Без стука берется за холодную ручку, открыв дверь, и тормозит на пороге, быстрым взглядом окинув помещение с приглушенным освещением, в котором пахнет краской. Опускает глаза на девушку, сидящую на высоком деревянном стуле напротив мольберта. В её правой руке кисточка. В другой — подозрительный сверток. Косяк. Травка. Девчонка с растрепанными волосами и отупевшим от внутренней заторможенности взглядом водит кисточкой по листу, оставляя красные следы на лице нарисованной женщины или девушки — непонятно. Дилан переступает порог, опуская руки. Дверь закрывается с тихим щелчком. Хмуро смотрит на Тею, которая дрожащими пальцами удерживает косяк, то и делая, что поднося его к губам, чтобы с нервной судорогой втянуть в рот желаемое. И проглотить. И почувствовать, как голова уходит кругом. Оушин на секунду прикрывает дрожащие веки, чтобы окунуться в ощущения. Непередаваемо.

А Дилану остается лишь признаться в допущенной ошибке, по вине которой девчонка получает доступ к наркотикам. Парень останавливается у края стола, с безысходным выражением и усталостью вздохнув:

— Черт, — прикусывает кончик губы, поставив руки на талию. Видит пакетик с травкой на столе. Линейка. Разделенные дозы. Сколько ей удалось стащить, и сколько она успела принять?

Дилан О’Брайен приносит наркотики и алкоголь в дом, где находится человек, страдающий от зависимости. Всё выходит из-под контроля. Нужно что-то делать, раз личная проблема парня влияет на жизни других людей. Становится только хуже. Кажется, простого признания наличия проблемы не достаточно для её решения.

Дилан не уверен, что Тея знает о его присутствии рядом. Она еле фокусирует взгляд на листе бумаги, еле удерживается на стуле, постоянно ерзая и покачиваясь, будто вот-вот может упасть, лишившись равновесия. Парень не хочет сейчас говорить. Ему охота запереться в комнате и отдалиться от внешнего мира. Ненадолго. Только вот Тея поворачивает голову, слегка наклонившись в сторону. Смотрит на Дилана, часто моргая, при этом сильно сжимая веки. Пытается вернуться в реальный мир.

— Как дела? — морщится, шепотом задавая вопрос, который ставит парня в тупик, так что он переводит на неё хмурый взгляд. Оушин подносит косяк к губам, еле попадая в рот, чтобы затянуть, и её руки вяло падают вниз, на колени, пока глаза прикрываются, получая еще дозу наслаждения. Вновь вырывается из тумана. Смотрит на Дилана. Тот молчит.

— Судя по тому, что произошло, у тебя было… — Тея чешет пальцами щеку, пытаясь сформулировать мысли. — Тебе было очень плохо, — её трудно понять, говорит медленно, с долгими паузами. — Я так делала, когда мне было плохо, — прикрывает веки, покачиваясь на стуле, ухватившись пальцами за его края. — Я тоже так делала, потому что мама говорила, — поднимает одну ладонь, указывая пальцев в потолок, при этом выговаривая со странным акцентом. — Если тебе плохо, возьми, — и протягивает ладонь с косяком Дилану, а он продолжает молча наблюдать с хмурым видом. Тея вдруг улыбается, нервно:

— Так она говорила, — затягивает. — Часто, — выдыхает содержимое. — И я думаю, тебе было плохо, — хватается за край стола, чуть было не упав со стула. — Так? — поднимает туманный взгляд на О’Брайена. Парень поступает эгоистично, не считая важным в данный момент пытаться понять суть того, о чем говорит девчонка, но реагирует сдержанным кивком головы:

— Но эффект не долгосрочный, — с трудом выдавливает из себя, ладонью скользнув по лбу. Вряд ли он набрался сил за эту ночь. Ему требуется здоровый сон. Тея с похожей обреченностью растягивает губы, согласившись:

— Это было бы слишком хорошо, — опускает голову, начав изучать сверток с травкой в руке. — Да… — с шепотом подносит его к губам, начав сильно втягивать содержимое. Дилан вздыхает, наклонившись в сторону, когда девушка роняет кисточку на пол, и парень обращает внимание на две бутылки рома под столом. Пустые.

— Тогда всё было бы гораздо легче, — девушка выпускает дымок, как-то глупо улыбаясь. Видно, она пьяна и совершенно не в себе.

