Пайкмен с компанией третировали Лагерь Кэмпбелл в течение нескольких лет, всяческими способами строя им подлянки, в том числе и юридические. Макс не брался считать, сколько раз из-за него Гвен с Дэвидом влипали в бюрократические неприятности. Мелкие, но хитрые, из которых почти невозможно было выбраться. За решением этих юридических задачек Макс проводил с ними дни и ночи.

С этой точки зрения он должен быть даже благодарен Пайкмену. Всё-таки общий язык с Гвен и Дэвидом он находил именно в эти моменты. И всё это было завязано на чёртовом лагере.

— Какой злой котёнок, — хихикнул Эдвард, делая раздражающий жест рукой прямо перед носом Макса. Последний еле сдержал желание откусить ему пальцы. — Ты же Максвелл, верно? Маленький талисман лагеря Кэмпбелл?

— И я тебя не рад видеть, — Макс попытался увернуться, но Эдвард по-дружески обнял его за плечи.

— Что же ты у нас: и молодец, и ещё и на дуде игрец?

— Я в нос-скаутам-давец, — Макс пригрозил ему кулаком, но на Эдварда это не подействовало.

— Какая прекрасная компания собралась у вас! — второй рукой он притянул к себе Эндрю. — Так бы и присоединился к вам, но – увы! – своих дел невпроворот.

— Ну так и давай, отпускай этих, — Эред скрестила руки на груди, пытаясь унять желание дать собеседнику по роже.

— Да ладно, неужели вы торопитесь? — он состроил самую фальшивую удивлённую рожу из всех, какие Макс когда-либо видел. — Куда?

— Куда мы можем торопиться группой на музыкальном фестивале?

— Ну, она, например, — Эдвард дёрнул Эндрю, — ко мне в машину на ближайшую ночь.

Макс не успел среагировать, потому что кулак Эндрю врезался в лицо Эдварда раньше, чем большинство слушателей осознали сказанное. Эдвард отшатнулся, вцепившись в футболку Макса, а затем рухнул назад, не удержавшись. Ворот врезался Максу в горло, и он закашлялся.

— Эндрю! — воскликнул Адам.

— Е-е, Эндрю! — расслабленно поддержал его Чума, махая в воздухе рукой. Однако, кажется, ему не было особого дела до происходящего.

— Он мне надоел, — тихо сказала Эндрю, и Макс поразился, насколько невинно звучал её голос. — Пойдёмте.

И группа гордо двинулась прочь от стонущего на земле Эдварда.

— Они тоже будут выступать? — спросил Макс, когда они подошли ко входу в зону сцены.

— После такого они бы точно не стали. Но, насколько я знаю, они не прошли предварительный конкурс, — пожала плечами Эред.

Сидевший на входе старичок байкерского вида долго листал книгу в поисках их имён, потом также долго искал в ящиках стола пять неоновых браслетов, светящихся зелёным, и почти столько же выяснял, есть ли Максу восемнадцать, не веря фальшивым документам, припасённым Эред.

То, что она так парилась, дабы провести его на фестиваль, в каком-то смысле тронуло Макса. Однако позже выяснилось, что вместо него должен был ехать младший брат Адама.

— Но потом случились некоторые накладки, — пояснил сам Адам.

Макс посчитал себя счастливчиком.

Ещё несколько минут – и они уже влились в толпу.

Эред постоянно находилась рядом с Максом, периодически касаясь пальцами его руки. Он был настолько низкий, что, видимо, вся группа боялась потерять его в толпе.

— Ты хочешь пробиться к самой сцене? — спросил он.

— Я не хочу остаться в самом хвосте, — ответила она, хватая за руку и проталкиваясь вперёд. — Мне нужно будет успеть добраться до сцены за две группы до нашей.

— Можешь идти прямо сейчас, — сказал Макс, пытаясь найти взглядом быстро отделившихся от него остальных членов группы. — Ребята уже там, да?

— Да, но… — Эред замолчала и глянула на Макса.

— Я не маленький, не надо заботиться обо мне, — буркнул он, тут же выдергивая свою руку из её руки. — Это круто, что ты такая супер-ответственная, но всё ок, я не потеряюсь.

Эред оглянулась на него, уставилась в глаза.

— То есть ты не хочешь, чтобы…

— Не хочу.

