Решив, что неловкая пауза затягивается, Трандуил вмешался. Похоже, что ему лучше покинуть кабинет, его наследник достаточно взрослый, чтобы лично устроить жене сцену за безрассудное поведение. Владыка вальяжно приблизился к стоявшей перед ним паре.

— Я оставлю вас на время. Но не забудьте, что вечером ожидается праздник! Опозданий я не потерплю. На глазах у подданных вы должны выглядеть, как счастливая пара, даже если на самом деле вам захочется придушить друг друга. Никаких публичных сцен! Ты меня поняла, юная эллет? – и король приподнял подбородок принцессы, заставляя её поднять глаза.

— Да, Владыка… — прошептала девушка, глядя ему в лицо.

— Надеюсь! — недоверчиво покачал головой король и медленно выплыл из кабинета, предварительно бросив острый взгляд в сторону сына.

Да, не повезло Леголасу с нравом супруги! Однако, пусть разбирается сам. Его выбор.

Оставшись наедине, муж и жена всё молчали. Никто из них не знал, как начать разговор. Леголас решился первым.

— Я слышал, ты пыталась бежать? — спросил он жену. — Зачем? Раз ты решила отказаться от нашего брака, почему просто не осталась в Рохане?

Это было не совсем то, что ожидала услышать истосковавшаяся жена, встречая мужа из ратного похода! И почему это он называет её похищение побегом? Неужели он пытается отделаться от заключения брака, свалив всю вину на неё?

— Я не собиралась бежать! — недовольно отвечала она. — Я просто хотела прогуляться. И всё!

— До Дол Гулдур? — усмехнулся принц. — Странное место для прогулок! Ты ведешь себя нелогично, Аэлин. Может, тебе не терпелось попасть в руки Саурона?

Аэлин метнула в сторону мужа злобный взгляд. О чем он толкует? Что за бред он себе навыдумывал?

— Я так похожа на самоубийцу? – горько усмехнулась она. — Ещё раз повторяю — я не собиралась бежать. Хотя, для тебя и твоей… Тауриэль так было бы лучше. Не так ли?

— Причем здесь Тауриэль? — искренне удивился Леголас.

О, какое умело разыгранное неведение! Гнев начал захлестывать Аэлин. Настало время вылить на голову её мужа всё, что у неё накопилось за многие месяцы! Она сделала несколько шагов назад и нервно скрестила руки на груди.

— А при том, что мне прекрасно известно о том, что ты просил её руки! Как раз перед тем, как узнал о нашем брачном договоре. И ещё смеешь предъявлять мне претензии, что я хотела сбежать?!

Глаза Леголаса изумленно округлились. На его лице столь ясно читался вопрос откуда об этом стало известно его жене, что Аэлин торжествующе усмехнулась.

— Ты хочешь узнать, кто оповестил меня об этом? — спросила она. — Так вот, знай: я слышала это собственными ушами! Я случайно услышала ваш разговор с Арагорном.

— Так ты знала… — прошептал пораженный принц.

Так вот почему известие о браке вызвало у Аэлин такой бурный протест! О, Эру, он уже тысячу раз проклял тот день и час, когда написал это злосчастное письмо! Как же теперь убедить её, что он совершил глупость, за которую казнит себя уже много недель?

— О, да! — выкрикнула она, словно прочитав его мысли. — Получив весть о нашем союзе, я уже знала, что ты отправил это письмо. А ты так и не смог решиться поступить честно и признаться, что не хочешь жениться на мне! Ты — жалкий трус! Ты предпочёл подчиниться воле отца, словно ребёнок!

Обвинение прозвучало, как пощечина.

— Как ты смеешь так говорить со мной? — глаза Леголаса потемнели от гнева.

Ещё никто на свете не осмелился назвать его трусом! Ему внезапно захотелось завязать рот Аэлин её же платком, ибо она, похоже, не понимала, чем рискует, унижая его достоинство.

Видит Эру, он совсем не рассчитывал на такой разговор! Романтический настрой окончательно испарился у него из головы, уступив место безудержному гневу. Решив, что лучшая защита — это нападение, принц ринулся в атаку и вместо попытки оправдаться перед женой, стал обвинять её.

— А тебя не учили, что подслушивать — нехорошо? Или тебе вообще не знакомы понятия о приличиях? –дрожащим от ярости голосом спросил он.

