От Эльзы так и не было новостей, и я начала серьёзно за неё опасаться. Дверь у Эдди как обычно оказалась открыта, поэтому я спокойно зашла в квартиру, сбросила плащ и поспешила в столовую. Распахнув дверь, увидела мужчину, стоящего спиной ко входу и смотрящего в окно – вид на город с высоты пятьдесят четвертого этажа открывался прекрасный, а вот Эдди в столовой не было.

А кто был? Правильно! Опять Придурок! Он повернулся и уставился на меня, кажется, совсем не удивившись, по выражению его лица сложно было что-то понять…

И тут меня прорвало. Как будто все нервные потрясения и переживания долго накапливались в один большой шар, и вот этот шар лопнул. С треском и грохотом. И я начала смеяться. Точнее, истерически хохотать! Так, что из глаз потекли слёзы.

– Великий, – начала я говорить сквозь приступ истерики. – Вы? Вы и есть друг Эдди по военному лагерю? Сначала вы – Придурок из клуба, потом мой новый преподаватель… Кем вы ещё окажетесь? Верховным главнокомандующим космического флота?

– О, Кнопка, – в столовой появился Эддон. – Ты пришла? Вовремя. Молодец. Что тебя так развеселило? – брат улыбнулся мне и, не дожидаясь ответа, сбросил бомбу. – Ника, познакомься, это Йенс Регнер. Йенс – верховный командующий консульским подразделением Миита. Насколько я знаю, он будет временно у вас что-то преподавать. Так что у тебя есть отличная возможность зарекомендовать себя перед своим будущим начальником.

Меня бросило в холодный пот, в глазах сначала потемнело, а потом всё поплыло. Я медленно подошла к столу и присела на край стула, чуть не промахнувшись и не шлёпнувшись прямо на пол.

– Эй, Кнопка, с тобой всё в порядке? Ты побледнела! – заволновался Эдди.

– Эдди, лапушка-а-а-а! – разнеслось из прихожей на всю квартиру.

Я уронила лицо на ладони и шумно втянула воздух. Это Эльза, и она в стельку пьяная.

– Эдди, твоя консьержка уже знает меня в лицо! Она даже не спросила, к кому я. Или она просто плохо выполняет свои обязанности. Наверное, думает, что мы с тобой спим вместе. Как можно о нас так думать, да? Ты же мне как старший бра-а-а-атик, Никуся ведь моя сестра, правда?

Дверь в столовую с грохотом открылась – и появилась Шоколадка. Голубые глаза блестят, белоснежная улыбка ослепляет, длинные стройные ноги еле держат, хрупкие руки не слушаются, а вот развязавшийся язык продолжает нести пьяный бред.

– О Великий! Эдди, почему ты не сказал, что твой друг та-а-а-акой красавчик?! Я бы принарядилась.

Походкой от бедра Эльза двинулась в сторону соблюдающего всё это время тишину несчастного Йенса Регнера. Эдди стоял и смотрел на девушку, разинув рот, а у меня просто не было сил произнести хоть слово!

А Эльза тем временем дошла до Регнера и положила руки ему на грудь.

– Ого, крепкий парень. Меня зовут Эльза. Для тебя Баунти. Знаешь, почему? Потому что только со мной ты сможешь испытать по-настоящему райское наслаждение, – переходя на шёпот, протянула Эльза, потянувшись губами к уху профессора.

Я простонала, а Эдди бросился оттаскивать Эльзу от слегка ошарашенного Регнера. Ну, зато теперь не я главная шлюха и позорница нашей академии. С почётом уступаю это место Эльзе!

– Эльза, какого хрена, – забрасывая себе на плечо сопротивляющуюся Шоколадку, прорычал Эд. – Прости, Йенс. Ника, позаботься о госте.

И Эдди уволок куда-то совершенно невменяемую Эльзу.

Когда визг негодующей Шоколадки стих – уж не знаю, что там Эд с ней сделал – в столовой повисла давящая тишина, а я по-прежнему не могла пошевелиться, не говоря уже про заботу о госте. После истерики руки не хотели меня слушаться, а ноги будто приросли к полу.

– Ей парень изменил, – почему-то захотелось мне оправдать подругу.

– Бывает, – ответил мой будущий начальник.

