Ровиа сочувственно хлопает его по плечу. Но Рик практически не ощущает его прикосновения, фиксируюсь только на своей догадке.

— Вы с Мэрлом…? — недоверчиво спрашивает он.

Представить старшего Диксона с Полом было просто невозможно. Это практически так же, как… Рик даже не мог придумать сравнение, слишком дико это звучало.

— Нет, — с улыбкой отмахивается Ровиа. — Я просто слегка его достаю. А он позволяет мне это делать. Можно сказать, у нас идеальные не-отношения. Но я хотел поговорить не об этом. Я думаю, ты сам отлично понимаешь, что в городе вам будет лучше остановиться у меня, а не снимать комнату в таверне. У меня дом, конечно, небольшой, но, думаю, этих двоих, — он кивает на Виктора и Гленна, — я немного потесню. Но когда ребенок появится, вам будет лучше вернуться в деревню. Ты понимаешь, что я тебя не выгоняю. Но ты знаешь ситуацию в городе. Ребенку будет слишком опасно у нас, особенно такому маленькому.

Как будто Граймс об этом не думал. Ребенку действительно было слишком опасно в городе, даже с их ситуацией в деревне. Да и не будет Рик беспокоить друга своим маленьким счастьем. Первый месяц для младенцев самый тяжелый. Быстрый рост, громкий плач не только по ночам, но и по утрам. Будет тяжело, безумно тяжело, но он ждал этого как благословения богов. Того момента, когда наконец-то сможет взять малышку на руки.

— Если ты решишь иначе, можешь, конечно же, остаться у меня, — добавляет Пол.

— Нет, мы вернемся домой. Для нас обоих это будет к лучшему.

— О, и кстати. Мне кажется, это твое.

Рик замирает, недоверчиво смотря на предложенную вещицу. Да не может быть, что ему возвращали оружие так просто. Мэрл же… Пол нетерпеливо дергает рукой, поторапливая. И Граймс наконец-то сжимает пальцы на рукояти, гладит ствол, ощущая, словно частичка его наконец-то возвращается на место. Как же он скучал по своему оружию, по чувству его веса в собственной ладони, тому как, оно заставляет почувствовать себя в безопасности.

— Спасибо, — глухо говорит он, опуская револьвер в кобуру.

— Да не за что. Я должен тебе, — непонятно говорит Ровиа, слегка хлопая его по плечу.

Вот и не поймешь мужчину. То он подставляет тебя, то делает вид, как будто не знает, а потом вот такие подарки. Именно из-за этого Граймс не мог доверять Полу полностью, хоть и испытывал определенную симпатию к мужчине. Тот был слишком у себя на уме.

Рик вздрагивает, замечая напряженный взгляд Дэрила, который тут же отворачивается, пойманный с поличным. Острые кончики ушей, торчащие из-за каштановых волос, слегка краснеют. И вот пойми, что чувствует мужчина. То он злится, не подпуская к себе, то вот так вот смотрит, словно ревнуя.

Приходится вновь отдернуть себя, чтобы не подойти к мужчине, обнять со спины, уткнуться лицом в мягкие волосы, сцепить пальцы на его животе. Он бы и стоял так вечность, целовал бы его шею, изгиб плеча, вдыхал запах и молил богов, чтобы это никогда не прекращалось.

Что-то он слишком задумался. Рик мотает головой, пытаясь унять бешеное биение сердца, и не дать возбуждению стать слишком явным. Не хотелось бы сейчас проблем. Но в голову упорно лезет воспоминание о том, как изгибался под его руками Дэрил, как отзывчиво принимал ласку, как дрожал его живот. Черт. Это определенно не то, что ему было сейчас нужно. Они все ближе к городу, и нельзя терять сосредоточенность.

Рик догоняет Дэрила, следуя все так же позади него, но уже ближе, пытаясь показать, что не следует беспокоиться. Он не собирался изменять. Черт, даже подумать об этом не мог. Это было бы крайне абсурдно, добиваться столько времени Дэрила и запасть на кого-то другого. У Рика уже было все, что он хотел. Ну, за неимением одной важной мелочи, которую мог дать только Диксон — взаимности.

Острый кончик уха Дэрила, который настойчиво гипнотизирует Рик, дергается, как будто даже поворачиваясь. И это служит сигналом. Рик замирает, всматриваясь, прислушиваясь к лесу. Здесь действительно что-то было.

