Как оказалось, по другую сторону ждала не тюремная камера, заброшенный дом или ещё Моргана знает что, а площадка перед воротами, ведущими к дому Скамандеров. У этих самых ворот как раз стоял Тесей. Какое поразительное совпадение…
— Каван, — чуть нахмурился старший брат. Обеспокоенный его взгляд помрачнел. — Что с вами стряслось?
Ньют понял, что руки у него нервно подрагивают, и набрал полную грудь воздуха, прежде чем ответить:
— Кто-то напал на меня. Не знаю, что ему было нужно.
Но Тесей будто бы не слушал. Всё его внимание было направлено в сторону Каван, стоявшей опустив голову.
— Сесиль помогла мне. — Ньют сделал шаг в сторону, загораживая коллегу. Ему не был понятен взгляд Тесея, но растущее в душе чувство противоречия требовало защитить любого, на кого брат смотрит с таким обездвиживающим холодом.
— Это случайно вышло. — Каван ловко обогнула Ньюта и затараторила: — Я, вообще-то, к тебе шла, когда услышала заклинания. Всё так внезапно получилось, но я рада, что никто, ну, почти никто не пострадал…
— А, собственно, — прервал её Тесей, — для чего я был тебе нужен?
Каван замерла на долю секунды и уже ровным голосом произнесла:
— Слушание перенесли на послезавтра.
На лице Тесея не дрогнул ни один мускул. Он сделал несколько шагов вперёд, протягивая Каван руку, которую та, не мешкая, сжала.
— Спасибо, что сообщила.
— Это ведь очень важно и… — Она закусила губу, торопливо развернулась на каблуках. — Не стоит благодарности.
Ньют заметил, как вновь на её лице появилась нервная улыбка, прежде чем исчезнуть в вихре аппарации.
Отзвуки хлопка ещё звенели в ушах, когда Ньют, глядя брату прямо в глаза, задал волнующий его вопрос:
— Тесей, ты следишь за мной?
Комментарий к Глава 9
*Вольно переделанная цитата из рассказа Г. Лавкрафта «Загадочный дом на Туманном Утёсе». Анахронизм.
========== Глава 10 ==========
— Тесей, ты следишь за мной?
Голос смешался со звуками моря: криками чаек, далёким детским гомоном, хрустом снега, — и растворился, канув в небытие. Трагически нависало небо, пахло надвигающимся снегопадом, ветер настырно трепал непослушные рыжие вихры.
Ньют рос непоседливым ребёнком. Одних гиппогрифов ему было мало, так что первые вылазки — пока что короткие — не заставили себя долго ждать. Возвращаясь домой со свежими ссадинами, царапинами, перепачканный грязью и ворохом новых впечатлений, он неизменно получал пару наставлений и просьб быть осторожней, пока брат обрабатывал ранки лечебной мазью. Мама же обходилась без нравоучений, только предупреждала о развалинах, в которые ходить было никак нельзя, и просила брать с собой хотя бы воду и ножичек.
Когда Ньют подрос, он стал заходить дальше. И всё ждал, когда же Тесей забеспокоится, что с заходом солнца младший всё не возвращается, и пойдёт на поиски. Но Тесей не приходил. Из какого-то глупого упрямства Ньют продолжал играть в прятки, будто изучая предел терпения брата, чтобы поставить галочку в списке незавершённых дел напротив «увидел эмоции на лице Тесея». Порой Ньюта бесило, что брат никогда не повышал на него голос. Что безразличен к его судьбе.
Это было летом перед третьим курсом. Очень душный, дождливый июль. Словно индийские муссоны обогнули полземного шара, чтобы высказать почтение старушке Англии. Серый шёлк неба, холодная полутьма дома даже с зажжёнными свечами нагоняли такую хандру, что Ньют не выдержал. В такую погоду, к тому же, был шанс встретить у лесного озера выбравшегося погулять кельпи. Ньют, конечно, не собирался подходить к зверю близко, но и издали понаблюдать за столь интересным созданием — большая удача, когда тебе тринадцать.
Ньют помнил, как холодно и мокро ему было. Сломанная нога перестала болеть после первых нескольких часов, только опухла и налилась свинцовой тяжестью. Он чуть не ударился головой об острый камень, сорвавшись в бесплодной попытке взобраться вверх по обвалившейся стене древней крипты.