— Ты поела, — О’Брайен без желания заговаривает с ней, приседая на корточки, чтобы взять бутылки.

— Д-да… — Тея отвечает неуверенно, хмуря брови, она не помнит толком. Ела или нет. Это уже не важно.

— Почему вдруг? — Дилан ставит бутылки на стол, принявшись собирать разделенные дозы травки в один пакетик. Тея опускает руку, обняв себя свободной:

— Мне нравится Дэниел, — пожимает плечами. — Он внушает доверие, — смотрит куда-то в сторону, не видя, как О’Брайен закатывает глаза, в который раз слыша о том, какой Дэн «хороший» по мнению девчонки.

— Я думаю, ты зря сомневаешься в нем, — Оушин становится болтливой, когда выпьет, что странно, учитывая тот факт, что в трезвом состоянии девушка и двух слов связать не способна. — Он кажется понимающим, — ерзает на стуле, сгибая одну ногу, колено прижав к груди, пока покуривает. — Он точно поймет тебя, если ты поговоришь с ним, — продолжает высказывать свое мнение. — Тебе стоит больше доверять ему, — указывает на Дилана косяком, а О’Брайен терпеливо относится к её болтовне, исследуя помещение на наличие оставшихся наркотиков и бутылок. — Он — твой настоящий друг. У меня не было друзей, — резко перескакивает на себя. — Была только одна подруга, но… — обращает неразумный взгляд на портрет девочки, лицо которой измазала красной краской. И пьяная улыбка пропадает. Внимательно смотрит на рисунок, удерживая сверток дрожащей рукой:

— Но она предала меня, — шепчет, задумчиво. Тянет косяк ко рту, но Дилан пальцами осторожно выдергивает его, потушив о поверхность стола. Тея, странно, не обращает на это внимание. Оно отдано рисунку. Девушка хмурится, медленно скользя взглядом по портрету девочки, на шее которой длинная синяя полоса. Дилан находит в ящике стола пакет и собирает туда мусор, от которого нужно избавиться как можно скорее. Он поворачивается спиной к девчонке, продолжая обследовать помещение, а Тея протягивает трясущуюся ладонь, кончиками пальцев проводя по синей линии:

— Она повесилась.

О’Брайен опускает руки, шурша пакетом, и оборачивается, с холодностью уставившись на девушку, которая пристально изучает свой рисунок. Парень с тяжелым вздохом прикрывает веки, давно прекратив удивляться тому, что слышит от Оушин, поэтому его уточнение может показаться грубым:

— В таком случае, скорее бросила, чем предала, нет? — исправляет её.

— Нет, — Тея остается невозмутимой и спокойной, качнув головой. — Предала, — она точно правильно выражает свои мысли. — Мы должны были вместе освободиться, — убирает ладонь от рисунка, стиснув пальцами колено, прижатое к груди. — А она оставила меня.

Опускает голову, уложив её набок, упираясь щекой в колено. Дилан рассматривает нарисованное, ничего не говорит в ответ, так что молчание значительно затягивается. Хорошо, что Тея сейчас особенно болтлива:

— Так что цени Дэниела, — сонно моргает. — Он хороший.

— Тебе надо отоспаться, — и почему Дилан произносит это так резко? Он берет девчонку за локоть, дернув со стула, из-за чего Тея издает тихое мычание, так же грубо отпихнув его ладонь. О’Брайен осекается, сделав короткий шаг от девчонки. Оушин потирает локоть, с хмуростью косясь в сторону парня:

— Не надо меня трогать, — пятится к дивану, шепча. — Мне не нравится, — аккуратно присаживается на край, после забираясь на мягкую поверхность. Ложится набок, продолжая без доверия следить за передвижением Дилана, который недолго смотрит в пол. Разворачивается, хлопнув по выключателю настольной лампы. Помещение окутывает приятный полумрак.

Парень выходит. Девушка ожидает щелчка двери. Но всё равно не спешит закрыть глаза.

Опускает пакет с собранным «мусором» у входной двери, рядом с другим. Выпрямляется, обдумывая свои дальнейшие действия: отправиться в комнату, дабы запереться, или же остаться здесь — помочь Дэну. Или попросить его уйти, чтобы не чувствовать себя некомфортно. Если бы не слова Теи, Дилан не стал бы париться. Он без лишних раздумий попросил бы друга уйти, но сейчас ему неловко, так как этот тип приехал черт знает во сколько, чтобы выполнить эгоистичную просьбу О’Брайена.