О’Брайен только сильнее сбивается с толку:

— С чего вдруг?!

— Потому что я не против, — произношу без нужной твердости, более не имеет смысла скрывать это. Парень уставился на меня. Молчит. Выдерживаю его тяжелый взгляд, дернув майку пальцами. Зрачки Дилана медленно ускользают в сторону.

Молчание.

Он разворачивается, шаркает к двери гостиной, ручки которой касается пальцами. Встает. Не идет дальше. Вижу, как колотит костяшками второй ладони по своему бедру. Глотаю комок, когда парень слегка поворачивает голову. Могу рассмотреть его хмурый профиль, но опять же. В данный момент оттенок хмурости совершенно иной. Это не злость, это… Неверие.

Оборачивается. Давяще смотрит на меня, словно пытается поймать на лжи, но я плохо понимаю, в чем именно он намерен меня обвинить.

— Ты бы хотела этого со мной? — мне не нравится, как звучит его голос. С насмешкой, издевкой. Дилан с подозрением сверлит меня, медленно шагая ближе:

— Зная обо всех моих грешках и о том количестве партнеров, что у меня было? — отвожу взгляд, сделав скованный шаг назад, когда он встает напротив, продолжая моральный террор. — Ты бы всё равно сочла меня нормальным и захотела бы этого? — нервно облизывает губы, не дождавшись какой-либо реакции с моей стороны. — Ты лжешь. Я прекрасно знаю, как омерзителен, — хмурю брови, понимая, что натворила. Я сорвала спускной механизм. С гранаты. Я ковырнула то, о чем парень много думает, то, что действительно его настораживает.

— Не нужно заставлять себя, лишь бы отплатить, — фыркает, — я не настолько урод, чтобы трахнуть тебя в качестве расчета, — отступает, ладонью скользнув по лбу. — Пиздец.

— Это не так… — не пойму, откуда у меня силы на попытки правильно изложить свои намерения. Дилан мешает мне. Его вражеская настроенность.

— Нет? — поднимает брови, издеваясь. — А что? Значит, ты такая же, как все? Увидела прикольного парня и решила перепихнуться? Я думал, ты не такая…

— Вовсе нет! — черт бы его побрал, О’Брайен!

Парень пускает смешок, продолжив нервно бродить от окна к дивану:

— Не считаешь меня привлекательным? Значит, всё-таки тобой движет чувство долга?

Складываю руки на груди. Замыкаюсь, но давлю шепот:

— Не только из-за этого, — сейчас я либо смогу правильно выразиться, либо бесповоротно испоганю наши отношения, поэтому выдерживаю долгую паузу, и, странно, Дилан томительно выжидает моих слов, терпеливо притоптывая ногой. Принимаюсь бегать взглядом по полу, с ужасом осознав. Я не смогу объяснить. Но этот факт не вызывает у меня приступ молчания:

— Просто… — переминаюсь с ноги на ногу, внезапно в грудь кольнуло смущение. -Чувствую…- моргаю, с каждой пройденной секундой подавленность усиливается. — Родство, — что?

— Чего?

У меня такой же вопрос, Дилан. Чего? Просто, на хрен, чего?! Но увы. Это всё, что выдает мой мозг на запрос о правильном выражении чувств.

Поднимаю осторожный взгляд на О’Брайена. Тот сбит с толку. Ставит руки на талию, смотрит куда-то в сторону окна, хмуро обдумывая обрывки моей попытки выразиться. Эмоциональных сил не остается. Я сдаюсь. Мне правда жаль.

— Извини, — шепотом прошу, готовясь спешно сорваться к двери. — Я не хотела задеть тебя, — но откладываю побег из гостиной, видя, как парень давит ладонями на лицо скрыв его:

— Тея, ты… — бубнит, опустив руки которыми опять-таки упирается в бока, качнув головой. — Ты как друг. Я не хочу портить с тобой отношения, — недолго молчит, продолжив как-то неубеждено. — Не хочу пользоваться, и… — с обреченным вздохом прикрывает веки. — Мне нравится говорить с тобой, поэтому, — выдает с прежним непринятием, — если хочешь что-то там вернуть мне, какой-то херов долг, то окей, — его подбор выражений ярко раскрывает отношение к моим намерениям. — Просто говори со мной. Поняла? — проглатывает что-то, открыв уставшие глаза, и, наконец, без сердитости, но с прежним неверием, смотрит на меня. Виновато отвожу взгляд, робко кивнув головой. Если это то, что ему поможет, то хорошо. Если разговоры со мной будут ему полезны, то… Я что… Я рада такому повороту?

