— Что вы имеете ввиду?
Мопатис широко раскрыл поросячьи глазки, нервно улыбнувшись гнилой улыбкой, не приметив негодования в его тоне, и, исполненный радости, начал свой рассказ, казалось, совершенно не видя смену эмоций на лице Эйгона.
— Серра была против, но нам с твоим дядей удалось убедить ее. Коннигтон и Дейн, опустошенные гибелью Рейгара и падением династии, легко поверили в слова Вариса о чудесном спасении принца. Их даже не смутило то, что ты младше, чем должен быть, — на этом моменте Иллирио расхохотался. — Простаки…
Довольно долго он сидел, стараясь смотреть куда угодно, кроме грузной фигуры пентошийца, все продолжавшего говорить. Ему казалось, что старик никогда не заткнется, и он молчал, сильнее гневаясь с каждой уходящей минутой.
— Это правда? — резко кинул король, впившись свирепым взглядом в жирную тушу магистра.
— Полная, — кивнул Мопатис.
Рука исступленно сжалась на бутылке и стекло лопнуло под давлением, разбившись с громким звуком. Старик испуганно взвизгнул и вжался в кресло, со страхов взглянув на ладонь Эйгона, по которой стекала кровь, падая на дорогущий мирийский ковер. Не обратив никакого внимания на боль в руке, Таргариен встал, нависнув над сжавшимся магистром и судорожно выдохнул, сдерживая ярость, обуявшую его с головой.
— Ложь, — процедил он сквозь зубы. — Я сын принца Рейгара и Элии Дорнийской. Ты лишь сумасшедший старик, несущий какую-то ахинею…
— Нет, Эйгон, — возразил Иллирио, подняв на него живые глазки. — Это правда. Я сделал все ради твоего же…
— Заткнись! — рявкнув, он сжал пальцы на толстой шее старика. — Замолчи! Если ты скажешь еще хоть одно слово, я сам вырву твой поганый язык и скормлю его собакам!
Когда Мопатис начал хрипеть, слабо пытаясь убрать его руку с горла, Эйгон ослабил хватку и быстро отвернулся, слыша громкое дыхание за спиной. Он метался по комнате, не находя себе места и раздражаясь от одного присутствия этого мерзавца, смевшего произносить речи, ставившие под сомнение всю его жизнь. Эйгону хотелось убить его на месте, заставить забрать слова и признаться в том, что все сказанное было лишь глупой шуткой, вернуть время вспять и не принимать его, но он не находил в себе ни сил, ни смелости ни для чего, ощущая бурление чувств и эмоций, соединявшихся в невозможные мысли и порывы, и лишь чудом держал себя в руках, благодаря Богов за то, что меча с ним не оказалось.
— Стража! — крикнул он, заставив старика подпрыгнуть. — Заберите этого человека и бросьте в темницу, — двое гвардейцев направились с начавшему причитать Иллирио и подхватили его, потянув к двери. — Не сообщайте об этом никому. Даже Деснице.
Молча кивнув, они увели вяло упирающегося магистра, оставив Эйгона наедине с Мечом Зари.
— Все в порядке, ваше величество? — ровно спросил рыцарь, стоя у него за спиной.
— Д-да, — выдохнув, он вцепился пальцами в волосы, пытаясь привести мысли в относительный порядок. — Налей мне.
— Ваша рука… — несмело возразил гвардеец.
— Я сказал налей, — прошипел Эйгон, с трудом сфокусировав взгляд на кровоточащей ладони.
Приняв наполненный кубок от Дейна, он одним глотком опустошил его, почувствовав то, как алкоголь прожег горло, взбодрив его хоть немного.
— «Сын лиссенийской проститутки и лживого торгаша… Вот кто ты. Блэкфайр, Узурпатор, Скомороший Дракон, Самозванец!..», — в ушах звенело, и он, как наяву, слышал истеричные вопли Дейнерис, что никак не желали стихать.
— Пошли, Нед, — кинув рваную фразу, он вскочил с места и вышел в темный коридор Твердыни Мейгора, направившись в подземелья.
Эйгон не представлял, что собирался сделать, но и усидеть на месте он попросту не мог. Не теперь, когда все то, чего он добивался годами, могло рухнуть в один миг и обернуться прахом.
Комментарий к Не верь никому из них
Жду вашего мнения насчет главы
========== Калеки, бастарды и сломанные вещи ==========
Комментарий к Калеки, бастарды и сломанные вещи
Прошу прошения за подобную задержку. Университет упорно высасывает все силы, не оставляя и шанса на креатив.
