— Нужно привезти в порядок дела рода Мраксов, что повлечет за собой кучу всякой мишуры, вроде рядов приемов у аристократии, — слегка сморщившееся лицо собеседника давало понять, что высший свет его уже не привлекает.

Тем не менее, Том Реддл, будущий лорд Мракс, свяжет очень сильно свою жизнь с магическим обществом.

***

Родные земли встречали нас с распростертыми объятьями. Погода стояла по-весеннему теплая, а всё вокруг было красочное и живое. Запретный лес радовал своей густой зеленой и запахом хвои, что пробирался в наши пролетавшие кареты. Фестралы, завидев знакомые места, гоготали и еще более резвей понеслись к замку.

Студенты Хогвартса всех факультетов наперебой выбегали во двор, чтобы встретить нас. Профессора и директор, с улыбкой поглядывая на всё это детское безобразие, стояли на крыльце и ждали, когда мы приземлимся.

Всюду слышались приветствия и звонкий смех. Реддл, первым выйдя из кареты, помог выбраться и мне. Абраксас завершил процессию. Мы были сразу же окружены слизеринским факультом. За столько месяцев в Дурмстранге я успела позабыть, что значит популярность Тома, и только сейчас по-достоинству оценила этот спокойный, по крайней мере для нас, год.

Слизеринцы накинулись с расспросами, мельтеша перед глазами словно мухи, что в итоге у меня закружилась голова. Реддл почувствовал, когда меня повело, и прижал сильнее к себе.

— Все рассказы потом, господа.

Гам утих, а часть волшебников отступило, пропуская к нам высокого мужчину. Антонин выбрал этот самый момент, чтобы появиться.

— С возвращением, — голос, как и сам Долохов, повзрослел.

Мой друг так возмужал, что язык не повернется назвать его «юношей». Прекрасная физическая форма, выносливость и большой магический потенциал сыграет большую роль в жизни Антонина (с этой нашей встречи я, да и все вокруг, перестанут говорить плебейское «Антонио»). Долохов, который еще нескоро оправится после трагических событий, станет своеобразным воякой. Да, пожалуй, он всегда будет больше воином, чем политиком.

— Здравствуй, — после сопровождавших меня мужчин, обняла я нашего русского друга, — Я рада тебя видеть, Антонин.

— И я рад, матрешка, — тихо сказали мне на ушко.

Чувствуя окончание этапа, я всё чутко воспринимала и детально запоминала. Время пролетело очень быстро, и мы многое пережили, сильно повзрослели. Трагедии, переломные моменты, страх неизбежного и надежда на лучшее будущие — это всё, из чего состоит каждый человек, будь то маггл или маг. Многое то, что повлияет на нас, на нашу личность еще впереди, как и вся жизнь в принципе. Главное помнить, что лучшее не только впереди; оно сейчас, в настоящем, с нами.

Мои самые близкие люди заканчивают Великую Школу Чародейства и Волшебства, а я на ближайший год останусь сама по себе. Хотя это не совсем так.

Я столкнулась взглядом с Реддлом.

— Рассчитываешь, что всё? Наши пути разошлись? — насмешливо спросили меня.

— Что ты, Том! — посмеиваясь, подняла в примирительном жесте руки, — Ближайшее лето точно нет.

Реддл глянул на меня, как на неразумное дитя, но предпочел раньше времени ничего не говорить.

— За что я тебя люблю, дорогой наследник Слизерина, так это то, что ты не бросаешь слов на ветер.

Долохов лишь тихонечко хмыкнул и потрепал меня по голове, приговаривая:

— Растешь, Синичка.

========== Ты и есть мой свет ==========

— Знаешь, Долохов мой единственный друг, — сказал мне как-то Том.

Это одна из тех фраз, что говорит гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.

В тот момент я была вдохновлена Антонином, что немного ввело в заблуждение остальных. Как и многим женщинам, мне свойственны забота о тех, кто больше всего в этом нуждается. За Долохова мое сердце еще долго беспокоилось, пока в его жизни не появился маленький лучик света. Но это случится лишь через 20 лет, а сейчас я старалась быть легкой и веселой, быть живой и рядом с другом.

