Обрыв.

"Моя красивая девочка" — этот шёпот наложился на другой, из детства, изредка навещающий в особо изобретательных кошмарах. И Мика — или маленькая девочка, которой она была, или они вместе — забилась в руках — чьих? — она запуталась, лица прошлого и настоящего накладывались одно на другое. Она потянулась к магии леса всем своим существом, сминая преграды на пути.

— Отпусти!! Нет! Не надо! Не смей меня трогать!!! — лианы змеями вырвались из-под земли, рванулись в сторону Оса. Он легко увернулся, словно танцуя, и осторожно поставил Мику на землю. Она тут же оскочила от него подальше, чувствуя пробирающую до костей нервную дрожь.

— Ты боишься… меня? — и столько неверия в голосе, что аж тошно. А вдвойне мерзко от слёз, хлынувших по щекам — проклятая память! Мика стиснула зубы и поступила, как всегда: постаралась обратить свой страх в гнев.

— Слушай сюда, псих, — сказала она, чеканя слова, — Не прикасайся ко мне. Не подходи. Мы заканчиваем этот контракт и расходимся, как в море скалы. И только посмей ещё раз, один гребаный раз тронуть кого-то из моих друзей — я найду способ отомстить, чего бы это мне ни стоило. Понял?

Он застыл и как-то словно уменьшился, глядя на неё со странной смесью эмоций — каких, не понять, но сильных и разрушительных. Ум Мики уже успел включиться и осознать, что творит полную ахинею: парень, в общем-то, лично ей ничего плохого не сделал, спасать вон прибежал, да и Бран, будем откровенны, за свои придирки и подколы заслуживал некоторых профилактических тумаков. Но робкое погавкивание здравого смысла терялось под наслоениями дурных воспоминаний и страхов. Между тем, прохожие уже поглядывали на них с любопытством — здесь, как и везде, впрочем, народ очень любил представления. Особенно бесплатные и такие, где кто-то в конце непременно сдохнет. Мика их в этом понимала, конечно, но свой актерский дебют решила отложить на, примерно, пару вечностей.

— Проехали, — бурнула она, обнимая себя и так отгораживаясь от чужих взглядов, — Просто держи руки при себе и не называй меня больше красивой девочкой. Можешь поверить, я ни то, ни другое, притом уже очень давно.

Он вдруг выдохнул и снова внимательно уставился Мике в лицо. Она отвернулась — это предсказуемо, он понял, часть или все. Слишком умный, слишком красивый, слишком странный и сложный — всего чересчур, как кость в горле, как горечь на языке и спёртое в зобу дыхание. Кто она рядом с ним — сломанная, неправильно сжитая тряпичная кукла с изодранным ножницами лицом на одной полке с изящной фарворовой фигуркой? Она нутром чуяла, он идёт за ней, и от его взгляда по загривку полз холод, как в окопах, когда чуяла всем телом взгляд вражеского мага и всегда успевала ударить первой. Сейчас ей не хотелось бить, а просто — спрятаться, как раненый зверь, и зализать раны. Мика твердо решила предоставить Натану самому решать вопрос с хитросделанным купцом и надраться до полного бемпамятства — отличный способ не думать, как раз по ней.

***

Этот зал был полон теней, но его владельцу, восседающему за изящным кованным столом, они были не помехой, а друзьями и союзниками. Вздумай наёмный убийца спрятаться в одной из них, попытайся недоброжелатель установить следящее заклятье, клубящаяся тьма поглотила бы и растворила все, как кислота. Она ластилась к хозяину кабинета покорной кошкой, обнимала, как ласковая любовница, утешала, как мать, была лучшим цепным псом. Именно потому, когда напротив его стола прямо из воздуха соткалась фигура, хозяин не насторожился, только кивнул и уточнил:

— Ну?

— Информация подтверждена, — гость, выглядевший, как человеческий маг, был в хорошем расположении духа, — Это она.

— Хорошо, — кивнул мужчина, — Даже просто отлично… Ты позаботился о свидетелях, друг мой?

— Не было нужды, — гость рассмеялся, весело и радостно, как дитя, — Мне довелось посмотреть сблизи, как выглядит легендарная алая смерть — потрясающее зрелище. А ведь, говорят, она может накрыть за раз не один город… это очень интересно.

