Тугой бинт, мешающий дышать, отпускает ребра, но и боль как будто становится сильнее. Однако это не все. Дэрил больше похож на чертову мумию, нежели на человека. И Пол терпеливо сматывает тряпку, оставляя прилипшие к коже участки. Это длится достаточно долго, чтобы Диксон хоть немного привык. Но это ничуть не значит, что такие действия нравятся ему. Нет, каждое прикосновение все так же неприятно бьет по мозгам, и только собственная голова не дает сделать что-то по-настоящему паршивое.

— Нехило тебя отделали, — бормочет Пол, — но раны уже начали заживать. Рик хорошего врача подобрал тебе, лекарства оплатил. Правильно обхаживает.

— Он меня не обхаживает, — напряженно фыркает Дэрил, опуская задницу на холодное дерево. — Ты тоже подобрал меня.

— Я просто добрый самаритянин, — разводит руки Пол. — Со мной ничего не поделаешь. К тому же ты мне не выходил в такую сумму. Да и кто сказал, что я не пытался к тебе подкатить. Только вот это, как оказалось, практически невозможно.

Дэрил вздрагивает, когда кожи касается мокрая тряпка, пускающая по коже холодные ручейки воды. Вот теперь Ровиа явно отыгрывался. Диксону пришлось стиснуть зубы, чтобы не застонать, когда Пол начал скрести его с явным намерением сорвать к черту слой кожи. Но прикосновения становятся мягче, когда тот спускается ниже, к израненной спине. Он прикладывает мокрую тряпку, к прилипшему к телу бинту, осторожно снимает его, не травмируя кожу.

— Шрамы у тебя останутся впечатляющие, — замечает мужчина.

А Дэрилу-то что. Десятком больше, десятком меньше, это никак не отразится на его «красоте». Да и, как недавно выяснилось, это все чертовый бред. Дэрил бесполезен, как чертов кастрат. Так что похуй. Ему девок в подворотнях не тискать. Однако на языке остается неприятный привкус. Не хочется думать о собственной ущербности. Это знание все еще с трудом ему дается.

Теперь уже тряпка ходит по коже бережно, да и Пол все чаще скользит ладонями по мышцам, слегка расслабляя их. Возможно, он и перебарщивал, но… к хуям все это. Дэрилу начинало нравиться, чертовски приятно было почувствовать тепло другого человека, засунув собственные страхи в задницу. Если бы ему удалось расслабиться… но мышцы тут же каменеют, и Ровиа вновь возвращается к тряпке.

— Встань, — приказывает мужчина, легонько подталкивая его.

Вот только это немного сложнее, чем хотелось бы. И ему приходится опереться о Пола, чтобы не свалиться. Дэрил растратил все свои силы на сегодня, или просто так действовала теплая вода, собравшаяся в корыте.

Диксон опускает голову, когда Ровиа встает перед посудиной на колени, чтобы взяться за его ноги. А вода действительно черная, с какой-то хренью, покачивающейся на поверхности.

Тряпка двигается выше, по чувствительной коже за коленями, по бедрам, растирает задницу до покраснения и вперед. Диксон напрягается сильнее, когда Пол прикасается к вялому члену, обмывая и его, трет лобок, старательно избавляясь от засохшей крови, скрепившей жесткие волоски.

— Расскажешь кому, член оторву, — с улыбкой бормочет Пол, поднимая на него свое лицо. — Никогда бы не подумал, что буду вымывать мужика не в качестве предварительной ласки.

Краска возвращается на лицо, заставляя Дэрила отвернуться.

— Иди к черту, — только и бормочет он.

Пол наконец-то отпускает его многострадальный бесполезный член и переходит на колени, заканчивая часть работы.

— На пол. Вылью эту грязь и ополосну тебя. Хочу еще вымыть тебе волосы. Это просто жуть какая-то.

Поскорее бы эта мука закончилась.

Пол, тихонько кряхтя, поднимает корыто, ставит один край на окно, выливая все на улицу. Жалко, Дэрил даже не может помочь. Он позволяет на секунду гримасе боли вернуться на лицо. Ему действительно стало хуже, как будто с этим мытьем охотник вернулся на неделю назад. Хочется отключится или проблюваться. Смотря, что раньше пойдет. А еще лучше напиться, чтобы не чувствовать собственного тела.

