– …стать капитаном команды вместо меня? И поэтому мне надо было отравить его в отместку? Или наслать проклятие?

– Нет, но я просто…

Терзаемая множеством мыслей, Гермиона заметно растерялась. Это конечно прекрасно, что Гарри впервые решил положиться на разум, но почему вдруг сейчас и в такой серьёзной ситуации? Он и из-за мелочи вроде колких слов мог вскипеть, а тут…

– Совсем забыл. Я же тебе кое-что принёс! – снова нарушая ход её мыслей, сказал друг. – Вот, держи.

Это что-то, вложенное в её ладони, оказалось в небольшой коробочке с бантиком. Сбитая с толку Гермиона приподняла крышку и осторожно коснулась пальцем дара внутри. Мягкие, небольшие и приятные на запах. Точно. Конфеты. В тот же момент девушка улыбнулась, тронутая такой заботой до самой глубины души, и поднесла сладость ко рту.

– М-м…

– Вкусно?

– Очень. Спасибо, Гарри, ты…

Его палец коснулся уголка её рта, вероятно намереваясь стереть с него тёмный след. Это его простое действие вконец порушило преграды сложившихся между ними взаимоотношений. Гермиона, привыкшая без особого случая не досаждать друзьям объятиями или другими нежными жестами, просто потянулась к парню, желая коснуться его щеки, но, действуя наугад, коснулась его губ. Жутко смутившись, она сама же первой и отстранилась.

– Ой, прости, я…

Гарри не дал ей договорить. Уверенно обхватил за затылок рукой и притянул к себе. Остаток глупой фразы жадно сорвали его губы вместе со вздохом. Никому уже не интересные конфеты посыпались с колен Гермионы вместе с коробкой. Её руки осторожно легли на грудь Гарри, пока губы неуверенно отвечали. Где-то на задворках её сознания мелькнула мысль, что на вежливый поцелуй Крама это безумие никак не походило. Дико бьющееся сердце в груди подтверждало этот факт.

– А теперь… Ох, прошу прощения, что помешала.

Их сладостный миг нарушила мадам Помфри, пожелавшая проверить свою подопечную. Гермиона замерла, совершенно красная и растерянная, судя по тому, как быстро поднялся Гарри и принялся неловко подбирать слова (больше похожие на набор неразборчивых звуков), её появления он тоже не ожидал.

– В следующий раз обязательно кашляну, прежде чем подойти ближе, – с чересчур большой любезностью сказала целительница, словно находя их безумно забавными. – Да, да, всего доброго.

– Я… ещё обязательно загляну, – бросил на прощание Гарри.

Не в силах произнести хоть слово, как и разумно мыслить, Гермиона только кивнула. Через мгновение ею занялась мадам Помфри.

– А он молодец, да? – заметила она и, кажется, в самом её голосе ощущалось тепло.

*

– Поттер.

Леденящим холодом в голосе профессора Снейпа можно было довести кого-нибудь из студентов до нервного срыва. Гарри был вынужден остановиться, точно перед ним вдруг возникла невидимая преграда, и подождать, когда нелюбимый профессор наконец его обойдёт и окажется лицом к лицу. Нет, конечно можно было и повернуться, но Гарри не собирался доставлять противнику удовольствие в виде услужливости, потому и проявил упорство.

– Профессор? – спросил он с самым невозмутимым видом.

Если бы они не находились в коридоре, на глазах у других учеников, то Гарри бы решил, что Снейп снова пытается проникнуть в его разум, используя при этом только свой противный взгляд. Кажется, в мире маглов это действие именовалось гипнозом.

– Вы не собираетесь рассказать про ваши дела с Брил Шелан? – помолчав, наконец спросил профессор.

– А кто это? – не изменившись в лице, нагло уточнил Гарри.

– Хотите сказать, не вас сегодня видели на совершении сделки со студенткой моего факультета?

Назло противнику Гарри немного наморщил лоб, изображая серьёзную работу мысли, и закачал головой.

– Нет. Я не имею никаких дел со студентами факультета Слизерин. Может вы что-то путаете, профессор?

Рассерженный его поведением, Снейп шагнул ближе.

– Поттер, не морочьте мне голову! Вас видело как минимум четверо человек! И если вы ещё раз заявите, что!..