Впрочем, не только Дэрил это замечает. Граймс не понимает, в какой момент это происходит. Просто в одну секунду он чувствует, что плечо как будто обжигает. И стоит повернуться, как сердце сжимается, а тело пронзает дрожь из-за животного страха и ярости.

Рик старался избегать Виктора. И даже не из-за того, что тот представлял реальную опасность. Граймс ничуть не забыл, что этот ублюдок сделал с Дэрилом. Эта тварь не должна была жить, но тогда у Рика не было нормального оружия, а теперь…

Он одним движением извлекает ствол, слегка нажимает, снимая с предохранителя. Тихий щелчок должен был быть слышим, но Виктор даже не дергается, продолжая смотреть вглубь леса. И так просто можно пустить ему пулю в голову. Даже не заметит. И пускай это будет низко, подло. Но блядь, этот ублюдок должен был думать, когда нападал на беременного.

Палец бережно гладит курок, лаская его, слегка нажимая. К черту, он убьет его. Просто пустит пулю в черепушку. Даже думать нечего. Он делает шаг назад, чтобы удобно ткнуть дулом револьвера мужчине в затылок. Но руку перехватывают, не давая завершить движение. К спине прижимается знакомое сильное тело, от ощущения которого по телу бегут мурашки.

— Даже не думай.

Дэрил нажимает, заставляя опустить руку, и Рик даже не думает противиться. Слишком уж занятый тем, что Диксон практически обнимает его. Черт, даже если Дэрил попробует столкнуть его со скалы, он не будет противиться, лишь бы и дальше ощущать его так близко к себе. Похоже, Рику окончательно снесло голову.

— Еще раз подобное дерьмо в голову придет, я ее тебе к черту откручу, — шепчет Дэрил на ухо. — Это не твое дело.

Горячее влажное дыхание скользит по коже, и вместо того, чтобы слушать мужчину, Рику хочется резко обернуться, сгрести его в охапку и крепко поцеловать, лизнуть плотно сжатые губы. И умереть от счастья тут же. Вот только ему не дают достаточно времени насладиться неожиданным мгновением. Дэрил отодвигается, еще раз дернув его руку, а вот Виктор поворачивается.

Злой сощуренный взгляд Крида скользит по лицу, оставляя на нем неприятно обжигающий след. Мужчина зло скалится, обнажая зубы, специально пугая. Вот только Рик не настолько трус, видел тварей пострашнее, пускай и под кожей бегают огненные муравьи опасности.

Возможно, следующие события спасают Рика, потому что Виктор действительно выглядит как человек, готовый убить его. А может, ему это просто кажется. В любом случае, отвлекает главную проблему от них.

Янус не был обычной планетой. Так говорили все новые люди на нем. И в детстве Рик не мог понять их, но, взрослея, знакомясь людьми, с инопланетянами, он понимал, почему так часто звучали эти слова. Планета менялась с потрясающей скоростью, училась уничтожать людей, отправляя тварей на охоту с завидной частотой. Чем больше поселение — тем больше опасность. В этом плане и проигрывал город, где число людей было больше всего. Нападения на них было сильнее, больше, страшнее. И даже железные стены не могли защитить людей. Это ничуть не значит, что леса вдали от людей были безопасны…

Рик замирает, смотря на массивную тварь, чья кожа отливает красивым блеском. Никакой шерсти, даже мелких шерстинок, что было крайне странным. Костяные щитки сползают на глубоко сидящие глаза, практически скрывая их. Вокруг хребта короткие шипы, которые увеличиваются, наливаясь красным, когда тварь замечает их.

— Что это блядь такое? — выдыхает Дэрил, вставая рядом с ним.

Вот только Рик и сам не знал. Твари менялись, чаще всего угадывались схожие черты, но иногда бывало и так, что появлялись новые. И тогда был действительно дерьмово, потому что некоторые из них были слишком сильны. И тогда они разрывали землю под городом, проникали внутрь, убивая десятки, перед тем как с ними наконец-то расправлялись.

Вот она, близость к городу, плюс положение Дэрила, что словно магнит манило животных. Это как вкуснейший плод, висящий на ветке. Ты можешь съесть и остальные, но хочешь именно его. Сейчас было именно так. Красные глазки останавливаются на Дэриле, ноздри жадно втягивают запах, однозначно показывая, чего он так жаждал. С челюстей капает желтоватая слюна, словно тварь уже ощущала на языке вкус человеческой плоти. Нога врезается в землю, разрывая ее, отбрасывая назад целые комья грязи. Неповоротливый. Это будет им на руку.