Аэлин готова была растерзать своего насмешливого друга, вздумавшего шутить в таком месте. Она прекрасно понимала, что Глорфиндел пытается помочь ей и разрядить обстановку, если, конечно, это вообще возможно при подобных обстоятельствах!

Тем не менее, храброму воину это удалось, и Аэлин невольно улыбнулась ему в ответ. Всего несколько месяцев назад она и предположить не могла способность шутить у грозного военачальника армии Имладриса!

Они бродили по лабиринту из узких и широких коридоров так долго, что Аэлин уже потеряла счет времени. Иногда ей казалось, что они ходят кругами. Хвала Эру, на саму Шелоб они пока не наткнулись, зато им повезло обнаружить потухший факел, который, должно быть, обронили орки. После нескольких попыток высечь искру из камня, Глорфинделу удалось зажечь его, и теперь он шёл впереди, освещая дорогу и крепко держа за руку свою юную подругу.

Но всё же Аэлин не покидало ощущение, что кто-то незримо наблюдает за ними, и от этого чувства у девушки бегали по телу огромные мурашки, а сердце заходилось в бешеном ритме. Лишь теплая рука Глорфиндела помогала ей побороть приступы паники.

«Она попытается запутать тебя в лабиринте!» — вспомнились ей слова Гэндальфа.

— Постой! — Аэлин вдруг резко остановилась. — Я поняла! Она не пускает нас!

— О чем ты? — спросил Глорфиндел. — Куда не пускает?

Вместо ответа Аэлин закрыла глаза и, как учила её Владычица, попыталась полностью сосредоточиться и избавиться от страха, мешавшего ей.

Сжав в руке меч, принцесса громко и отчетливо произнесла:

— Выйди на свет, порождение Унголиант! Тебе не скрыться от моего приказа в тени Изгарных Гор!

Несколько мгновений стояла гробовая тишина, а потом, вдруг, раздалось какое-то жуткое рычание, похожее толи на скрежет, толи на мерзкий писк летучих мышей, звук этот было невозможно слушать, и оба они закрыли уши руками.

Призыв Аэлин явно был услышан, ибо каменный пол пещеры дрогнул под ногами принцессы и её спутника, а где-то в глубине коридора послышался звук обвала. В страхе Аэлин схватилась за Глорфиндела, а он прижал её к себе.

Вдруг, яркая вспышка света, родившаяся в конце длинного коридора, стала шириться и быстро приближаться к ним. Аэлин даже не успела вскрикнуть от страха, как свет добрался до них и вспыхнул настолько сильно, что она вынуждена была крепко зажмуриться и отпустить руку своего спутника.

Когда она снова открыв глаза, Аэлин поняла, что она перенеслась в другое место. Глорфиндела рядом не было, и принцесса оказалась в полном одиночестве. Почти…

Аэлин осторожно огляделась вокруг: она находилась уже не в зловонной пещере, а в каком-то громадном, круглом зале, стены которого были выложены из камня, гладкого и блестящего, напоминавшего

черный мрамор. Более десятка резных колонн из того же камня поддерживали своды этого странного помещения, на стенах крепилось множество канделябров, в которых горели свечи разных размеров, пламя свечей отражалось от каменных стен, заставляя их переливаться. Стены были настолько гладко отполированы, что принцесса видела в них своё отражение.

В центре огромного зала находилась небольшая круглая площадка, что-то вроде алтаря для жертвоприношений, всё из того же камня. Тишина вокруг была такой глухой, что Аэлин слышала, как её дыхание эхом отзывается под сводами залы.

Итак, это и есть логово монстра? Это больше походило на чертоги Темного Властелина, чем на гнездо паучихи!

Аэлин в страхе оглядывалась по сторонам, ожидая, что чудовище бросится на неё внезапно откуда-нибудь. Изо всех сил она старалась справиться с ужасом, леденящим её кровь. Ожидание появления Шелоб было ещё хуже самого нападения.

Вдруг в пустой зале раздался негромкий женский голос:

— Я всегда знала, что ты явишься сюда, дочь Серебряной Королевы! Я ждала тебя.

Глаза девушки широко распахнулись: она никак не ожидала, что паучиха будет говорить с нею на её языке! Аэлин знала, что Шелоб является такой же майя по своей сути, как и Саурон, но услышать эльфийскую речь она не ждала.