Тем временем, остался только эпилог, с чем я всех нас сердечно поздравляю!
Жду вашего мнения, дорогие читатели:3
***
Вечер плавно перетек в тихую и безлунную ночь. В покоях было душно, и даже раскрытые настежь окна не спасали. Давно перевалило за полночь, а короля все еще не было, хотя тот обещал прийти сразу после праздничного пира. Арья ждала его уже больше трех часов, и волнение начало прокрадываться ей в голову, не давая покоя. Пожалуй, она еще после первого часа приказала бы его поискать, но няня, принесшая ей плачущего Дейрона, ненадолго отвлекла внимание Старк.
Покормив сына грудью, женщина укачала его и уложила в собственную постель, присев рядом. Присутствие малыша успокаивало нервы, но заснуть она так и не смогла, вместо этого решив разобрать стопку личных писем, к которым все никак не доходили руки в последние дни. Прочитав отчет Тристана, она глянула записку от лорда Тириона, посмеялась над просьбой об увольнении очередной септы-наставницы Алис и с иронией прошлась по парочке любовных посланий, самым интересным из которых являлось письмо от Реана Могара — браавосийского банкира, просившего о личной встрече.
Отказывать ему было бы крайне глупо, хотя бы из благодарности за его помощь с выплатой долга Железному Банку, но также из-за дружбы, игравшей важную роль в их отношениях с Браавосом. Приметив отправить завтра слугу к Могару, женщина встала с мягкого кресла, запахнув ворот тонкого халата, накинутого на голое тело, и прошла на террасу, вдыхая неприятно-тяжелый воздух.
Только она расслабилась, наблюдая за ленивым полетом грузных облаков по небу, до слуха донесся деликатный стук в дверь, и Старк, не желая потревожить сон Дейрона, осторожно пересекла комнату, тихо приоткрыв ее.
— Ваша милость, — резкий кивок вместо поклона сразу же заставил ее встревожиться, и Арья взглядом приказала Эдрику продолжать, подметив некую нервозность в его осанке. — Его величество арестовал пентошийского магистра Иллирио Мопатиса по неизвестным нам рричинам, приказав никому не распространяться об этом, — вскинув брови, она на секунду замерла, а потом нахмурилась. — Выглядел он не лучшим образом и отослал всех подальше от камеры, куда поместили магистра, сам оставшись там, — закончив, рыцарь прямо взглянул в ее угрюмое лицо. — Подумал, что вам стоит знать.
Рассеянно кивнув, она наказала подождать минуту и закрыла дверь, накинув на себя поверх нижней сорочки первое попавшееся простое платье.
Путь до подземелий Крепости Мейгора показался ей мучительно долгой каторгой. Молчание и гулкое эхо от их шагов давило на восприятие, побуждая предполагать худшее, и она шла, совершенно не представляя чего стоило ожидать. Что вдруг нашло на Эйгона? Какое такое событие должно было произойти, чтобы король так безжалостно и безрассудно поступил по отношению к человеку, к которому испытывал лишь самые добрые чувства? Арья не знала ответа на данный вопрос, и это неведение вселяло смутную тревогу на душу.
Темницы встретили ее неприятной сыростью и холодом, заставив зябко вздрогнуть и непроизвольно сильнее закутаться в тонкое платье-халат. Первым, что она заметила, был вид безупречных из личной гвардии магистра, которые уже были помещены в камеры. Их малочисленность успокоила ее: значит, арестовали только тех, кто сопровождал Иллирио в Красный Замок. Пройдя до самого конца коридора, она дождалась, пока мрачного вида страж долго возился с ключами и обратилась к Эдрику, застыв перед винтовой лестницей, ведшей на нижний уровень, где, судя по словам Дейна, заперся король с магистром, отослав всех остальных подальше.
— Ни в коем случае нельзя позволить ареста кораблей магистра, — рыцарь молчаливо кивнул на ее слов.— Поговорите с его людьми, которых схватили. Скажите, что к утру их всех освободят вместе с магистром Иллирио.
— Да, ваше превосходительство.
Спуск вниз по крутой лестнице показался ей целой вечностью, хоть она на самом деле едва не побежала по ней, перепрыгивая через ступеньки, словно ребенок малый. Оставшись наедине с собой, Арья ощущала волнение, медленно овладевавшее ее сознвнием. Произошедшее было слишком не похоже на Эйгона и наводило на не самые приятные мысли. Поборов себя, женщина раскрыла дверь и прошла в темное помещение, заметив в дальнем углу решетку и напряженную фигуру мужа, прильнувшего к прутьям.