— О, я получила прекрасное воспитание, не беспокойся! — едко парировала Аэлин. — Просто я считаю, что при общении с такими двуличными лжецами, как ты, можно обойтись и без церемоний! Хвала Эру, я услышала этот разговор вовремя!

— Вовремя для чего? — спросил Леголас, окидывая её надменным взглядом, точь-в-точь, как у его родителя. Аэлин даже на миг почудилось, что она говорит с Трандуилом. Видимо, в гневе, Леголас невольно копировал поведение отца.

— Для того, чтобы расторгнуть этот бессмысленный союз! Я не желаю быть лишь племенной кобылой, которую ты приобрёл для разведения породы! — яростно выкрикнула она.

Вот! Она произнесла это! Пусть знает, что она думает о его лживой душонке! Пережитые обиды захлестнули её разум, отравив его ненавистью. Сейчас она пыталась поквитаться с ним за все свои слёзы и страдания. Сделать ему больно. Или хотя бы вызвать его гнев. И, судя по тому, как принц побелел от ярости, ей это удалось.

— Ты разговариваешь, как вульгарная рыночная торговка! — брезгливо скривился принц. — Знай я раньше, что ты способна на подобные слова и поступки, об этом браке не могло бы быть и речи!

Удар достиг цели, и Аэлин побледнела от унижения. Последние остатки самообладания покинули её, заставляя необдуманные слова слетать с губ против воли.

— В таком случае, я не желаю больше видеть тебя, наследник Трандуила! Я никогда не выйду за тебя замуж! — и с этими словами она яростно сдернула кольцо с пальца и швырнула его прямо в лицо Леголаса.

Подхватив подол платья, Аэлин уже собралась было убежать из кабинета, но руки принца резко схватили её за локоть и почти отшвырнули к стене. Девушка даже вскрикнула, испугавшись его ярости. Казалось, ещё немного, и он отвесит ей пощечину.

— Никогда больше не смей так поступать! — процедил он сквозь зубы, грозно нависая над женой и продолжая при этом заламывать ей руку. — Я не прощаю унижений!

— А я не прощаю твоей лжи! — прошипела в ответ принцесса, не желая сдаваться. — Мы квиты, мой принц!

Их лица, бледные от ослепляющей ярости, находились так близко, буквально на расстоянии поцелуя. Если бы один из них решился вдруг сделать это, проблема была бы решена, но увы... Никогда они ещё не были так далеки друг от друга!

Внезапно принцесса изо всех сил оттолкнула мужа свободной рукой прямо в грудь. Леголас, не ожидавший атаки, ослабил хватку, и Аэлин воспользовалась этим. Мгновение — и она скрылась за дверью.

А разъяренный принц выместил свой гнев на безвинной двери, обрушив на неё сразу оба кулака. О, Эру! Никогда в своей жизни он не причинял вреда женщинам, но только что был в шаге от того, чтобы придушить эту девчонку собственными руками! Чтоб у неё отсох её ядовитый язык!

Опомнившись немного, Леголас с тоской вздохнул. Он ведь совсем не это хотел ей сказать! Что же будет с ними дальше?

Аэлин буквально летела вниз по лестнице, а шлейф её платья развевался позади неё, как алые языки пламени. Слезы застилали глаза, и она почти не видела дороги.

«Всё кончено!» — вертелась у неё в мозгу одна и та же мысль. Маски сброшены!

Влетев в свою комнату, она бросилась на постель и уткнувшись лицом в подушку, истерически разрыдалась. Нэя, ожидавшая возвращения принцессы в кресле у камина, испуганно подбежала к ней.

— Что с тобой, девочка? Что случилось?

Но Аэлин была не в состоянии отвечать, ибо у неё началась настоящая истерика. Обеспокоенная служанка смочила платок в прохладной лавандовой воде из серебряного кувшина, предназначенной для умывания. Затем она попыталась поднять девушку от подушки и протереть её красное, залитое слезами лицо. Сделав это, добрая женщина заключила рыдающую принцессу в свои объятия, как если бы та была её дочерью, и принялась тихонько гладить по спине, укачивая, словно дитя в колыбели.

Аэлин ещё судорожно всхлипывала, вздрагивая всем телом, но постепенно рыдания стали стихать.

— Так что за горе стряслось? — тихо повторила свой вопрос Нэя. — Король обидел тебя? Он всё ещё гневается?