Рада тому, что он предпочитает беседу со мной, а не секс?

— А всё остальное дерьмо — избавься от него, чтобы я больше такого не слышал, — слишком часто парень заставляет меня чувствовать себя ребенком. Он отчитывает меня, ожидая реакции, и я киваю, стыдливо оттягивая край майки. Голову не поднимаю.

— Хорошо, — Дилан еще секунду давит на меня своим взглядом, после проронив без остатка сил. — Я спать.

Вскидываю голову, проводив его взглядом. Парень продолжает тереть пальцами губы, большими шагами возвращается к двери, покинув помещение. Воздуха не хватает. Смотрю перед собой, испытав неясное… Удовлетворение.

Ведь он не выбирает секс со мной.

Уголки моих губ дергаются в слабой, но теплой улыбке, которой никогда прежде не озарялось мое лицо.

***

Сворачивает в комнату, рывком захлопну дверь, закрывает ее на замок, будто подсознательно не доверяя себе, и таким же быстрым шагом подходит к шкафу, распахнув дверцу. Рывком стягивает черную футболку и опускает ее, принявшись активно комкать ладонями.

Всё медленнее сжимает пальцами ткань, стеклянным взглядом уставившись куда-то вниз.

Прекращает усиленно сдавливать одежду.

Смотрит.

И сдержанно улыбается, но в следующее мгновение уголки его губ опускаются, а на лице проявляется хмурая тревога.

***

Стучит пальцем по животу. Лежит на спине. Одеяло слегка свалено волнами с края кровати. Смотрит в потолок. Одна ладонь под затылком, другой принимается барабанить по напряженным мышцам пресса. Моргает. Вокруг темно. За окном глубокая ночь. Кричат чайки. Слышен шум воды. Вздыхает, продолжив стучать пальцами по ткани футболки. Выдыхает в потолок.

Дилан не может перестать думать о случившемся. Чем дольше размышляет, тем дальше уходит сонливость. Почему он так тревожится? Откуда столько мыслей? Разумнее было бы просто оставить эту тему и больше не возвращаться к ней, но по какой-то причине О’Брайен сам предпочитает нормальному сну бесцельное раздумье.

Теперь, когда первостепенный негатив и злость ослабили свое влияние, парень может еще раз прогнать произошедшее, чтобы сделать очередные выводы.

Почему он возмутился? Потому что для него сексуальные отношения — это пустое. Если он с кем-то спит, значит, у него к этому человеку либо «никакое» отношение, либо равнодушно-поверхностное, а в случае с Теей всё запутанно и непонятно. Дилан не хочет портить с ней отношения — это так, но из данного умозаключения выплывает следующий вопрос: а какие у них отношения? Прозвучит слишком самонадеянно, если он предположит, что они друзья? Нет, они… Они «что-то» иное. Да, изначально девчонка вызывала отвращение, но это было лишь первое впечатление, не основанное на их взаимодействии. А теперь, спустя столько времени, внешний вид Оушин кажется чем-то обычным, не выходящим за рамки нормы. Дилан не чувствует к ней физического отторжения. Ему нравится с ней говорить, нравится проводить время. По многим причинам. Одна из главенствующих — они разные. Они на многое смотрят по-своему, и Дилан не солжет, сказав, что его привлекает возможность взглянуть на какие-то вещи её глазами.

Но, ладно, чего уж в собственных мыслях казаться идиотом. Дилан отличается резкой прямолинейностью, и сейчас это качество играет против него. Тея сказала, что чувствует нечто, напоминающее «родство». Впервые ей удалось выразиться наивернейшим образом. Это непонятно и странно, О’Брайен при всем желании не сможет объяснить, но он ощущает что-то похожее, правда, не назвал бы это «семейным родством», как бы, например, он относился к сестре. Это что-то иное.

И на почве «родства» постепенно возникло «оно». Это неясное отношение к девчонке. Симпатия?

Как от неподдельного чувства отвращения можно перейти к симпатии, пускай пока не совсем разборчивой? Гребаная магия гребаного развития отношений за счет медленного раскрытия человека. У него ведь даже в мыслях не было…