Аэлин подробно описала магу свое странное видение, не утаив ничего, даже того, что Аннатар её поцеловал. Митрандир внимательно слушал её, не перебивая, он лишь задумчиво курил свою длинную трубку, выпуская колечки дыма. Закончив свой рассказ, девушка ждала его решения.
— Тебе нужно как можно быстрее покинуть Рохан, девочка! Здесь ты в опасности, а потому я отправлю тебя домой, — вдруг решительно заявил волшебник.
— Домой? — удивлённо переспросила Аэлин. — В Лориэн? Но почему?
— Нет, Аэлин. Лориэн сейчас в осаде и там небезопасно. Я думаю отправить тебя к отцу, в Имладрис. Я немедленно отправлю весть Элронду и он пришлёт за тобою братьев.
— А если я хочу остаться здесь, с тобой и Братством? — тихо спросила девушка.
— Дитя, нам всем предстоит великая битва, равной которой по жестокости не было с древних времен. Мужчинам сейчас нужно думать лишь об этом и не отвлекаться на страхи о твоей безопасности.
— Но почему я не могу дождаться вас здесь, вместе с Эовин? — наивно округлив глаза спросила принцесса. — Я верю в то, что Фродо непременно уничтожит кольцо!
— Не пытайся меня одурачить, юная эллет! — притворно нахмурился маг. — Я читаю твою душу, словно книгу! Во-первых, Рохан слишком близко к Гондору, и его границы вновь могут быть атакованы. Во-вторых, я ни секунды не сомневаюсь, что ты, сломя голову, бросишься вслед за своими друзьями… и Леголасом. А толку от твоего присутствия в Минас Тирит не будет никакого, скорее наоборот.
— Как я могу навредить вам? Я просто буду ждать в крепости, Гэндальф! Ты же знаешь, я вовсе не воин, несмотря на Эфель Дуат… — и она опустила глаза, пытаясь скрыть свои истинные мысли.
Митрандир устало вздохнул, снисходительно взглянув на неё сверху вниз, и покачал головой, удивляясь её наивной попытке обмануть волшебника.
— Твои мысли переполненные жаждой мести Саурону, не стали для меня тайной, Аэлин, — проворчал маг. — Забудь об этом! Ты поняла сегодня, как слаба по сравнению с ним. А теперь ему известно, что ты в Эдорасе.
— А какое ему дело, где я нахожусь?
— А такое, что ты можешь стать для Саурона идеальным заложником! Раньше ты находилась в Лориэне, где тебя защищала магия Владычицы, но здесь ты беззащитна. Своим поступком Пиппин вновь привлёк внимание Врага к Рохану, где он тут же легко обнаружил тебя. И теперь мне необходимо не только этого недотепу увезти отсюда, но ещё и спрятать тебя от Ока Саурона.
Принцесса не нашлась, что ответить мудрому волшебнику и лишь молчала, склонив голову и опустив глаза: мысль, что она может стать заложником Врага, ей в голову действительно не приходила… Аэлин вдруг стало очень одиноко и страшно.
Гэндальф внимательно наблюдал, как к ней приходит осознание того, что она задумала великую глупость, решив в одиночку отомстить Саурону, и незаметно улыбнулся. Хвала Эру, ему удалось переубедить эту глупышку в том, что она способна одолеть самого Гортхаура!
Спустя пару часов Гэндальф и Пиппин покинули Эдорас верхом на неутомимом Серогриве. Волшебник взял с Аэлин слово, что она непременно покинет Рохан, как только Элронд пришлёт за ней охрану, и поручил Арагорну не спускать с неё глаз.
Провожая глазами удалявшуюся белую фигуру всадника, хранители снова испытали тревожное чувство: начинался новый виток их борьбы, новая цепь испытаний на пути к долгожданной победе. Что их ждёт завтра? Этим вопросом задавался каждый из них, включая и Аэлин.
А в Медусельде началась спешная подготовка к новой битве: воины со всех концов страны съезжались в Эдорас, дабы выступить через три дня в военный лагерь в долине Харроудейл, а оттуда – в Гондор.
Аэлин предстояло отправиться в лагерь вместе с Эовин, а затем вернуться в Эдорас и ожидать гонцов отца. Родные леса Имладриса звали её домой, под свою сень…
Но мысль о том, что ей снова предстоит покинуть Братство, не давала ей покоя.
