— Так тебя интересует наследство Мелиссы? Хочешь сам всё получить, не так ли? Хочешь соблазнить дочь Джулии?

— Меряете всех по себе, мистер Бёрк? Это вы женились на Джулии только ради денег. А сами изменяли ей, постоянно. Да ещё и с парнями…

— Какая тебе разница, с кем и как я изменял Джулии?! — Эдвард вновь начал заводиться, не выдержав моего спокойного, насмешливого тона. — Ты ведь её даже не знал!

— А, может, знал? Может, она приезжала к нам в Сан-Диего и рассказывала о вашем браке. О том, как вы сделали ей предложение во время прогулки по пляжу. Тогда начинался дождь, и вы очень торопились. Но она сказала вам «да», а после прямо над вашими головами раздался сильный удар грома. Как после свадьбы вы отказались от полноценного медового месяца, решив поехать все втроём в Акапулько… А позже вы всё-таки улетели вдвоём, в Филадельфию. Правда, всего на четыре дня. Ходили там по музеям, ресторанам… Тогда Джулия сказала вам, что если бы могла начать новую жизнь, то предпочла бы родиться в Филадельфии. А вы ответили, что она бы промокла в этом городе от постоянных дождей. И замёрзла бы от ветров, которые дуют с Атлантики…

— Значит, вы всё же были знакомы, — сквозь зубы процедил Эдвард. Он опять выглядел поражённым, а мои слова явно задели его. Затронули что-то личное, интимное. То, чем он не хотел делиться с посторонними.

— Были, — я шла напролом, не боясь его реакции, — вы же читали письмо жены. Думаете, Джулия стала бы помогать постороннему ей человеку?

— Если бы ты не был мексиканцем, парень… Если бы не эта твоя смуглость, типично латинские черты лица, то… Впрочем, это бред. Такого не может быть. Не могло быть!

— О чём вы сейчас подумали? На что намекали?

— Ты очень похож на Джулию, — немного помолчав, произнёс Эдвард, — не внешне, конечно, но… Твоя манера говорить, твой взгляд… Это что-то необъяснимое, с чем я сталкиваюсь впервые в жизни. А потому то и дело возникает мысль. Глупая, даже идиотская, но… Ты — внебрачный сын Джулии? Или какой-то другой её близкий родственник? Скажи, это так, да?

Вот теперь молчала я, потрясённо глядя на Эдварда. Неизбежное произошло, и мой муж всё же смог узнать меня. А точнее уловить сходство с прежней личностью.

— Ладно… — примирительно добавил Эдвард, при этом отводя взгляд в сторону, — чего ты хочешь от меня? От Мелиссы? Я же не дурак, парень. И я вижу, что тебя интересует вовсе не работа и даже не деньги. Тебе нужно было сблизиться с моей падчерицей…

— Я делаю это ради Джулии, — я отвечала почти честно, больше не боясь говорить правду, — да, я был связан с ней… кровными узами.

— Что ж… Это было очевидным. Ваше сходство иначе не объясняется… Кем приходилось тебе моя жена, Карлос? Матерью? Тёткой? Сводной сестрой?

Я не дала ему конкретного ответа. Да и сам Эдвард уже не настаивал на нём. Он был слишком потрясён, шокирован, явно не зная, как вообще продолжать общение. Но на этом сюрпризы того дня не кончились. Эдвард ушёл, погружённый в свои мысли, а примерно через час в саду вновь появилась Мелисса. Очень взволнованная, она буквально умоляла меня куда-то поехать с ней. Вот только куда объяснять не хотела.

Разумеется, я не могла отказаться, ведь моя дочь настаивала на этой поездке, словно в тот вечер решалась её судьба. Всю дорогу Мелисса молчала, а затем… Мы приехали на кладбище. На мою могилу.

Это походило на кошмарный сон. Надгробная плита с моим именем и датой смерти… Вот только я не умерла. И я стояла на своей собственной могиле. Рядом со своей дочерью.

— Мама… — негромко произнесла Мелисса, — мамочка…

По привычке я обернулась на её голос, моментально встретившись взглядом. Но в глазах Мелссы вовсе не было тоски, грусти или отчаяния. В них застыло что-то другое. Словно дочь пыталась о чём-то спросить меня. Словно хотела получить ответы.

