— Джек, чем мы будем лучше наших врагов, если пойдем на убийство, пусть даже из-за благородных побуждений? Деймон часть нашей семьи. Неужели ты готов убить его? Тогда нам больше не за что бороться…

Хейден вышел из дома и быстро пошел под проливным дождем. Джек предчувствовал исход, поэтому знал, как ему поступить. Доброта была условным для него понятием. Он мог совершить зло ради блага других. И это главное его отличие от друга, который так и не желал признавать, что добро относительно.

Хейден торопливо пробирался сквозь темноту и слякоть. Он скользил, падал в грязь, сползал вниз с вершины холма вместе с потоком воды и каши, состоящей из травы и земли. Но ничто не могло свернуть его с пути к сыну. Дождь давно превратился в непроглядную завесу. И вот, наконец, впереди стал виден пригорок. Неожиданно сверкнула молния и осветила подростка с распростёртыми к небу руками.

— Деймон, не делай этого! — крикнул юноша. Мы твоя семья! Мы любим тебя! Они используют тебя, а потом убьют!

Юноша кинулся к сыну, но тот одним движением руки заставил его остановиться. Тело словно парализовало, и только лишь голова слушалась Хейдена. Говорить и наблюдать — все, что он мог. Но слова не приходили на ум. Грудь жгла боль.

Джек вытащил из подвала старый револьвер и сел чистить его. Когда-то давно он хотел расквитаться с убийцей матери и сестры и купил оружие у плохих ребят. Он был забыт под противным слоем пыли и паутины, но пришел его час — время мести. К Джеку присела Кетрин.

— А где Хейден с Деймоном? Их давно уже не видно. Зачем тебе этот пистолет?

— Ты беременна?

— Что… Откуда ты…

— Хейден сказал мне утром. Я не буду спрашивать тебя, почему ты не хочешь больше быть со мной, но хочу знать, позволишь ли ты быть мне отцом?

— Джек, я не знаю, что сказать тебе. Сейчас мне слишком тяжело, чтоб думать о чем-либо.

— Наш мир на грани… Деймон, как я и думал, предал нас, а этот кретин надеется его образумить. И кто из них безумнее?

— Как так… Мы же любили его. В голове не укладывается, он же ребенок. И что теперь?

— Я все исправлю.

— Я с тобой.

— Не в этот раз. Останься, ради нашего будущего ребенка.

— Я не могу сидеть в стороне, когда творится такое. Я хочу помочь.

— В следующий раз. Я люблю тебя. Ложись спать, не жди нас.

— Все это слишком…

Молодой человек крепко обнял девушку, погладил ей живот и сказал:

— Береги маму до моего возвращения.

Джек зарядил револьвер и поспешно пошел искать друга. Кейт подождала пару минут и отправилась вслед за любимым.

Дождь все усиливался. Ветер разбушевался так, словно собрал все свои силы, чтобы не дать Деймону разрушить привычный мир добра и зла. Раскаты грома гремели, как будто пытаясь достучаться до спящей совести и добродетели. Но амбициозного подростка причуды природы не пугали. Он был уверен в правоте выбранной стороны. И когда вспышки молнии освещали его лицо, он смотрел на мир гордыми, обозлившимися глазами, без капли сочувствия и доброты. Он похоронил их в глубине, как и каждый сбившиеся с пути и обиженный. Ему ненавистен этот мир, и он ополчился против него, потому что так проще. Проще ненавидеть всех и винить, чем признать любовь и увидеть искренность презираемых. Вот еще мгновение и проход в этот мир засиял ослепительным светом.

— Джек, не делай этого! — срывающимся голосом прокричал Хейден.

Неожиданно из темноты раздался выстрел и на свет вышел Джек.

— Сын, не убивай его! Ты не убийца!

Деймон посмотрел на окровавленную грудь и злобно уставился на молодого человека. Он щелкнул пальцами, и Джек упал на колени, кашляя кровью и мучаясь от чудовищной боли.

— Будь ты проклят! — прохрипел он.

— Нет! — вскрикнула Кетрин в ужасе, подбежав к любимому.

Он бросил на нее нежный, ласковый взгляд, который всегда будет жить в памяти Кейт. Она никогда не перестанет думать о том, что вспыхнуло в мыслях у Джека в этот трогательный момент. Он крепко обнял девушку и прошептал:

— Я люблю тебя! Не сдавайся! Борись до конца за наш мир! Я всегда буду с тобой!

