Дэрил утыкается носом в шкуру, пряча пылающее лицо. И вроде бы должен был уже привыкнуть. Граймс не первый раз его ебал. Но… в этот раз было хуже, чем обычно. Он ощущал, что сделал что-то нехорошее, говорил неправильные вещи и наслаждался. И даже сейчас Диксон чувствовал зуд внутри, словно чужой хер все еще был в нем. Так глубоко внутри.

Дрожь отвращения проходит по телу, сжимает желудок. Внутри горячо пульсирует, увеличивается огромный комок, надавливая. Обидно. Он жалкий урод, который не может справиться с такими простыми вещами, не может избавиться от человека, который его мучает. Диксон тихонько шмыгает носом, чувствуя, что слизистую щиплет, в глазах собирается влага. Такой жалкий, никчемный кусок дерьма. Просто течная сука, требующая член…

Дэрил не хотел всего это. Просто… Почему все это дерьмо происходит с ним? Он обтирает виски о мокрую шкуру, прикрывает глаза, тихо поскуливая.

Дерьмо. Он блядская сука. Но даже если и так, он может бороться. Хватит наматывать сопли на кулак. Мэрл бы убил его за это. Да, брат — вот из-за кого нужно держаться. Хватит думать только о себе. Его брат… вот он, ключ. Вот ради кого все это. И Граймс его не сломает. Эта сука не сможет… Нужно отдохнуть еще. Подождать. Пускай его трахают, как суку, но он ей никогда не станет.

Мужчина вновь прикрывает глаза, быстро проваливаясь в сон. Ему нужно было восстановить силы. И сколько бы он ни лажал, сколько бы раз не возвращался на исходную, он будет пытаться. Потому что однажды это может выстрелить, однажды он получит то, что хочет. Он сможет сбежать. Нужно продолжать пытаться.

Дэрил дергается, мотая головой, так и не осознавая до конца, что же происходит. На челюсть нажимают, заставляя открыть рот, а в глотку вливается теплая, едва горьковатая жидкость. Дэрил фыркает, дергается, пытаясь увернуться, но держат крепко, и приходится глотать, чтобы не захлебнуться, медленно осознавая, что скоро вновь начнется настоящее дерьмо.

— Вот так, молодец, — спокойно говорит Рик, поглаживая большим пальцем щеку. — В этот раз все будет легче, лучше. Тебе понравится.

— Иди к черту, сука, — рычит Дэрил, кривясь, пытаясь заставить желудок вытолкнуть жидкость силой мысли. Но, естественно, у него не получается. Для этого нужен хотя бы один палец. — Только так и можешь, да? Гребанный психопат.

— Называй меня, как хочешь, душа моя. Но я буду делать так, как хочу. Я заставлю тебя полюбить меня. Потому что у тебя больше нет выбора. Я любить тебя.

Мурашки бегут по позвоночнику, когда Дэрил слышит знакомые слова. Рик знал всеобщий? Это было каким-то бредом. Чьей-то насмешкой. Граймс не мог…

— Пол дать книгу. Я учить, — замечая его вопросительный взгляд, говорит Рик с улыбкой. Тянется к волосам, но Дэрил дергается, избегая прикосновения.

Эта сука обскакала его. Диксон уже открывает рот, чтобы высказаться, поделиться и своими «успехами», но затыкается. Чем меньше Рик знает, тем лучше.

— Иди нахуй, ты, ублюдок чертов, — выплевывает он, приподнимаясь. — Думаешь, это тебе поможет? Как только я выберусь, а я сука выберусь, я заставлю тебя пожалеть об этом. Я сверну тебе шею, порву твой зад. Потому что ты, гребанная сука, недостоин жить.

— Я любить тебя.

Нет, эта сука хотела ебать его как бабу. И он это делал. Блядь. Раскладывал его и трахал.

— Я убить тебя, — кривясь, передразнивает Дэрил.

Рик тяжело выдыхает, треплет свои волосы, но в этот раз почему-то не злится, наоборот, на губах мелькает легкая улыбка, в глазах поблескивают огоньки.

— Ты прошлой ночью был таким горячим, стонал подо мной, просил, чтобы я тебя трахнул как можно глубже, грубее. — Вкрадчивый голос Граймс проникает в сознание. И даже если бы Дэрил не понимал, какие слова мужчина произносит, он бы все понял по одной только интонации. Но Диксон понимает, кровь отливает от лица, он стискивает пальцы в кулаки, злясь еще сильнее, больше. — Ты сам хватал меня своими руками, подмахивал своей задницей, стискивал меня внутри так сладко. Ты такая сука, Дэрил Диксон, моя сладкая сучка.