Было страшно. Может, прошли целые сутки. Горло болело, в груди роем пчёл поселился кашель. Но отчаяния не было, как и паники. Хоть он не помнил, как яму озарил волшебный свет, провалившись в горячку, даже сквозь заволокшую всё пелену он почувствовал прикосновения Тесея — холодные и сильные. И даже увидел его преображённое испугом лицо.
В итоге выговаривала ему всё же мама.
— Нет. Никогда, — ответил вмиг напрягшийся Тесей, будто готовый отступить в любой момент олень, заслышавший хруст веточек под лапами тигра.
— Тогда как? — Распалённый адреналином и злостью Ньют сделал шаг вперёд. — Неужели ты считаешь, что я поверю, будто Сесиль меня случайно встретила?
— Ньютон… — Ладонь Тесея сомкнулась на одном из прутьев кованых ворот.
— Откуда вы знакомы? Почему Сесиль тебе подчиняется? Что за слушание?
От Тесея нельзя было скрыться.
Ощущение, будто он рядом, преследовало в древней крипте, в стенах Хогвартса, в окутанной дымкой полуземлянке на Карпатах. Его присутствие было таким реальным, что, казалось, обернёшься и тут же натолкнёшься на внимательный взгляд голубых глаз.
Ньют знал, что хочет отправиться в путешествие. Увидеть всех этих удивительных зверей, доселе обитавших только на страницах пыльных бестиариев трехсотлетней давности. Забраться в такие уголки земли, куда не ступала ещё нога человека. Написать книгу, чтобы открыть соотечественникам новый, потрясающий мир. Заложить кирпич в фундамент просвещения.
Но Ньют не мог для себя сказать, чего он хочет от Тесея.
— Мы познакомились на войне. — Тесей пошарил в кармане и вынул портсигар, но тот оказался пуст. — Как все. И я не основал никакого тайного общества, если ты меня в этом подозреваешь.
Ньют промолчал.
— Я не могу сказать тебе больше. Я обещал. Пойдём лучше домой, Ньютон. Ты устал и голоден, и после случившегося тебе нужно отдохнуть. Давай подумаем завтра, как нам поступить.
Тайны. Сплошные тайны. Тесей был окутан ими, как невидимой мантией.
Ньют считал себя хорошим игроком в прятки. Корней пару раз шутил, что зря он зарывает такой талант в землю и что из него вышел бы отличный шпион, а потом заливисто смеялся и хлопал широкой ладонью по сутулой спине.
Годы шли, ставки росли. И Ньют научился прятать себя. От профессоров, от коллег, от брата. Не задумываясь, что кто-то так же захочет спрятаться от него самого.
— Ты прав. — Ньют слабо улыбнулся, чуть дёрнув плечом. Свинцовая тяжесть разливалась по телу, покалывая под коленями и сдавливая виски. Вернулось чувство голода, отодвинутое прогулкой по аллее на второй план. — Я не привык, что на меня нападают не звери. Мне надо прийти в себя. — Он поёжился от пробирающего до костей мороза. Не то погода, не то запоздавший страх за свою жизнь. — Каван говорила о Бёрни, так?
— Позже. — Тесей толкнул ворота, свободной рукой рефлекторно потянувшись в карман за сигаретами. Уголок губ его дёрнулся, стоило вспомнить о пустом портсигаре. — Я ничего тебе не скажу, пока ты хоть что-нибудь в желудок не уложишь.
Ньют выразительно фыркнул, исподлобья разглядывая напряжённые плечи под серой тканью пальто.
Иней на перилах крыльца кольнул машинально лёгшую на гладкое дерево ладонь. Входная дверь едва слышно скрипнула. С лиственного узора вдоль косяка сорвался снег.
— Неужели я вижу того самого Тесея Скамандера?
В холле было достаточно просторно, чтобы трое могли разойтись, друг друга не задев. Или столпиться между дверями в гостиную и в столовую, ведя беседу, так, чтобы мимо спокойно могло пройти ещё несколько человек. И всё же Ньют вильнул влево, прижимаясь плечом к деревянным панелям стены так, словно желал с ними слиться.
Мужчина, которого он видел впервые в жизни, уже энергично жал машинально протянутую Тесеем руку. Немного полноватый, он улыбался, его глаза взволновано поблёскивали. Поведя носом, Ньют учуял слабый аромат хереса.
— Добрый вечер, мистер Каван, — вежливо поздоровался Тесей, разрывая рукопожатие. — Не ожидал встречи. — Он чуть развернулся к Ньюту. Его лицо застыло, как каменная маска. — Ньютон, познакомься с нашим новым соседом.
