Да, Мила беспринципная и страшно эгоистичная стерва: если она не может иметь детей, пусть и другие женщины забудут о деторождении и радуются жизни, упиваясь восторгом от собственного совершенства, достигаемого пластическими операциями, всевозможными диетами и голоданием. А так как совершенству нет предела, то нет конца и женскому стремлению быть красивыми, богатыми и знаменитыми, и у прекрасных дам высшего света, постоянно занимающихся собственными персонами, не остается времени даже подумать еще о ком-то, кроме как о себе, любимых.

Да здравствует совершенство во всех его проявлениях! Слава силиконовым губам и имплантам в груди, которой никогда не кормить дитя, так как ему нет места в этом красивом искусственном мире. «Не мне – значит, никому!» – думала мстительно Мила.

Зависть – вот главная движущая сила. Без нее человек ничего не добьется в своей жизни. Мила насквозь пропиталась этим чувством, поэтому искренне верила, что всеми без исключения людьми движет и управляет зависть. А если нет, то должна управлять.

Поэтому все телепрограммы Милы Миланской созданы для рекламы и пропаганды образа жизни элиты высшего света с великолепием домов, роскошных яхт и эксклюзивных автомобилей, а также собственной идеальной красоты их владельцев. По правде сказать, эти сказочные богатства не имели бы никакого значения и жизнь их обладателей оставалась бы пустой и никчемной, если бы им никто не завидовал. Если бы они не завидовали друг другу. Если бы они не завидовали самим себе. Так да здравствует зависть во всех ее проявлениях!

После долгих лет упорной борьбы со своим капризным и не желающим оплодотворяться телом Мила уже с ужасом думала о ребенке. Она представляла его себе непременно орущим днем и ночью и требующим к себе внимания, которое она способна уделять только себе. А потому – никаких детей! Она сама у себя дитя, самое прекрасное, самое чудесное, самое преданное и самое неповторимое. Мила так к себе привыкла и так себя полюбила, что изменять себе не собирается.

«Да здравствую я! – с пафосом думала она, и все угрызения совести, все тревоги меркли перед этим утверждением. – «Sui amans sine rivali» – «Любящий себя не имеет соперника».

И напрасно дядюшка так беспокоится о наследниках. Даже когда умирает самый одинокий на свете человек, всегда, откуда ни возьмись, тут же, словно черти из преисподней, появляются какие-то дальние родственники, которые устраивают бесконечные бои, многолетние судебные тяжбы за наследство. И в конечном счете все наследство идет прахом.

Так зачем переживать и беспокоиться о том, что будет? Живи и радуйся здесь и сейчас белому свету, собственной красоте и богатству, известности и славе. Если тебе, конечно, позволит твоя зависть.

Но и с ней очень даже можно договориться. Зависть всегда подскажет, как ее удовлетворить, чтобы не портила тебе жизнь. Для этого нужно только сделать какую-нибудь гадость тому, кому ты завидуешь. И твоя зависть успокоится, будет некоторое время сидеть тихо и не беспокоить. Пока снова не поднимет голову. Но ты ведь уже знаешь, что нужно делать?

Так что все хорошо, прекрасная маркиза высшего света, все просто замечательно! А раз завидуешь сама, дай возможность позавидовать и другим.

Вот Мила и старается. Она совсем не считает себя жадной, поэтому щедро делится чувством зависти со всяким желающим. А желающих хоть отбавляй. Ее телепередачи имеют самые высокие рейтинги, глянцевые журналы раскупаются, как горячие пирожки, а желтая пресса приносит очень приличные доходы. Заработать можно на чем угодно, было бы желание. А у Милы оно есть, и не одно.

– Пеленки, распашонки – не хочу, – прервала молчание Мила, вдыхая прохладу вечернего воздуха и искренне радуясь своей прекрасной свободной жизни.

– Людмилочка, душечка, ну какие пеленки в наше-то время! – возмутился дядюшка. – Сейчас для детей придумали много всяких изобретений, лишь бы освободить мамочек от лишних хлопот. И нянек у тебя будет видимо-невидимо.

– Это я образно. Ты думаешь, мне легко дается такая фигура? Да я только посмотрю на тортик, и уже толстею.

