– Пеппер скажет, – ответил Тони. – А если обманет, я пойму.

– Тебе разрешат позвонить ей прямо сейчас? – с надеждой спросил Клинт.

– Даже спрашивать не собираюсь, – фыркнул Тони и приказал: – Пойдем.

*

Тони набрал код, и дверь в гараж открылась.

– Разве тебе можно иметь сюда допуск? – удивился Баки.

– Нет, нельзя, – легко бросил Тони. – Совсем нельзя.

– Даже я знаю, как сюда попасть, – фыркнул Клинт. – А ведь я даже не узнавал специально.

Он заметно оживился после того, как Тони пообещал узнать о Наташе. Ну, или сбросил напряжение, пока орал.

Тони провел их между рядами машин. Помещение находилось в отдалении от больницы, но на ее территории. Здесь оставляли свои автомобили как служащие, так и некоторые пациенты. В сравнении со счетом за лечение несколько недель или месяцев аренды места были каплей в море. Баки попал сюда в первый раз, но как никогда раньше почувствовал, что находится не на своем месте. В стенах больницы, в пижамах и с минимальным набором личных вещей все они были равны. Но глядя на дорогие машины, Баки чувствовал, насколько же отличается их жизнь там, на свободе. Наверное, кому-то вроде Тони и не пришло бы в голову даже заговорить с таким, как он.

– Это машина Пирса, эта – Хилл, эта – Ситуэлла. Теперь понимаешь, почему он так держится за место? Мы не экономим на зарплатах докторов, – сказал Тони.

Баки оглянулся еще раз на машину Пирса. Нужно было радоваться, что его лечит врач, которого он сам никак не мог себе позволить, но отчего-то Баки чувствовал себя подавленно.

Остановившись около одной из машин, Тони по-хозяйски распахнул дверь, предлагая присесть. В салоне пахло кожей и чистотой, а сама машина напоминала о новеньком телефоне, который уже вытащили из коробки, но еще не сняли с него пленку.

– Купил сам себе в подарок к будущей выписке. Надеюсь, она не успеет устареть к этому моменту. Ни разу на ней не ездил, – сказал Тони, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Кадиллак не может устареть, – выдохнул Баки.

– Это ты так думаешь, – хмыкнул Тони. – А теперь погуляйте. Я буду звонить Пеппер, – велел он, включая встроенный в приборную панель планшет. – У нас очень страстные отношения. Не для посторонних глаз.

– Так вот для чего ты все затеял, – фыркнул Клинт. Он не полез в машину Тони, когда тот предложил, и стоял рядом, скрестив руки и вскинув бровь. – Похвастаться новой тачкой.

– А для чего еще покупать такие машины? Хотел бы просто ездить, взял бы БМВ, – ответил Тони.

Тони остался сидеть в машине, а остальные пошли бродить по парковке.

– Вот эта мне нравится больше всех, – сказал Стив, остановившись у автомобиля, который выглядел так, что десять человек вроде Баки не смогли бы заработать на нее и за десять лет. – Интересно, как там под капотом.

– Посмотри, пока есть возможность, – ответил Баки.

Стив открыл крышку, и на его лице отразилось детское, ничем не омраченное восхищение. Все, что мог сказать о внутренностях машины Баки – то, что там она выглядела так же аккуратно, как и снаружи.

– Ничего в этом не понимаю, – вздохнул Баки.

– А я люблю машины, – признался Стив. – С ними просто. Хочешь, я тебя научу?

– Давай, – согласился Баки.

Стив приобнял его за плечо, заставляя одновременно наклониться поближе и придерживая, чтобы Баки не потерял равновесие.

– Смотри. Это – двигатель, – начал он. – А это свечи, а вот тут – аккумулятор…

– Ну надо же! – отозвался Баки.

Он чувствовал тепло руки Стива на своем плече и думал, что тот ему все же нравится. Стив был немного занудой, но Баки было приятно его слушать. Он не был шутником, как Тони или Клинт, но так даже лучше. Баки почти забыл, каково это – не напрягаться в разговоре, ожидая, когда в твой адрес прилетит очередная колкость. Со Стивом было спокойно. От Стива он не ждал никакого подвоха.

– А это что? – спросил он, склоняясь к Стиву так близко, что они почти соприкасались головами.

