие одеяла, которые почти не грели — все это так часто сопровождало их в далеком прошлом, еще до сыворотки, что стало невозможно и дальше не замечать, как Стив ему дорог и близок, и как невыносимо видеть его таким беспомощным и неподвижным.
— Ты никогда не рассказывал, что между вами произошло, — хрипло начал он, нарушая повисшее тяжелое молчание. Молчание у постели умирающего — врачи извлекли пули, но начинка у них оказалась «с секретом» — она подавила действие сыворотки, и раньше легко регенерировавший организм с трудом справлялся с отравой. В течение ближайших суток должно было стать понятно, выживет символ Америки или же стране грозит многомесячный траур по своему герою.
— Ничего, как оказалось, и не было, представляешь? — горько усмехнулся Брок, не отпуская, однако, руку Роджерса. — Обычная операция под прикрытием.
— И все же? — Барнс твердо вознамерился узнать, в чем же было дело. Раньше он предпочитал все замалчивать, приняв как данность обиду командира на Кэпа. Но теперь все поменялось: он сам менялся, ему стали понятны собственные чувства к Стиву, и теперь было необходимо прояснить отношения Брока и Стива. Возможно, если они разрешат эту проблему, угроза, нависшая над жизнью одного из участников конфликта, исчезнет.
— Я был так влюблен в него, что не заметить этого не мог даже слепой, — усмешка вышла слишком кривой даже для Брока. Он поднял на Баки усталые покрасневшие глаза и нервно зачесал волосы назад пятерней. — Когда в ЩИТе узнали, что я агент Гидры, решили сделать из Капитана Америка эдакую Мату Хари. Знаешь, я ведь не злюсь на него за то, что он использовал меня ради добычи информации — я же не белый и пушистый. Я злюсь на него за то, что он лгал — каждый день, каждым своим жестом давая понять, что я, по крайней мере, симпатичен ему. Любой может солгать, но не Капитан Америка! Ну не не может он играть чувствами других! Как он вообще согласился участвовать в такой операции?!
— Мелкий был всегда таким тугодумом по части чувств, — пробормотал Баки и задумался, перебирая какие-то смутные воспоминания о своей работе в ЩИТе. Некая тревожная мысль скреблась на краю его сознания, но никак не выплывала на поверхность, и он решил отложить ее на потом, решив сейчас прояснить Броку реальное положение дел, ведь кто мог знать Стива Роджерса лучше, чем Баки Барнс? — Он бы никогда не смог убедительно сыграть, если бы не испытывал симпатию на самом деле. Ты бы его мигом раскрыл. У него все эмоции всегда на лице написаны. Огромными буквами.
— Ну да… — усомнился Рамлоу и едва заметно поежился, вспомнив свое недолгое предварительное заключение. — То-то мне на допросах все в лицо тыкали, как они поведение Роджерса подправляли, подстраивая его под мои нужды. Чтобы, значит, раньше времени с крючка не сорвался.
— Брехня! — отрезал Баки и тут же снизил голос. — То, что ты говоришь, полный бред. Стив Роджерс — великий актер и соблазнитель? Да где это видано?! Хорошо если у него до тебя хоть раз секс был, я и вашим-то отношениям сильно удивлялся. Поверь, убедительно сыграть он способен только статую. Ты ему действительно нравился… и нравишься, — тихо добавил он, вдруг поняв, что своими руками толкает любимого в объятия другого мужчины. Но он был готов на это — только бы они остались живы. Вот уйдет угроза здоровью мелкого — и они между собой все выяснят.
========== Часть 10 ==========
Комментарий к
Подходим к завершению. Свет в тоннеле уже виден, глубокоуважаемые читатели.)))
Навороченная каталка, перевозившая Роджерса, скрылась за дверями операционной. Брок покосился на стоящего рядом Старка и покрепче прижал к себе Руби. Из его крови постепенно уходил адреналин от внезапной стычки с боевиками, принадлежность которых еще предстояло выяснить. Навалилась усталость, но он не мог позволить себе расслабиться, пока не прояснится их статус. Стив доверял своему экстравагантному другу — как-никак вел дружбу со Старком-старшим и знал Тони еще ребенком — но могут ли они, вот вопрос.
Когда стало понятно, что полное выздоровление Стива лишь вопрос времени, Брок отправил Баки с Руби в башню к Старку. Скрепя сердце, пришлось довериться хотя бы ему, потому что вдвоем они не могли обеспечить безопасность и себе, и дочери, ведь кому-то нужно было находиться рядом с выздоравливающим, но пока не дееспособным Роджерсом. И хотя девочка прекрасно себя вела, особенно, когда они находились в палате все втроем, словно чувствуя, что все части их сложной головоломки под названием «отношения» встают на место, месячному младенцу было не место в больнице.
— Пеппс умеет обращаться с детишками, — намеренно безразлично протянул Тони, делая вид, что не замечает маневров Зимнего, по миллиметру сдвигавшегося ему за спину. — Устроим карапуза по-королевски, да и для вас какой-нибудь темный угол отыщем. Стив расстроится, если очнется, а его долбанутая семейка не под присмотром и не в пределах досягаемости. А я, признаться, терпеть не могу его занудливые нотации. У меня от них эрекция пропадает, — Старк насмешливо прищурился, старательно изображая шута и сумасброда, но смотрел цепко и оценивающе.
Брок прекрасно понимал: они с Барнсом вытащили счастливый билет. Гений, миллиардер и будущий отец (слухи были непроверенными, но легендарная мисс Поттс уже несколько месяцев не появлялась на публике) был почти всемогущим и предлагал помощь. От такого не отказываются. Рамлоу не горел желанием попасть в лабораторию и, что куда хуже, утянуть за собой собственную дочь.
Так что он кивнул, и Тони развернул бурную деятельность: одновременно выяснялась личность крысы в ЩИТе, отдавшей приказ схватить Брока и убить Стива, вокруг палаты дежурила круглосуточная охрана неподкупных Марков, которым запрещено было допускать туда тех, кому Старк не доверял, а таковыми были почти все; Брока с Баки и Руби устроили на личных этажах Старка со всеми удобствами.
Больше всего Брока беспокоили слова командира боевой пятерки, напавшей на них, о том, что жизнь Капитана Америка больше не является для ЩИТа приоритетом. Обострившаяся паранойя нашептывала, что еще ничего не закончилось, стоит ждать любой подлости и быть готовым действовать по обстоятельствам. Во всяком случае стало ясно — в этой организации на самом верху не все так гладко, как хотелось бы. И они — все четверо — могли стать жертвами подковерных интриг.
И все же, несмотря на желание не выпускать Роджерса из вида, а заодно поминутно названивать Баки, Броку приходилось выходить из палаты. Немного размять ноги, сходить за сэндвичем и кофе, немного постоять у окна, остужая голову и хаотично роящиеся в ней мысли.