— Я долго следила за тобой, Карлос, — серьёзно начала Мелисса, — наблюдала, как ты ухаживаешь за цветами, как общаешься с Бертой и Эдвардом… Сегодня я слышала ваш разговор в саду. Эдвард сказал, что ты — родственник моей мамы. Что ты похож на неё. И я согласна с этим. Вот только…

— Что? — я уже не пыталась спрятать эмоции, — Куда ты клонишь, Мелисса?

— Ты… ты вовсе не родственник мамы. Хотя вывод Эдварда был логичен, но… Я лучше знала свою маму. Ты не можешь быть её сыном, братом или племянником… Это невозможно. Но возможно кое-что другое, куда более невероятное. Что ты и есть моя мама. Что именно она находится сейчас в твоём теле, Карлос.

Сказав это, Мелисса быстро обняла меня. Она тихо плакала, уткнувшись в моё плечо. В плечо моего нового тела, в котором дочь, несмотря ни на что, узнала меня.

— Успокойся… — прошептала я, с трудом сдерживая слёзы, — всё хорошо, Мел…

— Ты… ты тогда сказал, что душа моей мамы… Она может быть в другом теле! Не знаю, почему, но я запомнила эту фразу. А потом… Я следила за тобой. Однажды даже увидела, как ты смотрел на нашу совместную фотографию. Ту самую, из Диснейленда, что стоит на столике в гостиной… Ты шептал: «Прости меня, дочка.», думая, что никто не услышит этого. Но я всё слышала. А сегодняшний разговор с Эдвардом окончательно развеял мои сомнения. Ты не можешь быть посторонним нам человеком, но при этом ты не родственник моей мамы. А дальше… Других вариантов просто не было.

Я молча смотрела на Мелиссу, про себя восхищаясь её проницательностью. Моя девочка стала взрослой, она больше не ребёнок, которого легко обмануть. И я гордилась ею. Гордилась тем, что дочь смогла решить сложную головоломку, ребус, придуманный самой жизнью.

— Расскажи мне всё сначала, прошу тебя, — немного придя в себя, взмолилась Мелисса, — я хочу узнать всё. Ма… Карлос, пойми, я уже не ребёнок! И я имею право знать, что произошло в тот день. Ну, в общем, когда… В день твоей аварии.

— Хорошо, — кивнула я, пытаясь обдумать свой рассказ. Лгать Мелиссе не хотелось, но и рассказывать все детали также было не просто. Особенно насчёт Эдварда. Насчёт его измены, а также его угроз в мой адрес.

В итоге я поведала ей лишь часть того, что случилось между мной и Эдвардом. О его измене, о том, что он никогда не любил меня. Мелисса была шокирована моим рассказом. Ведь она до конца верила своему отчиму. По крайней мере в искренность его чувств.

— Эдвард был просто убит горем, когда ему сообщили об аварии. Не мог он так притворяться, нет… Он даже плакал в тот вечер, после похорон. А когда я вышла из своей комнаты, крепко обнял меня, а потом признался, что любил тебя, как никого и никогда прежде. Странно, но в тот момент он казался мне искренним.

Убедить Мелиссу не доверять отчиму, не верить в его ложь и ничего никому не рассказывать оказалось непростой задачей. Но в конце концов дочь согласилась на мои условия. Не понимая при этом, что именно я планирую делать, как буду бороться с Эдвардом. Но у меня уже созрел план. И осуществить его я надеялась в самое ближайшее время. Вот только посвящать Мелиссу в эти детали я вовсе не собиралась.

========== 9 ==========

Комментарий к 9

С этой главы героиня (которая уже герой!!!) начинает думать о себе в мужском роде.

Понимаю, что это не совсем логично, но так нужно для сюжета))) Без этого следующая глава выглядела бы стёбной и пародийной.

Посещение собственной могилы, а также откровенный разговор с дочерью изменил многое в моей жизни. И не только в наших отношениях с Мелиссой. Перемены коснулись и моей личности.

С каждым днём я всё больше привыкал думать о себе в мужском роде. Так, будто я родился мужчиной. Моя душа будто срасталась с новым телом, постепенно сливалась с ним в единое целое. А потому я всё больше ощущал себя Карлосом Мендосой. Джулия Бёрк была мертва.