Еще целый месяц у парочки ушло на осознание. Труднее всего это давалось именно Дэрилу, который крушил и ломал все, что попадалось ему под руку. Рику тоже было нелегко, но уже из-за другого: ему приходилось мириться со вспышками агрессии, направленными на то, чтобы серьезно покалечить Граймса. Дэрил перестал хоть как-то себя сдерживать. И даже Полу было с ним тяжело. Но именно в это время они стали как никогда близки друг другу, чем вызывали острые вспышки ревности у Граймса.
Дэрилу не хватало человеческого тепла, к Рику он идти просто не хотел, гордость не позволяла, вот и выбрал для себя мягкую подушку, которой мог доверять. А Ровиа… он наслаждался, прижимая к себе такого беззащитного Диксона. Именно Пол первым увидел, как двигается разбухший живот Дэрила, подаваясь под ручонками и ножками двигающегося там младенца, именно он чувствовал, как вздрагивает охотник во сне, когда ребенок вновь бил его. Да, Пол почувствовал себя счастливым папашей.
Это время было практически сказкой. До того, как не началось…
Пол до сих пор не помнил всего. Странно, он в своей жизни видел достаточно много страшных вещей, но такого… Эмоции раздирали его изнутри, но в то же время сам он как будто застыл. И время тоже словно остановилось.
Он не понимал, для чего знахарка позволила ему остаться внутри, хотя прекрасно понял, зачем она выгнала неадекватного от волнения и страха Рика. Он не понимал, почему она заставляла наблюдать, как бледнеет лицо Дэрила, когда уродливая рана рассекла его живот, как стекала темная кровь по загорелой коже. Единственный любимый им человек умирал на глазах, и Пол не знал, что делать.
А затем мир перевернулся. В ушах зазвенело, когда женщина протянула ему младенца, всего покрытого черной слизью. Такого маленького, беззащитного и ничуть не страшного. Руки сумасшедше тряслись, и Пол не знал, как смог не уронить младенца на пол. Он как-то со стороны смотрел на младенца, извивающегося на его руках. На черные волосики, на смоляную радужку глаз, в которой полностью потерялся зрачок. И уже тогда он действительно понял, что младенец необычен.
Пол повернулся, когда в комнату влетел Граймс, протянул ему малыша, но Рик… Он даже не посмотрел на ребенка, подлетая к Дэрилу, обхватывая его ладонь. Мелкая дрожь сотрясала тело мужчины, когда он прижимался губами к грубоватой коже ладони. И именно тогда отношение Ровиа к Рику кардинально поменялось. Если раньше Пол не доверял Граймсу, вроде как отлично зная, что это за фрукт, то сейчас он готов был поверить, что Рик сделает все для того, чтобы Дэрилу было хорошо.
Только через мучительно долгий день Рик наконец-то взглянул на младенца. Все время до этого Пол с Карлом пытались заменить младенцу без имени обоих отцов, кормили, мыли, укачивали, стараясь предугадать малейшее желание. И у них это получилось.
Пол с сожалением протягивал ребенка отцу, отлично понимая, что не имеет права ревновать или чего-то требовать. Но одно дело понимать, а совершенно другое чувствовать.
Граймс внимательно разглядывал младенца и как будто практически ничего не чувствовал. Тонкие губы поджались, превращаясь в тонкую, едва заметную нитку, кожа побледнела. Полу в ту невыносимо долгую минуту казалось, что Рик отдаст ему ребенка, скажет, чтобы тот убирался вместе с ним. Но губы дрогнули, складываясь в усталую и какую-то неуверенную, но все же улыбку.
— Мальчик? — хрипло интересуется Дэрил, морщась от боли, но все равно упрямо пытаясь сесть.
— Мальчишка, — уверенно кивает Пол. — Я же говорил.
— Если еще раз пошутишь на тему залета, я тебе яйца вырву, — беззлобно буркнул Дэрил.
Но Пол даже не попытался обидеться. Это было тяжело. Им всем, но особенно Диксону, которого резали, которому приходилось выносить невыносимую нагрузку на организм и на психику.
— А тебе хер, — уже увереннее говорит Дэрил, обращаясь уже к Граймсу.
— Я сам себе его вырву, если такое еще раз произойдет, — шепчет Рик, не отрываясь от младенца. — Джон… Можно мы его так назовем, в честь моего деда?