Хозяин кабинета усмехнулся.

— Ты не меняешься, сколько бы лет ни прошло — наука превыше здравого смысла. Хотя, сын Йораморы во всей своей красе… я бы тоже полюбовался, но дела, дела. Как там Оса Водного называли эти смешные зверьки из племён? Ты говорил, не могу вспомнить.

— Иршасмора, или вежливая смерть.

— Красиво, — кивнул хозяин, — И поэтично. Это будет отличный заголовок для заупокойной молитвы. Надеюсь, я могу сообщить союзникам, что ты позаботишься о её организации в самое ближайшее время?

— Да, мой Властелин.

***

Ар Серый, казначей Предгорного княжества, ясно понимал, что ещё немного — и он сойдёт с ума да счастливо улетит в закат, прихватив с собой свою пару. Будет жить, как их древние предки: воровать скот, сжигать города и поедать рыцарей. Идея, на его взгляд, была отличной, и, что самое замечательное, не включала в себя ни деловых разговоров, ни бумаг!

Реальность, однако, взирала на Ара большими бесстыжими глазами и показывала на пальцах фигуру, в высшем обществе неприличную, но отлично подходящую к этой конкретной ситуации. Бумагами был завален стол, пуф и немножечко пол, что печалило бы педантичного казначея при любых других обстоятельствах. Однако, после нескольких бессонных ночей и общения с придворными секретарями в круглосуточном режиме Ар бы и к свинье посреди кабинета отнёсся очень философски. По счастью, никаких сельскохозяйственных животных там все же не наблюдалось. Однако, что немногим лучше, над бедовой головушкой Ара разразилась очень эмоциональная дискуссия, плавно перетекающая в самый что ни на есть настоящий скандал. Что было ещё хуже, весьма активное участие в происходящем принимала Шу, его обожаемая пара, потому притвориться ветошью и пустить ситуацию на самотёк Ар попросту не мог.

— Это абсурд, — говорила его любимая раздраженно, — С какой радости дети должны жить с кланом Алых? Да этот вариант даже обсуждаться не может! Вы их похитили и должны немедленно отпустить!

Ри Алый, пара Ми Ледяной, третьей советницы князя, тоже выглядел не краше свежеподнятого покойника и явно хотел не то уснуть, не то сдохнуть, глядя на лису с тоской всех умирающих лебедей мира. Ему, огненному дракону, свалившаяся на него после отъезда Оса бумажная работа давалась очень тяжело. Хотя казначей не мог не признать: при всей его нелюбви к Ри, справлялся парень на отлично.

Ар вообще недоумевал, как Ос ухитрялся в одиночестве со всем этим разбираться и при этом иногда даже спать? А ведь на нём, первом советнике, были закольцованы все законотворческие процессы, переговоры с кланами и Старейшинами. При этом, он прибегал всегда по первому их зову, словно фея из человеческой сказки, успевал выслушать все новости, организовать работу секретариата и подремать на совещаниях, ещё и разнять, если кто-то что-то не поделил, выступая буфером между всеми политическими течениями Предгорья. И — да, конечно, Ар и раньше знал, что Ос делает очень много, но, кажется, даже близко не представлял, насколько.

И вот теперь фантом Оса счастливо обретался в кабинете, изображая видимость присутсвия, но работы, разумеется, от его ужимок меньше не становилось. И, словно этого было мало, у Ара под носом разворачивался самый настоящий спор из-за опеки над детьми, грозящий приобрести форму межведомственного скандала. Впрочем, по порядку.

Парой Ара, с которой они так и не выкроили времени для официальной свадьбы, была лисичка Шу. В свое время, желая задобрить её и покрепче привязать к горам, казначей всеми правдами и неправдами переманил в драконье государство близких для любимой существ. В их числе был предприимчивый старик Рон, счастливый дедушка двойняшек-полудраконов, Мии и Мака. Ар отправил в Совет Старейшин запрос на признание малышей своими подопечными и забыл, благо был уверен, что из-за полукровок никто не будет задавать вопросов. Однако, тут казначей сильно недооценил чувство юмора своей судьбы. И стоило же такому случиться, что старший наследник рода Алых, Дан, случайно встретился на ярмарке с малышкой Мией и оказался её парой!