Потом его созерцание переметнулось. Лицо исказил страх и смятение. Кетрин обернулась: дождь прекратился, портал стал еще ярче, и в свете, исходившим от него, было множество духов. Они выглядели, как тень от человека. Пронзительный, противный звук издавали злые духи. Зло медленно окружало холм, где стоял величавый Деймон. Оно обступало друзей в смертельное кольцо, из которого нет выхода. Хейден изнеможенно стоял. Он знал, что сын хочет, чтобы он бессильно смотрел, как умирает его семья и рушится мир. Кейт зажмурила глаза. Когда она осмелилась раскрыть их, ее взору открылась церковь. Она поднялась с колен и стала рыскать взглядом. Хейден стоял на коленях около икон и молился, закрыв лицо руками. Девушка подбежала к другу, упала на колени и, схватив Хейдена за плечи, спросила:

— Где он? Что случилось?

— Он погиб… Собрал весь остаток сил и перенес нас сюда, где им нас не достать. А сам… Сражался до последнего вздоха.

— Нет! Это ты во всем виноват! — зарыдала Кейт и с силой заколотила кулаками в грудь юноши. — Надо вернуться за ним!

Хейден накрепко обнял девушку и прошептал:

— Мне жаль… Его больше нет… Они повсюду… Мы не можем…

Юноша замолчал. Из глаз вырвались горячие слезы отчаянья.

Враги захватили город. Удалось ли кому-нибудь выжить, кроме небольшой горстки ополченцев, спрятавшихся в церкви? Духи овладели телами, и не осталось больше надежды. Теперь они жаждали поработить весь мир. Вселенная начала меняться. Горстка людей боролась с захватчиками силой оружия. Хейден не хотел признавать такой метод борьбы. Он все еще верил, что людей можно спасти. Юноша целыми днями сидел с книгами и прилагал максимум усилий, чтобы достать их еще и еще. Деймон не нашел места в новом мире, он начал подозревать, что «друзья» в сговоре против него и ему ничего не оставалось, как залечь на дно.

Кейт не спала всю ночь. Сейчас, когда все, по ее мнению, было кончено, она думала, что делать дальше. Она должна позаботиться о ребенке, но здесь она оставаться не может. Кетрин винила Хейдена в смерти своего любимого и не желала жить с ним бок о бок. Как только немного рассвело, девушка направилась к выходу, осторожно ступая и оглядываясь по сторонам. Она уже дернула за ручку дверь, прежде чем увидела бывшего друга. Он остановил ее и тихо сказал:

— Не уходи, пожалуйста. Останься… Там ничего хорошего тебя не ждет. Позволь мне позаботиться о тебе.

— Ты лгал мне… Говорил, что я избранная. Ты спас меня, но не спас его…

— Прости… Мне пришлось солгать, иначе бы ничего не вышло.

— Почему я увидела их? И сколько мне осталось жить, если я уйду, и ты перестанешь кормить меня своей энергией?

— Ты видела их моими глазами. Я не смог спасти его, потому что не всесилен. Ты здорова и больше не нуждаешься во мне.

— Почему он бросил меня, бросил нас? — спросила Кетрин сквозь слезы.

— Потому что знал, что умирает и не хотел, чтоб ты наблюдала все это, как он, когда его сестра проживала последние секунды у него на руках. Джек выбрал смерть в борьбе и погиб, как герой.

— Для чего мне оставаться, если мне здесь все противно?

— Потому что это все, что осталось…

Прошло почти три года в тяжелых сражениях. Пищи почти не осталось. Трудно было вырастить урожай в таких жутких условиях. Теплицы мало чем помогали, растениям нужно было солнце, которое выглядывало все реже и реже. Кейт родила мальчика. Она приложила все силы, чтобы вырастить ребенка здоровым. Хейден поник духом и все чаще начинал задумываться о суициде. Он винил себя в смерти Джека и за то, что не углядел за Деймоном, за крах миссии. Мировоззрение юноши пошатнулось. Душа ныла. Бессонница доконала его. Сердце жаждало покоя. Он перестал участвовать в цепи событий и тихо ждал конца. И вот однажды его терпению пришел конец. Ничто больше не волновало юношу и не радовало. Что-то внутри перегорело, и все эмоции выключились. Хейден стал жить по инерции, словно находясь в вакууме от всех событий, людей, переживаний, красоты. Жизнь потеряла свою привлекательность. Одним ранним тусклым утром он нашел старую веревку, повидавшую немало зим, встал на стул, привязал ее к балке в своей комнатушке (под самой крышей церкви), сделал петлю и просунул туда голову. В мыслях еще крутились воспоминания о грешности такого поступка и святости дома Божьего, но отчаянья и бессмысленность бытия одержали верх. Стул рухнул из-под ног. Наступила тишина. Теплота и доброта обволокли Хейдена, в своей ладони он почувствовал чью-то руку. Юноша открыл глаза и увидел своего горячо любимого друга. Джек флюрастировал добродушным сияющим светом.