– И все эти люди наверняка ваш любимый Малфой и его приятели! – перебил Гарри, что оказалось для профессора настоящим хамством.

Раньше чем властная рука Снейпа успела его схватить за плечо и потащить за собой, рядом с ними возникла профессор МакГонагалл, успевшая уловить по количеству любопытствующих, что поблизости происходит что-то неладное.

– Северус! – поразилась она. – В чём дело? Что вам понадобилось от Поттера?

В её присутствии Снейпу пришлось поубавить пыл и «любезно» напомнить о своей способной студентке, которая превосходно готовила множество зелий и, встречаясь с другими учениками в укромных уголках, сбывала их за деньги. Сегодня её серьёзно нагрели и лишили заработка за полгода. Да и мало того, среди учеников с большой скоростью распространился неприятный слух, что девушка могла изготавливать и яды.

– И вы считаете, что мистер Поттер мог быть способен на такую подлость? – уточнила МакГонагалл, переводя на своего ученика взгляд. Гарри тут же закачал головой. – Возмутительно! – не дав вставить Снейпу и слова, заявила профессор. – На вашем месте, Северус, я бы лучше занялась мисс Шелан вместо того, чтобы обвинять Поттера в непонятно чём!

С трудом выдавив из себя, что этим он итак уже занялся и девчонка ещё получит соответствующее её деяниям наказание, Снейп их оставил, наградив Гарри ненавистным взглядом напоследок. МакГонагалл покачала головой, больше пораженная тем, что могло твориться на факультете Слизерина. Уж у неё-то не бывало такого беспредела. Разве что близнецы Уизли ещё не так давно досаждали своими проделками, но и то она не приравнивала их дела к возмутительному цинизму и жестокости.

– Поттер, раз уж вы здесь, не подскажете, чем так занят мистер Маклагген? Весь день не могу его найти.

Гарри молча пожал плечами.

– Тогда передайте ему, если увидите, что я его искала.

– Непременно, профессор.

Распрощавшись с ней, он снова направился к башне, совершенно окрыленный мыслями о Гермионе, чем тревогой от всяких слухов и обвинений. Подруга ему ответила! Не оттолкнула, не влепила пощёчину, не принялась обвинять или доказывать совершенную им глупость. Испугалась только, но румянец делал её такой забавной и милой… Её мягкие губы, сохранившие сладкий вкус конфет, податливо раскрылись навстречу, и поцелуй вышел куда лучше, чем с Чжоу. Куда приятнее, что согревал душу.

В таком приподнятом настроении Гарри и встретил Рона в гостиной. Судя по тому, как друг ходил туда-сюда и не приближался к своей девушке, что-то его серьёзно беспокоило. Гарри, не имея желания выслушивать очередные нудные опасения, просто развалился на диване. Однако Рон подошёл к нему сам и уселся рядом.

– Слушай, а может ну его, а? Ну, то есть Кормак, конечно, гад и всё такое… Но, может, не стоило с ним так жестоко?

– Жестоко? – переспросил Гарри, ощущая, как радость сменяет обжигающая злость. – А то, что он с Гермионой сделал – это не жестоко?

– Жестоко, но… – из-за гневного взгляда, обращенного к нему, Рон снова стал путаться. – А если тебя… А если нас за такое вообще исключат из школы? Мама же меня убьёт, если узнает!

Гарри сверкнул на него глазами и поднялся на ноги. Он не был способен, как, например, Гермиона, задавать язвительные вопросы и тем пристыдить собеседника, но поскольку Рон приходился ему другом, то и не поднял на него руки.

– Ну и оставайся тогда в сторонке, если тебя только это заботит! – яростно бросил он и отправился к спальне: хотелось просто полежать и как-то осмыслить всё, что случилось.

Другие сокурсники лишь молчаливо поглядывали в его сторону.

– Я ничего не скажу, – твёрдо заявил Невилл, – даже если меня будут пытать.

Гарри благодарно кивнул и опустился на кровать. Его мысли снова вернулись к Гермионе. И почему он раньше не замечал, какая она чудесная и всё время воспринимал её действия, слова и поступки как должное? Вот болван! Он же всегда был ей небезразличен. Гарри покачал головой, поражаясь самому себе. Он перебирал в памяти все моменты, связанные с ней: и волнительные, и тяжёлые, и весёлые, и грустные – и глупо улыбался долгое время.