Горячее дыхание касается щеки, скользит к уху, а зубы перехватывают мочку, слегка прикусывая.

— И сегодня это повторится. Ты будешь стонать для меня, из-за меня. А я наполню тебя своей спермой.

— Сука ебнутая.

— Я буду делать это так часто, пока твое тело не начнет реагировать на меня стояком и без отвара. Так ты уже от меня никуда не денешься.

Дэрил резко оборачивается, клацает зубами в сантиметре от горла Граймса, но мужчина вовремя отскакивает, не давая зацепиться. Да, Диксон теперь готов уже и на это. Лишь бы избежать унижения.

— Мне хватило твоих укусов, — хитро подмигивает Граймс. — Мы же не хотим, чтобы ты перегрыз мне глотку. Отдыхай пока, душа моя, я загляну попозже, когда ты будешь уже готов.

Диксон частично скатывается с кровати, догоняя пяткой спину мужчины, хорошенько прикладывая его. Мышцы вновь болят, тонкая липкая пленка скатывается, трескается, неприятно цепляя волоски. Но к черту. Главное — избавиться от ублюдка.

— Жди меня, — усмехается Граймс, скрываясь за дверью.

Дэрил вновь сворачивается на боку, дергает толстый ремень, пытаясь сорвать его. Блядь. Блядь. Блядь. Уже сейчас Диксон чувствовал, как тепло расплывается внутри, нагревает внутренности, в яйцах тяжелеет.

Медленно тянется время в ожидании, когда чаша возбуждения наполнится, когда мозг вновь полностью отключится. Это страшное ощущение — словно под кожу забирается мелкий паучок, бегает там, откладывая яйца, и те лопаются, выпуская все больше и больше насекомых, которые заполняют его тело, щекочут, грызут нитки нервов.

Возбуждение неприятное, мерзкое, уродливое, неправильное. Не должно быть все так. Не должно вставать тело вперед мозга. Но именно это и происходило. По крайней мере, в этот раз его так не выбивает. Дэрил все еще здесь, за тонкой, прозрачной занавеской похоти, которую было невозможно отодвинуть, чтобы полностью вернуть себя на место.

— Сука, блядь!

Он трется о кровать, толкается членом в шкуру, оставляя на волосках липкую смазку. Как же ему было хреново — осознавать, что он творит, чувствовать это удовольствие, сворачивающее его кишки, вырывающее его душу, оставляя на ней кровоточащие, гноившиеся раны, укрепляя внутри отвращение к себе же.

Он вздрагивает, когда слышит тихий скрип двери, уже зная, что там увидит. Но в проеме появляется хорошенькое личико бабы Рика. Блядь, этого еще не хватало. Член дергается, стоит посмотреть на мягкие влажные губы женщины. Даже испытывая к ней неприязнь, Дэрил только и может думать о том, как протиснуть в ее рот свой горящий от возбуждения член. Да, так он смог бы заткнуть ее.

Рядом появляется Рик, подталкивает женщину внутрь, проходя за ней. В руках полное ведро воды и тряпка, наталкивающие на странные ассоциации.

— Это Дэрил, — говорит Рик, указывая на Диксона. — Из-за этого я просил тебя не ходить сюда. Но, думаю, это будет несправедливо, особенно когда ты так хорошо относишься ко мне. Не бойся.

Бесит. Они оба разглядывают его. Рик с жадным интересом, замирая горячим взглядом на члене, а женщина просто нервно скользит взглядом по лицу, пытаясь понять. Дэрил зло усмехается. Похоже, она не знала, что за сюрприз ее ждет здесь. Ну и похуй. Диксону ее ничуть не жаль.

— Шлюха, — выплевывает он, беззастенчиво рассматривая ее. Но трахаться все равно хочется, и Дэрил не против выебать даже ее, лишь бы дырка была тугой и мокрой. Дэрил переводит взгляд на Рика. По телу пробегает горячая дрожь. — Какого хрена?

Но Граймс как будто не слышит его. Он подходит к женщине, стискивает пальцами худые плечи, слегка обнимая, наклоняется к уху, целуя шею.

— Все хорошо, — мягко говорит он. — Ты же мне поможешь помыть его? Видишь, какой грязный. Нужно всего лишь помыть. Осторожно. Он связан, так что ничего не сможет сделать. Ты же хотела помочь. Джесси?

Женщина медленно кивает, неуверенно, напряженно, все так же смотря на Дэрила. Эх, попала эта баба. Граймс тот еще чертов демон, устроился за ее спиной, продолжая шептать, уговаривать.