Она ничего не ответила.

– Нам надо пообщаться еще немного. Это важно. Вы готовы со мной поговорить, нам всем помочь?

Он присел рядом с ней.

Мэгги кивнула.

Успокаивающее присутствие Сидовски ей нравилось.

– Мы делаем все возможное, чтобы вернуть Дэнни домой. Помочь нам может все, что вы можете вспомнить, – даже то, что может показаться странным или несуразным. Вы же меня понимаете?

– Угу. – Подбородок Мэгги дрогнул. – Значит, это все на самом деле, инспектор? Кто-то забрал моего ребенка, и я на самом деле не сплю?

– Нет, это не сон.

Она уткнулась лицом в пижаму Дэнни. Плечи сотрясались от плача. Тарджен ее обняла. Сидовски ждал. Он учтиво предложил зайти попозже, но Мэгги хотела продолжать. Они должны найти Дэнни.

Сидовски открыл свой блокнот.

– У Дэнни есть какие-либо серьезные медицинские проблемы, аллергия, принимает ли он какие-нибудь особые лекарства?

Мэгги покачала головой, а затем сказала:

– Он когда чего-нибудь пугается, как правило ночью, то писается в кроватку. Мы с этой проблемой ходим к специалисту.

– А какой вообще Дэнни мальчик? Обрисуйте мне его личность.

– Хороший мальчишечка. Дружелюбный. Любит помогать, делает что-нибудь по мелочам.

– Как он ладит с другими людьми? С другими детьми?

– С ними он любит играть, охотно делится своими вещами. – Каждое свое слово Мэгги сопровождала утвердительным кивком. – Общительный, любознательный и все время все проливает, где суп, где сок. Вы же знаете, как ведут себя дети.

– Конечно. А с незнакомыми людьми Дэнни вступал в общение?

– Мы учили его никогда не разговаривать с незнакомцами, но он такой любопытный. Мы оба такие. Так что думаю, да, хотя мы его, бывало, одергивали.

– Знает ли он свое полное имя, адрес, телефон, код города? Знает вообще, как позвонить домой?

– Ему же всего три.

Взгляд Сидовски остановился на картине Мэгги с лебедями на пруду.

– Как хорошо передано. Вы давно занимаетесь живописью?

– Ой, – Мэгги тронула себя за нос, – да сколько себя помню.

– В самом деле красиво.

– Спасибо.

– Хорошо расходится?

– Десятка три в год.

– Хотелось бы знать имена всех, кто покупал ваши работы за последние три года, причем как можно скорее. У вас есть любимые арт-магазины, где вы обычно снабжаетесь, скажем, красками, кистями?

– Да.

– Вы берете туда с собой Дэнни?

– Иногда.

– Как они называются?

– «Галерея “Радуга”» и «Мюллер Артс».

Сидовски записал.

– Вы водите Дэнни в какие-нибудь кружки, клубы, секции или там группы по интересам?

– Я сама член местной общественной ассоциации. Раз в неделю хожу на собрания и обычно беру с собой Дэнни. Там есть игровая, и он играет с другими детьми, а кто-нибудь из родителей за ними присматривает. Там у нас все друг друга знают.

– Последнее время вам не попадали на глаза незнакомцы, которые бы ошивались возле вашего дома? Может, кто-нибудь спрашивал дорогу?

– Нет.

– Не было ли странных звонков – типа кто-то несколько раз кряду ошибся номером?

– Не больше, чем обычно.

– Может, вы наняли новую домработницу, садовника?

– Соседский мальчик, Рэнди Андерсон, приходит косить газон и ровнять кусты на участке.

– А с ребенком у вас кто сидит?

– Вики Харрис и Мелани Лайл. Девочки-подростки, дочери друзей. Хотя выезжаем мы редко. Обычно в доме все втроем.

– Дэнни прилюдно от вас никогда не доставалось?

– С полгода назад. Мы ходили за продуктами, и он там нарочно разбил бутылку кетчупа. Я его отшлепала прямо в магазине. – Голос Мэгги дрогнул. – Хотя Дэнни по-настоящему хороший ребенок. Просто он в тот день утомился, а я разнервничалась.

– У вас с Натаном были какие-нибудь проблемы в браке? Ходили вы к семейному психологу, священнику?

Мэгги подняла на него глаза.

– Нет.

– У вас или вашего мужа когда-либо были внебрачные связи?

– Никогда.

