Эльфы делали иное оружие. Тонкие лезвия зачастую с изящными рисунками на рукоятях. Работали Перворожденные иначе, не трудились денно и нощно как гномы. Они считали, что кузнецы как художники, которым требовалось вдохновение, дабы творить. Клинки у них были остры, но по прочности уступали подгорному народцу.

Но в этот раз все было иначе. В этот раз все шло не так, как всегда. Никогда прежде гномы и эльфы не работали сообща. Низкорослый народец ни при каких обстоятельствах не желал показывать пред кем бы то ни было секреты своего мастерства. Но сейчас… Они работали бок о бок с Перворожденными.

Снаружи гремел гром, били фиолетовые молнии, нещадно шел дождь огненно-оранжевого цвета, словно то были капли жидкого пламени. Гномы ковали меч из сплава множества особых металлов, эльфы же доделывали его, занимались эфесом. Обе расы наделяли клинок магией, как простой, так и особой. Но было и много чего иного в нем… Ярость, гнев, страх, ненависть, злоба, жажда крови, стремление к разрушению. Он впитал все то, что обе расы скрывали глубоко в недрах своего естества. Все то, чем они были, каковыми являлись на самом деле — было передано этому мечу.

Он был прекрасен. Рукоять темно-серебряная, широкая, с множеством тонких линий переплетающихся в двух местах на массивной гарде так, что они были похожи на узкие глаза; в гарде, прямо между рукоятью и рикассо, был инкрустирован небольшой бесцветный кристалл. На самом клинке было два дола, переходящие в ребра жесткости, сходившиеся у самого острия. Прекрасная работа. Ювелирная точность. На самом клинке гномы начертили множество рун, но, дабы не портить его внешне этими малопонятными письменами, они сделали их невидимыми, и лишь при помощи определенной волшбы их можно было узреть.

Меч был готов. Первый из нового вида. Меч каратель. Кроме всеразличной магии наделили его небольшой способностью мыслить, дабы самому выбрать себе хозяина. Того, кто будет достоин права носить его. Более ста тысяч лет ковали его, ибо он был совершенным. Множество поколений кузнецов сменилось, но работа была выполнена.

Древнейший из эльфов-кузнецов пожелал обладать столь мощным оружием, но стоило ему лишь коснуться эфеса, как его ударило небольшими молниями, а «глаза» меча на мгновение засияли оранжево-красным светом. И так, одного за другим, меч не признал ни одного из своих создателей. Тогда явились короли обоих народов, но и у них ничего не вышло.

— Это особый меч, — произнес эльф. — Он не позволит, дабы наши длани касались его.

— Истинно так, — тяжело вздыхая, кивнул король гномов. — Предлагаю оставить его здесь. Кто-нибудь обязательно явится за ним рано или поздно.

— Правильно ли мы сделали, что создали столь мощное оружие? — эльфа стали терзать сомнения. — Он пропитан множеством чувств и магий. Неизвестно, что случится, ежели он окажется у кого-то в руках.

— Меч сам выберет достойного. Того, кто направит его.

— Быть может, но нам более не стоит создавать столь могущественное оружие. Каратели будут создаваться, но мы будем гораздо аккуратней.

— Наши народы, объединив усилия, создали великое чудо, — с гордостью произнес гном. — Такого еще не бывало никогда ни в каком из миров! Но этот меч сам по себе велик, а такое оружие нуждается в имени.

— Истину изрекают уста твои, мой друг. Работали над ним два народа, а потому каждый даст ему имя, — король эльфов внимательно всматривался в клинок. Гладкая, превосходная сталь серебряного цвета с небольшим синим оттенком. Устрашающий узор на эфесе, бесцветный кристалл, переливающий различными цветами, словно так и жаждал выбрать один из них. Мощное оружие, сокрушительное, сильное.

— Илариэль. Таково будет эльфийское имя.

— Хм… мы, гномы, любим иное. Он тяжелый, мощный, уничтожающий. Сама судьба укажет путь к нему тому, кто станет его владельцем. Да будет он Меч Рока!

— Что ж, решено. Первый каратель во Вселенной, который с момента создания является одним из могущественнейших оружий средь всех миров. Илариэль Меч Рока.

***

Клинок царапнул некроманта по скуле. Они сражались уже очень и очень долго. Анафрахиону казалось, что прошла целая вечность. Уже четырежды солнце вставало на востоке, а ведь день и ночь здесь длинней, нежели в его родном мире.