– Кто ж вас учил лазать по чужим машинам, – хмыкнул Клинт.

– Ты? – спросил Баки. – Да все равно хозяин не узнает.

– Ну, считай, что узнал, – ухмыльнулся Клинт еще раз, и Баки почувствовал, что сгорает от стыда за то, что как идиот полез сидеть в крутой тачке Тони, когда тот предложил.

– Не сердись, – улыбнулся Стив. – Вот, возьми. Я берег для Баки, но тебе оно нужнее.

Он достал из кармана порядком залежавшееся и раскрошенное печенье и протянул Клинту. Тот разломал его и прочитал уже знакомую Баки фразу.

– «Просто сделай это». Ты, я смотрю, уже делаешь? – ухмыльнулся Клинт.

– Ага, – счастливо улыбнулся Стив и добавил, обращаясь к Баки: – Давай присядем. Тогда я покажу тебе и тормоза…

*

Тони вернулся и сказал, что с Нат все будет в порядке.

На следующий день Ситуэлл в больнице так и не появился.

Через день Баки узнал, что он разбился.

========== Часть 3 ==========

– … Поэтому не стоит бояться привязанностей, – закончил Пирс длинную тираду.

– У меня нет проблем с привязанностью, – возразил Баки и приготовился к новому витку монолога.

Пирс говорил без остановки очень долго. Когда собственные слова кончались, он начинал цитировать классиков, когда кончались классики – массовую культуру, щедро перемежая историями из собственной практики о людях с коммуникационными проблемами и, с его помощью, конечно же, их блистательным разрешением. В арсенале Пирса было столько историй из личного опыта, что их героями можно было заселить целый город. А Баки всего-то спросил, можно ли устроить, чтобы Клинт навестил Нат.

Пирс сидел рядом с ним на диване, совсем близко. Он по-отечески приобнимил Баки за плечи, и его колено то и дело в разговоре задевало колено Баки.

На стене за спиной висели часы, и Баки еле сдерживался, чтобы не оглядываться на них. Он поднял глаза к потолку, но и там не нашел ничего, что помогло бы скоротать время.

– Они есть у всех, – философски заметил Пирс. – Кто-то привязывается к людям слишком быстро, кто-то слишком медленно, кто-то вообще не привязывается. Ты же не думаешь, что какой-то особенный?

– Нет, – согласился Баки. Учитывая, насколько запутанными и сложными были, по рассказам Пирса, случаи его прошлых пациентов, Баки мог только порадоваться, что он-то – совершенно заурядный.

– Эй, повеселее! – воскликнул Пирс. Он встряхнул Баки за плечо так, что тот щелкнул зубами. – Ты молодой парень, оглядись по сторонам. Хватит думать о чужих отношениях, спроси: а как же я?

– А как же я, – как-то обреченно повторил Баки.

– А ты – боишься. Страх перед людьми – это страх впустить кого-то в свою жизнь. Нельзя идти у него на поводу. Сделай шаг вперед, пусть «худшее» – случится, и ты увидишь, что не так уж оно и плохо.

– Вы хотите, чтобы я начал с кем-то встречаться? Здесь? – удивился Баки.

Он не был юным девственником, у него были в прошлом отношения, и Баки не знал, что принципиально нового он мог от них получить, замутив с кем-то здесь и сейчас. Его жизнь не была легкой, и романтические страсти точно ее не упростили бы.

– А что тебе мешает?

– То, что это запрещено правилами, – еще раз удивился Баки.

– Сблизиться с кем-то никто тебе не запретит. Просто присмотрись к людям, подумай, кто тебе нравится. Считай, что это такое упражнение, – сказал Пирс и снова сжал его плечо.

Баки подумал о Стиве. Наверное, потому что так выходило, что он постоянно думал о нем в последнее время – то как спрятаться от него, то как найти контакт, то какой он жуткий. Потом Баки подумал о Тони, но это было смешно, о Клинте, но это было глупо, о Нат, но это было очень странно, и снова о Стиве.

– Да не о ком думать, – ответил Баки.

Пирс вздохнул и покачал головой. Казалось, он ждет от Баки правильного ответа, но разве может быть правильный ответ, когда речь идет о романтике?

– Александр, можно задать вам вопрос?

– Конечно, спрашивай. Ничего не бойся, – тихо проговорил Пирс. – Не надо бояться.