— Знаю, Том, — мягко улыбнувшись, я посмотрела на собеседника.

Реддл глубоко вздохнул и порывисто коснулся моей щеки. Всегда нежен и заботлив.

Мерлин! Как юна и слепа я была! Замечая всё и всех вокруг, я неприлично долго не хотела видеть то, что было понятно всем. Быть может просто боялась поверить и принять ответственность за чужие чувства.

Я занялась замком Реддла и довольно быстро втянулась во всё это.

Магия бурлила, домовики работали. Волшебники со своими чертежами, эскизами, проектами и набросками оккупировали меня и мой кабинет. Да, в доме Тома, где проходила большая часть дня, у меня была обустроенная спальная комната и кабинет. Реддла, кстати, я тоже не обделила, его апартаменты были готовыми уже давно.

— Мисс Борман, розы алые или белые? — садовник, добрый и светлый старичок, который был нанят на постоянную работу в Литтл-Хэнглтон, теперь помогал мне с организацией моего Дня рождения.

— «Пепел розы», мистер Карсон.

— Мерлин, мисс! Вы режете меня без ножа! Цветы окраса «пепел розы»!

Параллельно требовали внимание резчик по дереву, который занялся и изготовлением мягкой мебели; тучная женщина неопределенного возраста с ателье, что изготовляла всё от салфеток и скатерти, до штор и балдахин.

— Мисс, все-таки серый или зеленый?

— Вы точно уверенны в бежевом? Сейчас в моде красный?

— Красное дерево? Превосходно. А для малой гостиной?

— Фонтан или свечи? Соединим?

От продолжительной работы и шума моя голова раскалывалась. Заниматься своим праздником не хотелось совсем, к тому же до него еще неделя.

Хлопок аппарации заставил всех замолчать, а меня вздохнуть.

— Панна, прибыла портниха, — Айра, дождавшись моего смиренного кивка вновь исчезла.

Вскоре на пороге стояла молодая девушка, с которой мы сотрудничаем продолжительное время.

— Мадемуазель Малкин, — кивком поздоровалась я, — в чем дело? Мы же договаривались на завтра.

— Мисс Амелия устроила мне скандал! — пылала праведным гневом талантливая ведьма, — Требует, чтобы я занялась её свадебным туалетом завтра!

Я тяжело вздохнула.

Невеста Абраксаса была неприятной, ушлой и крайне избалованной дочкой младшего из братьев Нотт. Моральная сторона девице меня не особо интересует (забеременеть будучи даже не помолвленной), но слухи уже доходили до меня нелестные.

— Мисс Малкин, — я удивленно озарилась к входу, где, облокотившись на дверной косяк, с непроницаемым лицом стоял хозяин поместья, — Моника будет ждать вас завтра в назначенное время. Амелия Нотт будет уведомлена, не беспокойтесь.

Девушка довольно кивнула и быстро ретировалась. А Реддл вошел в кабинет и, подойдя к столу, глянул на план работы.

— На сегодня все свободны.

— Доброго вечера, лорд Мракс! Всего хорошего, мисс Борман! — с не читаемыми улыбками все волшебники последовали за домовиком.

Облегченно откинувшись на спинку кресла, я подивилась, как быстро люди стали слушаться новоявленного лорда.

— Как же хорошо, что у тебя такой авторитет, — проговорила я, прикрыв глаза.

Ходьба Тома была бесшумной, но я его чувствовала всегда. Поэтому не удивило, что Реддл оказался за моей спиной, и я даже не вздрогнула, когда его руки стали разминать мне плечи.

— Сила, ум и деньги. Вот, что заставляет этих людей тебя уважать.

— Твоя правда, лорд Мракс.

Я встала и с благодарностью улыбнулась мужчине. Том одним шагом оказался около меня, чтобы прижать к своей груди.

Я, зажатая в кольце крепких рук, откину голову назад, разглядывая родное лицо.

Родное.

Щемящие чувство внутри было непривычным, но бесконечно правильным.

Том с улыбкой, как-будто понимает и чувствует всё, смотрел на меня.

Без слов, медленно наклоняясь, он всё так же наблюдал за реакцией. Не встретив протеста, он поцеловал меня.