— Я все еще недоумеваю, чем заслужил столь пристальное внимание? — уходить не хотелось, было приятно вот так сидеть на темной кухне, глядя через окно на ночное небо, и ощущать за спиной надежного человека.

— Тебе не нравилось, — коротко ответил Баки.

— М?

— Я чувствовал в Гидре, что никому не нравлюсь. Вызываю только страх и отвращение, желание поглумиться. Тебе я тоже не нравился, но и причинять мне боль ты не любил. И я стал присматриваться.

— Да уж, — хмык вышел добродушным и теплым, вовсе не обидным. — Как я только от такого не рехнулся, до сих пор не понимаю.

— Ты вызывал и вызываешь во мне сильные чувства: желание защищать и быть ближе. Так близко, как только ты позволишь, — он мягко развернул Брока к себе, пристально вглядываясь в глаза. — Я всегда буду на твоей стороне.

Брок на мгновение замер, принимая решение, а после решительно притянул Баки к себе и поцеловал, мельком отметив, что они не целовались с той базы в Сибири, будто это было какое-то табу. К черту запреты!

========== Часть 9 ==========

Задремавшего Брока скрутили так быстро и профессионально, что он даже дернуться не успел, как руки оказались за спиной в магнитных наручниках, а к виску было приставлено дуло пистолета.

Зимнего сегодня вызвали на какую-то очередную проверку в ЩИТ и задержали до ночи. Не желавший засыпать без любовника Брок долго сидел с малышкой, а потом пригрелся в кресле, глаза закрылись сами собой, а когда открылись — комната была полна вооруженными людьми.

Роджерс сегодня должен был вернуться только после полуночи — отбыл на какое-то официальное мероприятие торговать лицом — так что помощи ждать было неоткуда.

— Руби! — выдохнул Брок, дергаясь и прожигая взглядом подошедшего к колыбели невысокого мужчину неприметной наружности. На большее он был сейчас не способен: не до конца восстановившийся после кесарева, отвыкший за время беременности от тренировок, он ничего не мог противопоставить пятерым вооруженным мужчинам.

Его сильно ткнули дулом в лицо, чтобы перестал вырываться, и, наверное, приложили бы покрепче, потому что сдаваться он, разумеется, не собирался, но послышался скрежет ключа в замке.

— Веди себя тихо! — прошипел мужчина, не успевший вытащить малышку из колыбели. Он единственный был одет в гражданское, и, по-видимому, был тут главным.

Стив зашел в дом. Едва слышно стукнули скрупулёзно поставленные на специальную полочку тяжелые ботинки, и тихие шаги раздались уже совсем рядом с комнатой, где напряженно замерли захватчики и едва живой от страха за дочь Рамлоу.

— Здравствуй, — сказал Роджерс, вежливо оставаясь по ту сторону приоткрытой двери. — Как вы?

— Все в порядке, — выдавил Брок после красноречиво направленного в сторону колыбельки автомата. — Стив, Руби уже спит. Я тоже скоро лягу.

— Хорошо, — просто ответил Роджерс и отступил от двери.

Расслабившиеся агенты не ожидали, что через десять секунд дверь распахнется и двое из них будут вырублены броском знаменитого щита. Откуда им было знать, что Брок за все время, прошедшее после его ареста, ни разу не называл бывшего любовника по имени.

— Стойте, Капитан, стойте, — крикнул главный, направляя оружие на Руби. — Мы не причиним вам зла.

— Вы пришли в мой дом, — сверкая бешеными глазами, выдохнул Стив, сжимая кулаки и просчитывая в уме варианты атаки, — и напали на тех, кто находится под моей защитой!

— Это всего лишь пособник Гидры и его отродье. Мы можем решить дело миром! — произнес тот, не отводя, однако, пистолета от девочки.

— Сложите оружие и сдавайтесь — вот как я вижу мирный вариант.

— Вынужден с вами не согласиться, — медленно выговорил мужчина. Он был напуган, слегка — но все-таки. Пусть у него на руках всех козыри: Капитан славится тем, что ненавидит терять заложников — но можно ожидать чего угодно. — У меня приказ забрать их.