– Какая фигура, деточка! Раскрой пошире глазки-то, посмотри на себя внимательно: Кощеиха бессмертная.

– Вот ты сам и ответил на свой вопрос. Именно – «бессмертная», а значит – всех переживу.

– С тобой спорить…

– Вот и не спорь.

– Так что же делать прикажешь, с непутевой-то?

– Любить меня!

– Ты прекрасно знаешь, что никто тебя не любит больше, чем я.

– Вот и хорошо. Тогда перестань меня мучить.

Дядюшка почему-то считает, что Мила предвзято относится к мужчинам, презрительно и уничижительно, даже ненавидит их. Но ведь это же совсем не так.

Когда ей хочется нравиться, она становится милой и ласковой, очаровательно улыбается, говорит нежно-чувственным голосом и готова кружить головы налево и направо. Мила же не виновата, что очередной избранник ей быстро надоедает, становится скучным. В нем обязательно находятся некие слабости, изъяны – как умственные, так и физические, – которые так и хочется поковырять, осознанно причиняя новоявленной жертве боль и обиду.

Да, это было и есть. Но она же просто проверяет их, представителей так называемого сильного пола, на прочность. Вернее, на вшивость – так будет более точно. И правильно делает. Потому что пока ни одна особь этой проверки не прошла.

А в кого влюбляться-то? Времена изменились, и теперь считается дурным тоном и неизменной простоватостью, если у мужчины отсутствует педикюр и маникюр, прическа не от модного стилиста и совсем не надлежащего оттенка волосы, если он не элегантен, не изящен, да и одет как-то банально, короче, похож на мужика. Некоторые даже пол не прочь поменять, лишь бы выглядеть нежнее, изысканнее, грациознее и красивее.

Нет, подобные голубоватые личности точно не в ее вкусе. А других на горизонте пока нет. Разве что в сновидениях.

Мила взяла дядюшку под руку и склонила голову к его плечу.

– Ты напрасно переживаешь. Вот встречу мужчину, похожего на тебя, сразу же выйду за него замуж. А пока такие настоящие, как ты, мне в моей жизни не встретились.

– Балаболка, – грустно вздохнул дядюшка, собираясь вновь вернуться к разговору о ребенке, ведь без наследника его жизнь все равно что коту под хвост.

Миланский Руслан Романович во всем любил размах – в мыслях, работе, отдыхе. И чем бы ни занимался, всегда делал это с удовольствием. Он предпочитал жить в собственном доме, но свой прежний ему казался чрезвычайно малым. А потому, как только настали благоприятные времена, совсем недорого выкупил у местных властей пустующие земли недалеко от столицы с давно разрушенным имением какого-то очень знатного царского вельможи.

По найденным в архивах чертежам выстроил великолепную, рубленную в русском стиле усадьбу с многочисленными службами, а также домовую церковь. Купил дорогую, эксклюзивную антикварную мебель, развесил на стенах великолепные картины художников с мировой известностью и зажил в свое удовольствие.

А чтобы простор, свежий воздух и сказочно райские условия жизни не вскружили голову и не выбили из колеи, ежедневно и упорно трудился, выращивая на своих полях картофель, морковь, свеклу и капусту, а в садах – яблоки, груши, сливы, вишню и черешню, то есть все, что здесь лучше всего росло. Часть урожая продавал по довольно разумным ценам для овощей и фруктов, выращенных на экологически чистых землях и не содержащих химикатов, так как считал, что всякому труду есть своя цена, и если продавать урожай слишком дешево – значит, совсем не ценить свой труд. А если ты сам его не ценишь, никто, как правило, ценить не будет.

И вообще, отдавать что-то кому-то даром – только развращать, оказывая тем самым медвежью услугу, так как каждый кусочек, который ты кладешь в рот, должен быть заработан, иначе он встанет поперек горла.

Единственным, не подходившим под все эти разумные доводы, было три детских дома, которые находились под его опекой, а потому он строго следил за расходованием денежных средств, выделяемых им регулярно, а также за использованием отправляемых туда продуктов. У него также было довольно приличное стадо коров, овец и коз, целебное молоко и сыр которых он также поставлял в детские дома. А еще пасека, птичник, собственное охотничье хозяйство и небольшая конюшня на пять великолепнейших эталонных арабских племенных скакунов элитных кровей.