Я попыталась встать, но с первого раза не вышло.

– Сиди, Ника, – как-то даже по-доброму предложил профессор Регнер. Хотя предложение всё равно звучало скорее как приказ.

Профессор прошёл к бару и по-хозяйски достал бутылку из мини-холодильника, взял со стойки два бокала, налил в них белое вино и двинулся в мою сторону. Поставив передо мной бокал, произнёс:

– Выпей, Ника.

И снова приказ, но я даже не подумала ослушаться. Взяв бокал, осушила его одним махом. Приятное тепло расползлось по телу, от живота в конечности и мой несчастный мозг.

– Ещё? – спросил Йенс.

– Да, пожалуйста.

Профессор вновь налил мне в бокал вино и поставил его на стол. На этот раз я не стала пить залпом, а сделала небольшой глоток. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я выдохнула:

– Простите.

Профессор внимательно посмотрел на меня, а я продолжила:

– Простите за то, что оскорбила вас, и простите, пожалуйста, Эльзу. Ей сейчас нелегко. А коллоквиум она обязательно сдаст в среду. Я прослежу.

– Ты всегда берёшь на себя ответственность за поведение своей подруги?

– Я не беру, просто у неё больше никого нет, и я…

– Родители?

– Что – родители? – не поняла я.

– Родители у неё есть?

– Да, есть, живут в столице.

– Ответственность за поведение и успехи в учебе должны нести в первую очередь родители, не так ли? Если уж сам эстад не в состоянии.

– Я не знаю, у меня их нет.

– И мне очень жаль, – неожиданно искренне ответил профессор. – Но у тебя есть брат, который, насколько я знаю, пытался тебе их заменить, и довольно успешно, что очевидно. И, разгребая промахи своей подруги, ты рискуешь причинить боль самому близкому тебе человеку, который очень многое для тебя сделал.

На глаза набежали слёзы. Ведь он прав. Когда восемнадцать лет назад на нашу планету напали захватчики из другой планетарной системы, мне было два года, Эдди – четырнадцать. Дядя Макс, будучи тогда главным советником Лидера Ренхена, организовал эвакуацию, но вывезти смог только несколько десятков женщин и детей, все остальные погибли. Мама с папой были военными и участвовали в организации эвакуации, поэтому мы с Эддоном остались без обоих родителей сразу, круглыми сиротами. Так делегация из сорока трёх женщин с детьми, во главе с дядей Максом, стала первыми беженцами, которых приютили на Герехтайте.

Случай с нападением стал первым и единственным за всю многовековую историю существования Миита, и правительством Герехтайта было принято решение о необходимости объединения всех населённых планет с целью обеспечения должной защиты от межгалактических захватчиков.

Герехтайту было очень легко получить лидерство в новообразующемся содружестве. Даже с Магитаром, планетой магов, проблем не возникло. Ведь у Герехтайта огромные запасы продовольствия, выращенного на своих плодородных землях, в то время как остальные планеты испытывают явные затруднения с пропитанием.

Испытывали.

Теперь же Герехтайт их обеспечивает. А всё дело в том, как образовалась наша планета. Изначально это был просто шар, состоящий из раскалённой айи, подогревающейся от герехтайтского ядра. Со временем на липкую горячую айю налип космический мусор и грязь. Всё это перегнило, и образовалась вечно-тёплая и очень плодородная почва. Ну а дальше всё было, как и везде – появились микроорганизмы, бактерии, водоросли, насекомые, и так далее.

Через восемь лет после нападения на Ренхен связи между десятью планетами Миита были налажены окончательно. Стало понятно, что эта торгово-оборонительная схема работает, были открыты инопланетные границы, герехтайтский язык объявлен межпланетным, и его изучение стало обязательным во всех миитских школах. Появились новые организационные структуры в управлении планетой и Миитом, в том числе и консульский отдел, и Планетарный Совет представителей инопланетных рас, на котором дядя Макс до сих пор представляет наши интересы, несмотря на то, что нас, ренхенцев, осталось всего несколько десятков, да и планета заселена неизвестными захватчиками.

А когда в академии восемь лет назад появилась специализация «консул», я сразу поняла, что хочу получить диплом по этой специальности, и теперь иду к своей мечте.