— А кто это?

— Мок, ты что, серьезно не знаешь? Камсо, говори.

Один из четверки важно сделал шаг вперед, прокашлялся, будто бы прочищая горло, и заговорил:

— Орден Лунной Ночи, — вновь сплюнули, — это орден темных Сил, коими правит ужаснейший из всех темных магов. Говорят, что кожа его черна, как и его душа. Сам он стар, выглядит молодо. Это так потому, что он пьет кровь младенцев и детей. Подземелье есть у них для пыток. А! а еще их глава настолько страшный, что он выходит из дворца лишь по ночам и на нем всегда маска, которая скрывает его уродство. Я слышал, что, если ему по дороге попадается какая-либо девушка, он останавливает ее и спрашивает: «разве я не прекрасен?», и, не дожидаясь ответа, срывает маску и говорит: «а теперь я прекрасен?!». Каким бы ни был ответ, итог всегда был одним и тем же: он срывал с девушки лицо и клал в специально заготовленную сумку, а потом вывешивал на стену в своем замке. Лишь в ночь полной луны лицо его становится приятным взору. Потому и назвали Орден Лунной Ночи, — сплюнули.

— Но я-то им зачем? — недоумевал Мокхар.

— Дурень! Верных Вседержителю они не трогают, ибо Он нас оберегает. А вот если душа твоя испачкается достаточно, то тогда явятся они посреди ночи, когда ты будешь спать, и заберут прямо к своему главе.

— Зачем? — бедный Мокхар категорически ничего не понимал.

— Что бы он выпил твою кровь! Так он продлевает себе жизнь. Но должен делать это исключительно в полнолуние, иначе обратится в камень и треснет. Теперь-то понял?!

Мокхар кивнул, хоть на самом деле все еще ничего не понимал. Зачем столь сильному магу пить кровь младенцев и детей? Он же такой сильный, так почему не мог сам себе продлить жизнь?

— Странно, что твоя мать ничего тебе не рассказывала про них. Моя вот часто мне напоминает про них и говорит, что меня могут забрать, если не буду себя хорошо вести.

— И что же мне делать?

— Один раз — не страшно. Но если еще раз сделаешь что-то плохое, то беги в храм и моли Вседержителя об очищении. Не сделаешь и совершишь нечто плохое в третий раз — за тобой явятся ночью. Если же ты трижды совершил нечто дурное, то надо не спать четыре ночи и потом идти в храм за очищением. Проснешься утром в своей кроватке — значит спас тебя Вседержитель. Доживешь так до совершеннолетия — можешь не волноваться более, что они тебя заберут, потому что будут тебя судить по Законам Вседержителя.

Вскоре разошлись, а Мокхар все никак не мог выкинуть из головы Орден Лунной Ночи.

Вернулся домой, поел, помог матери и двум сестричкам. Уложил их спать и, не выдержав, спросил:

— Мам, а что ты знаешь про Орден Лунной Ночи?

— Откуда ты про них узнал? — одернулась она и уставилась на сына.

Мокхар ей все рассказал, ничего не утаил.

— Это все правда?

— Это… так говорит церковь Вседержителя, так что это должно быть для нас правдой, мальчик мой.

— А на самом деле? — не сдавался Мокхар.

— Подойди. Присядь мне на колени. Только никому не говори то, что я тебе скажу, иначе за мной явятся люди пострашнее Ордена, хорошо?

Мальчик кивнул.

— Все, что тебе сказали — неправда.

— А как же тогда самом деле?

— Орден Лунной Ночи является темным, но они не зло. Глава не пьет кровь младенцев и детей. Каждый из Ордена — великий маг и воин. Туда мечтают попасть очень многие, но получается у горстки, или же вообще ни у кого. Требования к желающим вступить очень велики, и Глава лично следит за всем и сам же избирает достойных.

— А зачем тогда они существуют?

— Не знаю, мой мальчик. Думаю, что они преследуют очень важные цели, но я не знаю какие. Каждый из их магов может справиться с миллионной армией простых людей, или же с тысячей магов. Но есть средь них два особых воина. Один из них заместитель Главы. Имени его почти никто не знает, а потому обращаются к нему Советник. Сильный маг, мудрый, очень старый. Второго же зовут все Палачом. Он наказывает провинившихся. Лучшие из эльфийских лучников позавидовали бы его меткости, ибо орудует он кнутом столь умело. Мог сотни раз ударить в одну и ту же рану, не промахнувшись ни на волосок. Мог кнутом своим протыкать, словно копьем. Кнут был самым обычным. Без вставленных осколков стекла, как любят у нас инквизиторы. Мог Палач придать своему грозному оружию магические свойства.

