– Не надо, я тебе верю, – взмолился Баки.

Анорексичный Стив был с него ростом и шире в плечах, а Баки, когда попадал в больницу, кроме дыхательной гимнастики, никаким фитнесом не занимался. Если Стив решит преподать ему урок, то у Баки не будет никаких шансов, если не появится Солдат. Впрочем, лучше было оказаться битым, чем снова превращаться в него.

– Нет! Ты смотри! – процедил Стив.

Он больше не рылся в сумке, а стоял прямо над Баки, протягивая ему потрепанное фото. Баки хотелось забраться с ногами на стул, обнять колени и ждать своей участи, но Стив тряс и тряс перед ним фотографией, и Баки счел, что безопасней сделать так, как хочет Стив.

– Господи, – выдохнул он, взглянув на фото.

– Это я, – сказал Стив с вызовом, будто Баки выражал в этом сомнения.

А сомнений никаких не было. На фото точно был Стив, только моложе, почти ребенок, и он был таким маленьким и тощим, что Баки, казалось, видит каждую кость в его теле.

– Сколько тебе здесь лет? Около десяти?

– Семнадцать, – пробурчал Стив. – Я совсем не рос, пока не ел.

– Как же ты ходил? – ужаснулся Баки.

В таком крошечном и изможденном теле не должно было быть сил даже для того, чтобы лежать, не говоря уже о передвижении.

– С трудом, – проворчал Стив. Он все еще был хмурым, но вроде бы потихоньку отходил. – Я же не за один день стал таким. Когда отказываешься от еды медленно, даже не замечаешь, что чувствуешь себя хуже.

– А почему ты отказался от еды? – спросил Баки и тут же прикусил язык. Не хватало снова разозлить Стива идиотским вопросом.

– Сложно сказать, – пожал плечами Стив. – Мы с врачами решили, что дело в семье. Мать часто жаловалась, что меня тяжело прокормить. Наверное, я решил перестать есть совсем. До сих пор, если случается что-то экстраординарное, могу перестать есть.

– Мне жаль, – проговорил Баки.

– Ну, я держу это под контролем. Есть ради чего стараться, – мягко улыбнулся Стив. От его злости не осталось и следа. – И поэтому я здесь. Я ответил на твой вопрос?

– Да, конечно.

– Вот видишь, я совершенно безопасен. Тебе со мной нечего бояться, – подвел итог Стив.

Баки не был в этом уверен также, как Стив, но согласно кивнул. Хотя, в общем-то, теперь ему было скорее грустно, чем страшно.

– Если хочешь, можешь тоже спросить меня о чем-нибудь, – предложил Баки.

Он был уверен, что Стив спросит про его руку. Люди рассчитывали на увлекательную историю, над которой можно было бы повздыхать и поплакать. Даже в психиатрической клинике всем было интересней узнать, куда она подевалась, чем ждать от Баки, что он начнет бегать по коридору голым или встанет на четвереньки и укусит нового знакомого за ногу. Он не любил говорить о том, как потерял руку, но Стиву был готов рассказать все как есть, хотя толком ничего и не помнил сам. Тема анорексии, судя по реакции, была болевой точкой Стива, а Баки проехался по ней асфальтовым катком. По справедливости, он тоже должен был рассказать непростую историю. Но чего Баки не ожидал, так того, что Стив скажет:

– Кто такой Зимний Солдат?

Баки не любил говорить о руке, но не стыдился своего увечья. Оно всегда было на виду, оно привлекало внимание, люди вечно косились на его завязанный в узел у плеча рукав, даже если не хотели этого делать. Его боль, его драма всегда была на поверхности. Зимний Солдат же был спрятан глубоко внутри, и Баки был бы и сам рад похоронить его, но темное нечто, дремавшее в нем, так или иначе давало о себе знать.

– Зимний Солдат, он… – начал Баки.

Объяснять про Солдата было сложно, учитывая, что Баки и сам толком не понимал этого состояния. Он надеялся, что Стив, заметив его замешательство, скажет, что отвечать не обязательно, если Баки не хочет. Но тот будто не замечал его настроения и спокойно сидел напротив, облокотившись на стол, и ждал.

– Солдат, он… другой, – продолжил Баки. – Другой я. Он просто иногда приходит. Например, когда мне больно или страшно. Но мы с Пирсом до конца не понимаем, что провоцирует его появление, и прорабатываем эту проблему, и есть некоторые успехи…

– Он защищает тебя? – проговорил Стив.