Но Пол возвращается, и Дэрил вновь натягивает на лицо безразлично выражение. Хотя было пиздец как больно, но сейчас нужно просто перетерпеть. Сверху льется теплая вода, щекочет кожу, мочит волосы. Вот это на самом деле практически приятно. Пол осторожно массирует голову, пытаясь хоть как-то намылить жирные волосы. На третий раз у него это все же получается.

— Ну вот, красавчик, чистенький и… — Пол наклоняется над Дэрилом, заставляя того отпрянуть, — пахнущий мылом.

Вот только пытка прикосновениями не заканчивается. Пол черпает из баночки густой крем и наносит его на чистые раны. Медленно, так невыносимо медленно.

— Что здесь происходит?

Дэрил вздрагивает, поднимая голову. “Почему он не заметил?” — первая мысль, которая посещает его голову. А затем приходит злость. Зачем Граймс вернулся, ему что, заняться не чем?

— Рик, привет, — приветливо машет Пол, отрываясь от смазывания раны на бедре Дэрила. — А мы тут развлекаемся, немного.

В глазах Граймса блестит настоящее бешенство. Мужчина сжимает в пальцах жесткий ремень сумки, явно сдерживаясь от того, чтобы высказаться. Вот только что он может сказать? Диксон вообще не понимал, почему тот бесится.

Пола, как будто ничуть не смущает присутствие Граймса. Хотя чего ему напрягаться, не он же сидит здесь на виду, с голой задницей, и пытается терпеть чужие прикосновения. Ровиа как будто специально действует медленнее, затягивая, бросая хитрые взгляды в сторону Граймса.

— Что-то хотел? — интересуется Пол, затягивая бинт на груди Дэрила.

— Да, — тихо произносит тот, и тут же уверенно добавляет: — вообще-то да. Но я подожду, пока закончишь.

Граймс складывает руки на груди и прислоняется к стене, напротив кровати, внимательно рассматривая Дэрила осуждающим взглядом. От этого действительно становится как-то не по себе. Внутри рождается странное чувство, что-то колет прямо в грудь. Чертовски странно.

Диксон низко наклоняет голову, пряча лицо за волосами, которые тут же падают на глаза. Почему ему, блядь, так неловко? Хотя нет, это отлично понятно. Сейчас ситуация чем-то напоминает прошлое. Он опять, блядь, голый, избитый, вот только сейчас его раны обрабатывают, а не наносят новые, да и Граймс просто смотрит, а не пытается сделать очередное дерьмо.

— Ты сегодня удивительно послушный, — провокационно протягивает Пол. — Привык уже?

Нихера к такому не привыкнешь. Его вечно будет выворачивать от чужих прикосновений. Но сейчас особо ерепениться не хотелось.

Через бесконечно долгое время, заполненное неловким молчанием и желанием провалиться сквозь землю, Пол заканчивает, завязывая края бинта в красивый бантик.

— За такое хорошее поведение тебя вечером ждет сюрприз, — подмигивает Пол. — Нечто по-настоящему особенное. — И, переводя взгляд на Граймса, интересуется: — Так и что?

За время их переглядок Дэрил натягивает обратно штаны, чувствуя, как обработанная мазью кожа неприятно липнет к ткани. Но с голым членом и задом он разгуливать не собирается. Нет уж, увольте.

Сейчас бы действительно отрубиться и проспать полдня, а потом получить тот самый подарок от Пола, которым можно будет отлично набухаться и снова отрубиться. О том, что сюрприз может быть каким-то другим, Дэрил даже не думал. Мужчина отлично знал его вкусы и желания.

— Действительно, Граймс, какого черта приперся? — немного грубо бросает Дэрил.

Сейчас он может думать только о постели, на которой по-хозяйски устроился Пол.

— Не думал, что мне так уж не рады, — выплевывает Рик. — Можешь сказать, и я вообще не буду приходить.

Дэрил недоуменно моргает. Если ему не изменяет память, Рик впервые так реагирует на его слова. Слишком резко, агрессивно, как будто Диксон ему в душу плюнул. Хотя… Граймс действительно имел что предъявлять ему. Дэрил ведь так и не заплатил за свое спасение.

— Черт, прости, я немного на взводе, — извиняется Граймс, и только сейчас Дэрил замечает, что мужчина действительно выглядит паршиво. Под глазами появились синяки, на щеках колючая щетина. Явно в последнее время не следил за собой. Но и извиняться Диксон не собирался.