— А как же Глава? Разве он не великий маг? — Мокхару был интересно узнать как можно больше об этом Ордене.

— О, великий. Насколько я знаю, он величайший во всем Ордене. Он не уродлив, как тебе говорили, и не убивает детей. Он строг, но справедлив. Самый старший из всех в Ордене. Насколько он силен — не знаю, но боюсь, что даже представить себе такую мощь не смогу. Все его безмерно уважают.

Мокхар слушал как завороженный. В голове то и дело всплывали картины Ордена, Советника, Палача и Главы. Как они одни противостояли десятку миллионов солдат, как сражались с ордой драконов и все в том же духе. История матери произвела на него огромное впечатление.

— А почему Орден считают плохим?

— Потому что они на стороне Тьмы, а мы преданные дети Вседержителя — на стороне Света. Инквизиторы и паладины говорят, что Орден — зло. Остается просто делать вид, что ты с ними согласен.

— Но откуда ты знаешь столько про Орден? — задал мальчик вполне справедливый вопрос.

— Ну… я…

— Ты встретилась с одним из них? — догадался Мокхар.

— Да. Именно.

— Расскажи-расскажи!

— В другой раз, Мокхар. Тебе пора спать.

— Но ма-ам! Раз уж мы преданные дети Вседержителя и должны считать их плохими, то, получается, что ты не такая, да?

— О чем это ты?

— Ну, получается, что ты не предана Вседержителю, потому что не считаешь Орден злом, да, мам?

— Я тебе все расскажу, но потом. Другим же скажешь, что ты тоже считаешь Орден злом. И увидишь, что они сплюнули — сделай также. А теперь иди спать.

— Но зачем мне врать? Почему бы не сказать им правду?

— Порой нужно соврать для блага. Если будешь говорить другим тоже, что я тебе только что, то нас могут посчитать еретиками и предать костру, — мать всегда была честной и всегда говорила так, как оно и было на самом деле. Конечно, многое Мокхару не договаривала, но то лишь на время, ибо тот был еще мал. Со временем он все должен был узнать.

— А теперь иди спать, — повторила мать.

Мальчик расстроился, ибо надеялся услышать продолжение истории, но, тем не менее, отправился в комнату.

Мать выглянула в окно. На небе светила полная луна. Она всегда любовалась ею. Красива и загадочна, но, главное, в такие ночи она слово бы чувствовала некую связь с любимым мужчиной.

— Мокхар уже задает вопросы, — прошептала она, не сводя глаз с луны. — Он взрослеет. Не знаю, откроются ли в нем какие-либо способности… но ему не место в этом проклятом мире. Я не смогу утаивать правду от него слишком долго. Вскоре придется все ему рассказать. Ведь… ведь ты заберешь его, правда? Его и двух девочек. Меня можешь оставить здесь, я уже привыкла к этому миру. Но им не место тут, средь этих светлых лицедеев.

Она продолжала смотреть на луну, словно надеялась, что та ей ответит или даст хоть какой-нибудь знак. А время шло своим чередом — медленно, не торопясь, даже с некой леностью. Ответа она так и не услышала, но понимала, что ее слова дошли до него и он все слышал.

«Они все — твои дети. Не забывай о них. Как же томительно ожидание! Устала я скрывать правду от Мокхара. Девочки еще маленькие, они мало что понимают. Если бы ты знал, как я жажду вновь увидеть тебя. Ты открыл мне глаза на все! И осчастливил меня чудесными детьми. Один из лучших в Ордене… Палач»

Вселенная столь велика, что может показаться безграничной и что царит в ней хаос, но это отнюдь не так. Все имеет границы, везде есть определенные пределы и порядки. Вселенная — есть Порядок, но совсем иной, не доступный разумению простого смертного. Множеством магических Сил она наполнена, как понятными, так и нет. Не многие ведают столь сложную конструкцию, но, если разобраться в ней, то нет там ничего сверхсложного. Точнее, сам образ Вселенной и ее взаимодействие со всеми мирами становятся понятны. Но как управлять этой громадиной? Вот тут-то и начинаются проблемы. Сложно понять не конструкцию Вселенной, но то, как она работает, как существует и взаимодействует со всеми живыми существами, кои населяют ее.