Главы обоих орденов были истощены. Некромант проклинал себя за то, что согласился сражаться без магии. Однако стоит отдать должное и женщине. Несмотря ни на что, по мастерству владения мечом она не уступала ему, а кроме того, обещание сдержала и тоже не пользовалась магией. Все было честно, но слишком уж долго. Они даже не применяли волшбу, дабы добавить себе выносливости и восстанавливать физические силы.

Оба были изранены и обессилены, с трудом держали мечи в руках. Ног они уже не чувствовали, дышали тяжело, не могли стоять прямо и с поднятым оружием. Анафрахион замахнулся и нанес очередной удар, но вяло и довольно слабо. Женщина сумела парировать атаку, но в итоге оба упали на землю в паре метрах друг от друга. Они следили, и каждый пытался достать второго. Не важно как, не важно, получилось бы убить аль нет. Главное — достать, нанести хоть еще одну рану.

К заходу солнца они лежали на спинах, не держали более столь крепко мечей, но все равно следили друг за другом. Однако никто и не подумал нападать.

— Что ж, — первым заговорил некромант, — и долго будем сражаться еще?

— Решил сдаться?

— Ни в коем случае… Но, как видишь, на мечах мы с тобой равны.

— Хочешь к магии прибегнуть?

— Это бы решило все быстро.

— Уверен, что сумел бы в таком случае победить? Может я равна тебе по магическим возможностям, — усмехнулась глава ордена Зверь.

— Будь ты в этом уверена, то не ставила бы условием отсутствие магии, — парировал некромант.

— А может я лишь притворяюсь.

— Как бы там ни было, на мечах мы ничего не добились, — подытожил Анафрахион.

Вернувшись в замок Ордена Костей, Иссараш встретил главу. Они все очень беспокоились о нем, ибо тот долго отсутствовал. Разумеется, на Анафрахиона обрушился водопад вопросов вроде «как все прошло?», «вы победили ведь?», «почему вас так долго не было?» и так далее и тому подобное. Это все раздражало некроманта, и он не выдержал.

— Пошли все вон! — закричал он столь громко, что аж стены задрожали. — Вон! Не хочу больше вас видеть! Ордена Костей более не существует, и вы не состоите в нем! Пошли вон отсюда, иначе я вас всех уничтожу!

Разумеется, сперва никто не воспринял его слова всерьез, а потому даже не шевельнулись, но как только Анафрахион отрубил голову не кому ни будь, а Иссарашу, то сомнений более не было ни у кого. Глава не шутил. Не прошло и часа, как замок опустел. Он же сидел на своем троне в последний раз и размышлял.

«Не достойно! Не достойно! Первая серьезная схватка и я не победил! Сражались не члены моего Ордена, а я сам. Я! Как можно было проиграть женщине? Хоть на деле никто не выиграл, но для меня даже это сродни поражению! Но она была хороша… Как двигалась, как атаковала, уклонялась и защищалась. Будь у меня в Ордене хоть один такой воин… Но уже поздно сожалеть. Я ей проиграл, хоть мастерство владению меча у меня велико. По крайней мере, я думал, что оно велико. Я не знаю точно, сколько ей лет и каково ее происхождение, но ведь мне миллионы лет! Миллионы! Я был создан самим Андромаем. И для чего? Чтоб не суметь справиться с женщиной?! Но нужно смириться. Бывали у меня поражения. Настоящие поражения. С каждым разом я лишь закалялся, становился сильнее и менялся. И этот раз не должен быть исключением, иначе я не стою и сломанной бронзовой монеты. Я совершенствовал лишь магию, ибо доверял ей больше всего. Но вот все пошло иначе. Нельзя выделять что-то одно. Мне надобно отдавать приоритеты всему, что только возможно! Ведь именно для этого меня и сотворил Андромай. По крайней мере, я думаю, что для этого. Конечно же, конечно же Вселенский Дракон желает посмотреть на меня. Желает узнать, как все может измениться, коль во Вселенной появится такой, как я. Может он надеялся, что нас будет больше, но в живых остался лишь я. Создав Орден я наивно полагал, что это что-то да и изменит. Что это выведет меня на новую ступень. Как же я ошибался… по сути Орден был абсолютной глупостью. Пустышкой! Но я все исправлю. Все будет иначе»