Внезапно, из ниоткуда, пройдя прямо сквозь каменную стену, в зале возникла высокая женщина, облаченная в угольно-черные доспехи с головы до пят. На голове у неё возвышалась железная корона, длинные смоляные волосы спускались почти до пят, а в руках она держала длинный сверкающий меч.

От неожиданности Аэлин даже немного растерялась. Итак, это и есть монстр? Но почему она явилась в обличье женщины? Ведь Саурон лишил её такой возможности!

— Но ведь и тебе Он являлся в обличье Аннатара, хотя уже давно утратил своё тело и способность принимать прекрасный облик! — ответила ей Шелоб, прочтя мысли девушки.

— Ты пришла, чтобы молчать, принцесса эльфов? — майа холодно улыбнулась Аэлин. — Разве тебя не послали, чтобы убить меня? Ты и вправду думаешь, что тебе это удастся?

И она медленно стала ходить вокруг девушки, пристально разглядывая её и насмешливо улыбаясь.

— Итак, ты, похоже, лишилась дара речи от страха? — усмехнулась Шелоб. — Что ж, я помогу тебе начать разговор! Знай, я обладаю даром предвидения, как и та, что послала тебя сюда! Я очень давно ждала этого дня, чтобы завладеть твоей душой и этим оружием, на которое ты так надеешься. Тебе не удастся им воспользоваться, дитя эльфов, и не пытайся!

— Посмотрим! — презрительно возразила Аэлин, к которой вернулась способность издавать какие-либо звуки. — Не будь так самоуверенна!

Общаться с монстром в человеческом обличье было всё же гораздо легче, чем с громадным пауком! Аэлин почувствовала прилив уверенности в своих силах.

— О, да ты умеешь говорить, дева-эльф? — рассмеялась Шелоб. — Так, может быть, мы не станем доводить дело до поединка, а сможем договориться?

—  Мне не о чем договариваться с тобою, порождение Унголиант! — отрезала Аэлин.

— Разве? — вопросительно подняла одну бровь майя. — Ты ещё не поняла, что угодила прямо в ловушку, дочь Серебряной Королевы? Ему не удалось добиться твоей матери, но удастся овладеть тобою! И ты не в силах будешь противиться его воле. Его чары в твоей крови, и они не позволят тебе одолеть Аннатара!

Аэлин почувствовала, как кровь застыла у неё в жилах от этих слов. Так вот для чего она понадобилась Саурону? Нет уж, лучше она сама пронзит себе грудь Ангуирэлом, чем достанется Темному Властелину!

— Он бессилен без Кольца Всевластия! — воскликнула Аэлин, поднимая над головой оружие. — Сражайся со мной, демон! Я не попаду в твои лживые ловушки!

— К чему тебе жертвовать собою, принцесса эльфов? Лучше добровольно явись к Нему и сохрани жизнь. Поверь, Он прекрасен, как солнце! Он будет оберегать тебя! И сделает тебя своей королевой, хочешь ты того или нет!

— Никогда! — яростно выкрикнула Аэлин.

— О, как глупо… Твоё желание или нежелание не имеет никакого значения. Ты предназначена Аннатару, ибо Он пожелал тебя! Так давай оставим эти бесполезные препирательства и просто отправим тебя в Барад Дур. А теперь сложи оружие, принцесса эльфов!

— Ни за что! Я выполню то, зачем пришла, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни! — и Аэлин двинулась в сторону противницы, сжимая меч в руке.

Страх в её душе уступил место гневу. Если уж ей суждено умереть сегодня, её смерть дорого обойдется этому мерзкому оборотню!

— Похоже, что мне придётся показать тебе, на что ты решилась, дочь Серебряной Королевы! Только не умри от страха, Ему ты нужна живой.

И майя подняла свой огромный меч, направляясь навстречу Аэлин. Каждый её шаг отдавался жутким лязгом стальных доспехов по каменному полу.

Девушка уже приготовилась отразить первый выпад, как вдруг взгляд её случайно упал на пол, в котором всё отражалось, словно в зеркале.

В этом зеркальном полу её соперница отражалась уже не как человек, а как гигантский, черный мохнатый паук, поражающий воображение своими размерами! Это было громадное чудовище, на восьми лапах которого были мощные когти, пасть её страшно раскрывалась, выставляя напоказ огромные клыки, а восемь глаз, которыми она злобно глядела на свою жертву, внушали дикий ужас! Вид её был настолько страшен, что Аэлин едва не потеряла сознание!