Это, внезапно, прозвучало слишком резко. Макс не чувствовал той агрессии, которую вложил в эти слова. Вернее, чувствовал, но Эред не была в этом виновата. Вообще, может, ему хотелось, чтобы она осталась, но в то же время хотелось побыть наедине с огромной толпой.

— Я всё равно приду после выступления, — она натянуто улыбнулась, но по её лицу было видно, как она напряжена - и внутри, и снаружи.

В этот момент Макс заметил, что локоны, выкрашенные в зелёный, у Эред светятся в темноте неоновым блеском. Да и сама она в целом светилась, и даже в бледно-серых глазах сверкали изумрудные искорки. И даже волнение вперемешку с лёгкой обидой не могли погасить их.

— Х-хорошо, — Макс запнулся, почувствовав уколы совести. Да что с ним не так сегодня?

Это всё недосып.

— Следи за сумкой, — она кивнула ему и исчезла в толпе.

Макс остался посреди множества незнакомых людей. Зеленоватый ориентир быстро растворялся вдалеке, а свет со сцены проливался на лицо, окутывая неясным сиянием людей.

Макс перекинул сумку за спину, стараясь максимально расковать движения. Ночь была прохладной, но он быстро перестал это ощущать, и даже снял кофту, повязав её на поясе. Люди вокруг дышали теплом и кричали.

Надо было веселиться, и никакая совесть не помешает ему. Не должна, по крайней мере.

Макс старался растормошить себя, поддаться стадному чувству и просто отвлечься на музыку, но, как назло, первая выступавшая группа была очень так себе. Люди вокруг, однако, оставались довольны. В толпе зародилось движение, кто-то танцевал, послышались крики ободрения. Появилось движение, люди перемешались, и вот, Макс оказался вдалеке от сцены. Рядом с ним организовывались группки по двое-трое, обсуждавшие происходящее в голос, пытаясь перекричать стоящих рядом.

Надо просто не думать, — приказал себе Макс. Не думать вообще ни о чём, просто постараться влиться в музыку и в происходящее.

Он стоял недалеко, но всё равно был оглушён первой порцией оваций.

Несколько песен спустя он втянулся. Группы на сцене отыгрывали по три-четыре песни и уходили – под радостные овации или освистывание. Или под всё вместе. Освистываниями, в основном, щедро делился Макс. Иногда музыканты после выступления оказывались в толпе, и Макс невольно врезался в них. Кто-то чуть не пролил на него пиво, но в итоге это пиво оказалось в руках у самого Макса. Спустя несколько минут он удачно выменял его на диск какой-то из групп, а затем поменял этот диск на пару купюр.

В какой-то момент из толпы выплыл Эдвард. В руках у него было два пива в обычных стаканчиках, да и сам он был уже слегка пьян.

— Маленький Максвелл! — Он протянул ему один из своих стаканчиков, который Макс тут же проверил на наличие в нём плевка. — Веселишься?

— Тебя прогнали со сцены? — ответил вопросом на вопрос Макс, делая глоток.

Пиво, в отличие от вина и водки, ему понравилось.

— Что-то продаёшь? — проигнорировав его фразу, указал на сумку Пайкмен.

Макс кивнул на сцену, где зелёным переливались SSW всем составом.

— Но тебе – нет, — добавил он.

Адам на сцене взял микрофон.

— Добрый вечер, мы – Sick Sad World, — представился он как можно более приветливым голосом. — Ищем вдохновение в странных историях и странных людях. Надеюсь, вы поймаете нашу волну.

— Сказал как отрезал, — раздался голос Чумы.

Эндрю ударила по барабанам.

И Максу… понравилось. Не то чтобы это было лучшее, что он слышал в жизни, но это определённо было недурно. Все участники группы – даже те, кто был под кайфом, - справлялись со своей задачей и извлекали из инструментов вполне приличные звуки. Более того, пели они тоже хорошо.

Народу, кажется, тоже нравилось. Поток аплодисментов после первой песни выстрелил по ушам. И если Макс смог выдержать его на ногах, то Эдвард подпрыгнул на месте и выронил стакан.

— Ух, — рявкнул он. И затем ещё раз крикнул.

— Где твои манеры, Пайкмен? — буркнул Макс, выливая на него сверху своё пиво. Потому что не каждый день люди-каланчи сами дают тебе такую возможность.