Лишь слово, данное ею Гэндальфу, заставляло Аэлин вновь подчиниться судьбе. Она отправится в Ривенделл, снова увидит отца, Арвен и близнецов… Она очень скучала по ним, но… Леголас остаётся здесь, и она даже не знает, увидит ли его снова!
Он избегает её, а она даже не понимает — почему? И Аэлин приняла решение — она не покинет Рохан, пока не выяснит это!
Комментарий к Камень Ортханка или визит того, кого не ждали Ányë hilya – следуй за мной (кв.)
====== “Орден разбитых сердец” ======
Аэлин корила себя за невнимательность. Ну как она могла не замечать, что Эовин влюблена в Арагорна? Это же можно легко прочесть в её глазах! Куда же подевалась её эльфийская чувствительность?
Беда в том, что принцесса в последнее время замкнулась в себе из-за потери Халдира, и совсем перестала замечать что-либо вокруг. А сегодня ей вдруг бросилось в глаза, как племянница конунга смотрит на Арагорна.
О, Эру, да им с Эовин пора организовывать свой собственный Орден под названием «Орден разбитых сердец»!
Аэлин ни секунды не сомневалась в том, что Арагорн любит только Арвен, и никого другого на свете. Но, одновременно, ей было очень жаль свою подругу, которой не на что было надеяться. Гордая девушка хранила свою тайну ото всех, даже от Аэлин, особенно с тех пор, как узнала, что наследник Исильдура помолвлен со старшей сестрой подруги.
Сейчас царевна Рохана переживала свою первую любовь, к сожалению, безответную. Если она и плакала, то тайком, закрывшись в своих покоях, а на людях старалась вести себя сдержанно.
Но, в день отъезда Гэндальфа и Пиппина в Гондор, когда стало известно, что Рохану предстоит новое сражение, и Арагорн вместе с друзьями примет в нём участие, Эовин не смогла сдержать своих чувств.
Ей и так тяжело далась битва за Хельмову Падь, когда она сходила с ума от страха за его жизнь, а теперь ему вновь предстоит рисковать ею! И неважно, что Арагорн никогда не сможет подарить ей своё сердце, она не перестанет от этого бояться за него.
Аэлин случайно застала конец их разговора в оружейной дворца, она не разобрала о чём именно шла речь, зато заметила полный любви взгляд, брошенный Эовин на Арагорна. Он что-то тихо ответил царевне и сжал её руки на мгновение, а затем, поклонившись, покинул оружейную, не заметив Аэлин, спрятавшуюся за большой грудой массивных щитов.
Эовин смотрела ему вслед с отчаянием и полным отсутствием надежды, когда принцесса покинула своё укрытие и шагнула ей навстречу. Догадавшись по сочувственному взгляду подруги, что ей отныне всё известно о её тайне, Эовин не сдержалась и вдруг расплакалась.
В этот вечер они долго беседовали, сидя в спальне Эовин, куда Аэлин отвела её, чтобы никто не увидел заплаканные глаза царевны. Уже давно настала ночь и свечи в комнате догорели, но темнота только помогала им двоим делиться своими девичьими секретами.
В ту ночь они узнали все сердечные тайны друг друга. Аэлин поняла, что некоторые вещи она не смогла бы поведать даже Арвен, не говоря уже ни о ком другом, а роханской царевне с легкостью призналась во всех, даже самых сумасшедших своих поступках, вроде того, как она чуть не отдалась жениху до свадьбы. А ещё Эовин узнала историю их непростых (Арагорн как в воду глядел!) отношений с принцем Эрин Гален и причинах помолвки с отважным Халдиром.
Если Эовин и была в глубине души шокирована подобным признанием эльфийской принцессы, она этого никак не показала. По сравнению с Аэлин, раздираемой чувствами к двоим воинам, жизнь самой Эовин была более спокойной и размеренной. Никогда прежде её сердце не знало любви, желания, она не знала мужских объятий и поцелуев, никогда не была помолвлена. Ей лишь не повезло с первой любовью, которую она подарила человеку, уже любившему другую.
— Ты ещё так молода! — заметила Аэлин. — Я думаю, ты непременно встретишь того воина, что подарит тебе счастье. И полюбишь его в ответ.
— Если только зло будет побеждено! А иначе — какая разница, что со мной станет? Если победит Саурон, все мы станем его рабами, — тяжело вздохнула Эовин.
— Митрандир говорит, что мы не должны терять надежду! — горячо возразила Аэлин.