— Чей? — мгновенно ухватился за слова Стив, медленно, едва заметно перемещаясь ближе. Он был не в форме, а значит, вернуть щит себе с помощью придуманных Тони закрепленных на предплечьях устройств не мог, оставалось полагаться на собственное чутье и скорость.

— Это не важно, Капитан, я все равно его выполню. Отойдите назад, руки за голову, лицом к стене. Или я выстрелю. Ребенок суперсолдата это, конечно, редкий экземпляр, можно сказать, единственный в своем роде, но гораздо большую ценность имеет тот, кто способен его выносить. И ее жизнью мне разрешено пожертвовать, если возникнут сложности. Как и вашей, впрочем.

Роджерс бросился вперед. Брок успел уловить его намерение за долю секунды и со всей силы дернулся, пытаясь отвлечь на себя внимание хоть одного противника. Получилось. Только вот одетый в штатское мужчина тоже был модифицирован, пусть и не такой идеальной сывороткой, как у Стива, и успел дважды выстрелить тому в грудь, прежде чем лишился оружия и они покатились в смертельном объятии по полу.

Пули прошли навылет. Когда Рамлоу увидел кровь на знакомой до последней черточки спине, в голове у него перемкнуло, как всегда во время боя: подсечкой он свалил державшего его агента и вырубил ударом головы в челюсть. Но оставался второй автоматчик, который, придя в себя от неожиданности, тоже приготовился стрелять. Только почему-то в колыбельку, а не в душившего его непосредственное начальство Роджерса.

— Руби! — закричал Брок, понимая, что не успевает что-то сделать до того, как тот начнет стрелять. Ничего не успевает со скованными за спиной руками: ни подняться, ни схватить щит или автомат — только смотреть.

Зато успел Стив. Двинув локтем в висок штатскому, приводя того в бессознательное состояние, он обернулся на голос Брока, оценил картину и в прыжке успел закрыть собой колыбельку, принимая предназначавшиеся девочке пули в спину.

Брок уже катился под ноги единственному оставшемуся на ногах противнику, когда тот рухнул сам. С аккуратной дыркой между глаз. Зимний Солдат никогда не промахивался. Перешагнув порог, одним текучим движением тот бросился к Броку и, освободив его от наручников, поднял на ноги, проводя руками по телу в поисках повреждений.

— Да отпусти, все нормально, — прохрипел тот, ловя в глазах напротив искорку облегчения, сменяющуюся ужасом от слов: — Стив ранен!

Отбросив оружие, Баки, неизвестно каким образом оказавшийся дома так вовремя, бросился на помощь истекавшему кровью Роджерсу. Тот сидел, привалившись к спинке колыбели, прижимая к груди кажущуюся крошечной на его фоне девочку, и с огромной жадностью ее рассматривал. Малышка, закричавшая, едва только раздались первые выстрелы, теперь молчала, сосредоточенно посасывая большой палец своего спасителя.

Стив, в теле которого засело пять пуль, прошептал, теряя сознание:

— Она такая красивая, Баки. — Его почти не подпускали к девочке, потому что его отношения с ее отцами так и не наладились, несмотря на то, что они жили в его доме. И теперь он старался использовать оставшееся время по максимуму, чтобы насмотреться.

— Все будет хорошо, Стив, все будет хорошо, — сбивчиво повторял Зимний, а Брок содрал пеленку с детского матраса и прижал к груди Кэпа, в попытке остановить кровотечение. Другой рукой он достал телефон из его кармана, переглянулся с Барнсом и, не раздумывая — счет шел на секунды — позвонил Старку.

— Кэп, недавно виделись, — ехидно раздалось из трубки. — Как твои домашние собачки, еще не покусали?

— Говорит Брок Рамлоу. На нас напали. Кто-то из ЩИТа. Пятеро. Стив ранен. Тяжело. Необходима помощь. Срочно.

Голос на мгновение замолчал. В отдалении послышались невнятные звуки команд и раздалось уверенное:

— Группа быстрого реагирования и санитарный транспорт уже в пути. Операционная в Башне готовится. Держитесь. Не дайте Стиву умереть, — его голос чуть дрогнул, выдавая волнение.

— Стив, смотри на меня, — приговаривал Баки, сидя на коленях перед другом, и с ужасом глядел на обескровленное лицо и кровавую пену на губах. — Смотри на меня, не отключайся. Только не отключайся.