– Нет! – воскликнул Баки. – Он делает вещи, которые я никогда бы не стал. Это он разбил лицо Рамлоу, когда тот пытался меня утихомирить. Он вывихнул руку парню с работы, когда тот сказал, что ненавидит меня. Из-за него случилась та драка, и я… Из-за него я торчу здесь! Он всегда лезет в драку, хотя я считаю, что лучше промолчать. Он агрессивный, злопамятный и…

– Он тебя защищает, – тихо проговорил Стив.

– Лучше бы он исчез, – пробормотал Баки и уткнулся в тарелку с остывшей едой, всячески демонстрируя, что разговор окончен.

Баки в тишине дожевал свой ужин и проглотил вечернюю порцию лекарств, которая стояла здесь же, рядом с подносом с едой. Стив сделал то же самое. Только сначала высыпал из стаканчика таблетки на ладонь. Стив, должно быть, старался действовать скрытно, но Баки заметил, что две из них так и остались в его руке, когда он проглотил остальные и запил их водой.

– Что ты делаешь? – удивился Баки.

– А что я делаю? – непринужденно отозвался Стив. Но Баки видел, как забегали его глаза, будто его застали на месте преступления.

– Нужно выпить их все.

– А, это, – бросил Стив. – Нет, эти мне пить не нужно.

– Нужно пить все таблетки! Раз их прописал врач, – возразил Баки.

– Вообще-то, нет, – ответил Стив. – Смотри, одна из них от астмы…

– Если бы у меня была астма, я бы глотал их постоянно. Ты что, хочешь задохнуться?

– Но у меня нет астмы, – сказал Стив.

– Тогда зачем их тебе дают? – удивился Баки.

– Понимаешь, это старая история, – замялся Стив. – Моя мать была, ну, с особенностями. Она работала медсестрой и, наверное, это повлияло на нее. В общем, она начала находить у меня симптомы разных болезней. Астма – это ерунда. Я полжизни носил очки, пока не догадался, что они не нужны, мне вырезали аппендицит, хотя он был в норме, и чуть не поставили кардиостимулятор, хотя мое сердце работает как часы.

– Веселое у тебя было детство, – покачал головой Баки. Стив и правда, должно быть, был очень спокойным человеком, раз называл «особенностями» идиотизм женщины, которая лечила его от несуществующих болячек, пока тот умирал от голода.

– Да обычное, – пожал плечами Стив. – Я прошел полное обследование, когда остался один, и отказался от всех лишних лекарств. Но иногда из-за ошибок эти болезни всплывают в моей карточке. Иногда проще не пить ненужную таблетку, чем объяснять, почему она тебе не нужна.

– А вторая? – спросил Баки. – Ты отложил две таблетки.

– Вторая – та, от которой я вел себя странно, – объяснил Стив. – Ее еще не успели убрать из списка моих лекарств.

– А как ты узнал, что нужно выбросить именно эти таблетки?

– А ты что, никогда не смотришь, что пьешь? Я могу отличить по виду любые лекарства. Кстати, та, вторая, была и в твоем стакане.

– Я давно их принимаю, и все нормально, – отозвался Баки. – Никаких побочных эффектов.

– Повезло, – улыбнулся Стив.

Они перекинулись еще парой слов, а потом Баки извинился, взял со своей тумбочки бутылку с водой и отправился в ванную комнату. Он упал на колени перед унитазом и засунул пальцы поглубже в рот. Он вызывал рвоту, пил воду, и его снова рвало, до тех пор, пока он не остался полностью уверен, что от проглоченных лекарств в его желудке не осталось и следа.

========== Часть 2 ==========

– Ну, может быть, легкое раздражение? – попробовал Баки. Он не был уверен, что чувства, которые вызывает терапия прямо сейчас, подходят под задание, которое дал Пирс. Они уже полчаса пытались завести ненавязчивый терапевтический разговор, но с какой стороны Пирс ни пытался подступиться к Баки, беседа не клеилась. – Или разочарование. Неудачи рождают неудовлетворенность. Я пытаюсь понять, что делаю не так. То есть, я не виню себя, – быстро поправился Баки, – но я не могу повлиять на ситуацию в целом, только на свои действия, да? Но у меня не получается отработать этот сеанс, и это бесит, – сказал Баки.