Они как глупцы считали, что самое тяжелое закончилось. Что теперь все вернется в прежнее русло. Но… беда не приходит одна, приводя с собой целую армию.
Воспаление раны, которая никак не хотела заживать. Реальный страх за жизнь Дэрила, который при этом испытывал невероятные мучения. Каждый раз, когда Пол заходил в душную комнатку, наполненную неприятными запахами… Он действительно боялся, но понимал, что хоть один из них троих должен быть сильным. И только это не давало сорваться, сделать какую-то глупость. Он вплотную занялся Карлом, стараясь отвлечь его от буквально сходящего с ума от горя Рика, нянчил Джона.
В тот невыносимый месяц время неслось как сумасшедшее. А может, все дело в том, что сам Пол боялся остановиться, чтобы не думать? Но когда все закончилось, так неожиданно, резко, принося только облегчение, он вздохнул. Дэрил справился, выкарабкался, хотя кроме них с Риком в это никто уже не верил. И все медленно возвращалось в привычное русло. Если бы не еще один удар.
Спустя месяц Джон встал на ножки и уже довольно бегло говорил, поражая всех вокруг. А сейчас, спустя какой-то год, он больше походил на четырехлетнего ребенка. И это было по-настоящему страшно. Пол не знал, как пойдет дальше. Он не слышал о подобных детях и не мог даже предположить, как все будет развиваться. Они могли только надеяться, что рост мальчика в какой-то момент замедлится и они не станут свидетелями, как это маленькое чудо состарится и умрет.
Пол крепко прижал мальчонку к себе, чувствуя, как цепкие ручонки обвиваются вокруг его шеи, а ножки сжимают талию. Обезьянка прямо. Стоило только вспомнить, как тот уминал бананы, которые как-то привез Мерл. По одному в руке, третий торчит между острых коленок…
Ровиа проводит по вьющимся волосам мальчика, с легким разочарованием понимая, что с каждой неделей Джон все больше походит на Рика, а не на Дэрила. Тот же разрез глаз, те же волосы, те же губы. А ведь Пол так надеялся на мини копию их невыносимого охотника. Но характер Джон взял именно у Диксона. Он всю деревню на уши поставил и нередко получал по заднице от Граймса, на что Дэрил только тихонько ухмылялся и, как отлично знал Пол, потом угощал ребенка сладостями. Забавное у них выходило воспитание. Рик хоть как-то старался сдерживать ребенка, а Дэрил… Диксон просто развлекался, доводя Граймса до белого каления через мальчишку. Одно то, что он начал учить его стрелять, уже говорило о многом.
— Скучал по мне? — интересуется Пол, поддерживая мальчишку под попу, чтобы тот не упал на землю.
Из-за каждого нового синяка или царапины Рик седел сильнее. Он пытался окружить заботой мальчика настолько сильно, что душил его, но не понимал этого. С одной стороны, Пол мог его понять, а с другой… Это мальчик, и его просто нельзя было запирать дома, надеясь обезопасить от всего. Граймсу следовало это просто принять.
— Да! Я всегда без тебя скучаю, — скорчив забавную мордочку тянет Джон. — Когда вырасту, я стану твоим напарником, а ты будешь моим любовником! И тогда мне не придется ждать тебя.
Да уж. Нужно будет сказать Рику, чтобы тот объяснил, что значит любовники. Не стоило этому удивляться. Мальчик не только рос быстро, но и развивался. Совсем недавно, когда Пол был здесь, Джон вел рассуждения о смысле жизни, о смерти. Это тоже было ненормально. Но они старались с этим мириться. Просто принимать мальчика таким, какой он есть.
Пол крепко прижимает Джона к себе и мягко целует его в макушку, скрывая во вьющихся волосах собственное побледневшее лицо. Ему было тяжело, но как приходилось Дэрилу, Рику? Вряд ли кто-то мог это понять, даже он.
— Я не шучу, — неожиданно серьезно говорит Джон, поднимая на Пола взрослый взгляд, из-за которого по спине бегут мурашки.
— Пойдем-ка домой, — отводя взгляд, бормочет Пол, неожиданно теряясь. — Наверное, Рик места себе не находит.
Джон безразлично машет ручкой.
— Они снова ругаются, — пожимая плечами, говорит он. — Папа Рик опять будет ходить с распухшим глазом.