– Извините, но мне нужно знать и это.

Сидовски сделал у себя пометку.

– Вы или Натан когда-нибудь обращались за помощью к психиатру? Лечились в психиатрической клинике?

– Нет, никогда.

– А кто-нибудь из окружения вашего мужа?

– Тоже.

– Ваш муж когда-нибудь употреблял или торговал наркотиками?

– Исключено.

– Он имеет пристрастие к азартным играм?

– Нет.

– Каково ваше финансовое положение?

– Мне кажется, благополучное.

– Нет больших долгов, больших кредитов?

– Нет.

– Вам известны Анджела Доннер или Франклин Уоллес?

– Только по прошлогодним новостям.

– Вы не возражаете против проверки на полиграфе?

– Детекторе лжи? Да вы что! У меня пропал сын, а вы думаете, что я бы вам лгала?

– Это часть процесса, причем необходимая. Я с вами откровенен.

Мэгги, прикрыв руками рот, кивнула.

– Хорошо. Это действительно рутина, – повторил Сидовски. – Вы можете припомнить кого-нибудь из своего прошлого или прошлого вашего мужа, кто мог бы держать обиду, а то и вовсе иметь к кому-нибудь из вас неприязнь?

– Нет, не могу.

– Есть ли в вашей родне, кругу друзей и знакомых кто-нибудь, кто отчаянно хотел бы детей, но не может их иметь?

– Только мы. До того, как у нас появился Дэнни.

По лицу Мэгги покатились безудержные слезы.

Сидовски положил на ее ладонь свою большую, успокаивающую руку.

– Мэгги. То, о чем мы собираемся вас попросить, крайне важно. Нам нужно, чтобы вы, как только будете в состоянии, написали ваш ежедневный распорядок, с подробным почасовым описанием всей повседневной жизни вашей семьи за последний месяц. Чем вы занимались, куда ходили – все, со всеми возможными подробностями, которые только можно представить. Места, названия, все. Инспектор Тарджен вам будет содействовать. Это очень важно. Вы сможете это обеспечить?

– Я сделаю все, что вы попросите, инспектор.

– Не отвечайте без нашего ведома на звонки.

Мэгги кивнула.

– Ну вот, вы мне очень помогли. Позже мы еще поговорим.

– Инспектор, мой сын жив или нет? – спросила она неровным голосом. – Я в курсе, что случилось в прошлом году с той девочкой в парке. Знаю, что вы с Линдой из убойного отдела, так что, если вы считаете, что мой мальчик мертв, скажите мне прямо сейчас, без утайки. Говорите, я жду.

Сидовски стоял, вспоминая парк. Завесу дождя. Тельце Таниты Доннер в мусорном мешке. Ее убийца, возможно, только что схватил другую жертву: мальчика Мэгги Беккер. Что можно этой женщине сказать?

– Мы не знаем, мертв Дэнни или нет. Никаких доказательств того или другого у нас нет. Пока известно лишь то, что его увел незнакомец. Может быть, он просто подержит его какое-то время и отпустит. Такое бывает.

Какое-то время Мэгги мучительно выискивала в его глазах следы обмана, но, видимо, не нашла.

– Прошу вас. Вы должны его вернуть. Он все, что у меня есть.

– Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы Дэнни вернулся домой. Даю вам слово.

Сидовски похлопал ее по руке и спустился вниз.

– Пора бы нам перестать встречаться вот так, Уолтер. – Спецагент ФБР Мерл Раст уместил свою табачную жвачку между щекой и десной. – Как там поживает твой старик? Он у тебя, кажется, в Сан-Матео?

– В Пасифике. При доме сад, так что он в порядке. Ну а ты, Мерл?

– Да вот думал в этом году повесить форму на гвоздь, но работа, знаешь ли, иногда вмешивается в жизнь. Верно я говорю?

– Знать бы. – Сидовски пригубил кофе. – У меня жизни как таковой и нет.

Вместе с Дитмайром, Тарджен, Микелсоном и Рэем Тилли из общего отдела (его назначили старшим по делу) они сидели на кухне Беккеров.

– Позволь тебе представить моего нового партнера, – повел рукой Сидовски. – Инспектор Линда Тарджен. Сегодня из отдела нравов перешла к нам в убойный.

– Тарджен, Тарджен, – припоминал Раст. – Так ты, должно быть, дочка Дона?

Тарджен кивнула, наливая себе и Дитмайру кофе.