Лицо Леголаса напоминало маску, высеченную из холодного мрамора, синие глаза метали молнии, а губы были презрительно поджаты. В этот миг он как никогда напомнил Аэлин своего царственного отца, славящегося своей ледяной надменностью.

— Прошу прощения, aranel, но Вам следовало оповестить меня о Вашей скорой свадьбе! В таком случае я не стал бы позволять себе тревожить Вас понапрасну. Примите мои поздравления!

Аэлин устало закрыла глаза и тяжело вздохнула. Всё, настал предел её терпению. Как же ей надоело оправдываться до бесконечности! Сначала Халдир, теперь Леголас! А виновата, значит, кругом только она одна??? Гнев вспыхнул в душе девушки, оскорбленной грязными подозрениями возлюбленного, напрочь заглушая голос разума.

— О, благодарю Вас! А то, что я — обрученная невеста для Вас было недостаточным основанием, чтобы оставить меня в покое, принц? — сердито воскликнула Аэлин, поднимая вверх руку, на которой блеснуло обручальное кольцо.

Ну почему у неё все не так, как у всех нормальных эльфов??? Как у Арвен, например? У сестры есть Арагорн, они любят друг друга и меж ними никто не стоит, всё прекрасно и понятно!

Почему именно ей нужно было вляпаться в такую грязную историю? Она словно попала в трясину, которая тянет, и тянет вниз, и скоро сомкнется над её головою. О, как она устала от этого!

Леголас и Аэлин смотрели друг на друга, как враги, готовящиеся к схватке. Словно это не они признавались в любви друг другу несколько минут назад. Упрямство и злость, достойные самых настырных гномов Мории, выстроили меж ними толстую каменную стену.

Всё было кончено. На этот раз — бесповоротно!

— Ах, да! — вдруг вспомнил принц, — сегодня на рассвете мы покидаем Лориэн. Именно это я и собирался сообщить Вам… ваше высочество! Прощайте! И желаю Вам огромного семейного счастья!

Отвесив ей преувеличенно низкий поклон, принц Эрин Гален исчез в ночной тиши дворцового сада, оставив Аэлин наедине с собственными горькими мыслями.

Но, как ни странно, глаза девушки были сухи. Принцесса медленно побрела в свои покои, видимо, весь запас слез она израсходовала за последние несколько дней.

До рассвета она просидела в кресле у окна, даже не помышляя об отходе ко сну. Ей уже не было так больно, во всяком случае ей так казалось. Восприятие словно притупилось, давая небольшую передышку её напряженным нервам. Подобные ощущения Аэлин испытывала сразу после помолвки с Халдиром.

Проведя эту бессонную ночь в раздумьях, Аэлин приняла несколько важных решений.

Во-первых, она не станет больше позорить свое имя и навсегда запретит себе даже думать о Леголасе. Он достаточно ясно выразил ей своё презрение, а у неё нет больше сил что-то кому-то доказывать!

Во-вторых, ей необходимо бросить все усилия на выполнение своего долга. Она должна исполнить свою миссию и постараться выжить при этом. Лорд Глорфиндел поможет ей осуществить это.

И в-третьих, она выйдет за Халдира. И как можно скорее! Она выполнит данное ею слово. Во всяком случае, в его любви она точно уверена, а значит, они будут счастливы вместе.

Долой глупые девичьи грёзы! Они не принесли ей ничего, кроме вреда.

Если любовь такова, что приносит ей лишь боль, стыд и необходимость постоянно оправдываться — она не хочет больше любить! Отныне в её жизни будут лишь долг по отношению к своему народу и своему будущему мужу.

И Аэлин медленно поднялась из своего кресла, глядя как в окно уже стучится рассвет. Она должна идти на пристань, чтобы вместе с Владыками проводить Братство в дальнюю дорогу, полную опасностей.

Храни их всех, Великий Илуватар! Дай Фродо сил выполнить свой долг и уничтожить Единое кольцо!

Дай Арагорну и всем остальным сил пройти свой путь до конца и выжить!

И дай ей самой сил для того, чтобы начать всё сначала в это утро и выполнить те обещания, которые она дала себе этой бессонной ночью.

====== Ангуирэл ======

Раннее, прохладное утро было безмолвным и туманным, точно хотело подчеркнуть важность событий, происходивших на берегу реки Серебрянки.

Эльфы-галадрим, во главе со своими Владыками, провожали в путь Братство кольца.

Великая Белая Волшебница одарила каждого из Братьев специально подготовленными для них подарками и напутствовала ободряющими словами.

Сердца всех хранителей сжимала тоска из-за вынужденного расставания с Владычицей благословенного края и незабываемыми красотами Золотого леса. Они понимали, что поход в Мордор может стоить им жизни, как он уже стоил жизни Гэндальфу. И оттого лица хранителей были грустны и задумчивы.

Аэлин стояла позади Владычицы, рядом с Келеборном и Глорфинделом, и наблюдала за трогательной сценой прощания. В глазах принцессы блестели мужественно сдерживаемые слёзы, но лицо её было непроницаемо, словно застывшая маска. Позади всех, безмолвными стражами стояли Халдир и Орофин, они тоже пришли, чтобы проводить Братство.

Девушка медленно переводила взор с одного лица на другое, словно старалась лучше запомнить каждого из них. Несмотря на то, что эти мужественные воины принадлежали к разным народам, все они выросли под небом Средиземья, в сердцах у них горело одно и то же пламя, подогревая их смелость и стремление победить Тьму!

Они взялись за тяжкое, почти невыполнимое бремя! Мысленно Аэлин посылала молитвы всем великим Валар, прося для Братства удачи в походе и, безусловно, победы.

После того, как леди Галадриэль одарила членов братства, настала пора для Владыки Келеборна проститься с ними, а затем и для Аэлин. Она по очереди подходила к каждому из хранителей и почтительно склоняла голову, прикладывая правую руку к сердцу в знак уважения к их храбрости.

Хоббиты от всей души улыбались принцессе, чем вызвали у неё ответную улыбку. Даже обычно такой тихий Фродо, и тот счастливо улыбнулся ей! Именно такими, никогда не теряющими присутствия духа и немного безрассудными, но всегда отчаянно храбрыми, полуросликов и описывал Митрандир своей маленькой ученице когда-то…

Гимли, смущаясь, немного неуклюже поклонился Аэлин и девушка, улыбнувшись гному, ободряюще сжала ему руки и ласково напутствовала его:

— В добрый путь, Гимли, сын Глоина! Я верю в то, что мы ещё встретимся.

— Благодарю, прекрасная госпожа! — смущенно пробормотал почтенный гном и снова поклонился.

А Аэлин тем временем подошла к Боромиру. Раскланявшись с сыном гондорского наместника, девушка обратила внимание на его странный, отсутствующий взгляд, будто воин был погружен глубоко в свои мысли, его явно терзало что-то нехорошее, как показалось Аэлин.

 — Доброго пути! — пожелала она Боромиру и повернулась к Арагорну.

Наследник Исильдура не стал придерживаться правил этикета и крепко обнял принцессу, прижав к себе. Напряженная, словно натянутая стрела, Аэлин склонила голову ему на плечо и едва не разрыдалась от такого бесхитростного проявления чувств. Она всегда легко общалась с Арагоном, ровно так же, как и с братьями, да он и был ей почти как брат, ведь они с Арвен собирались соединиться после победы над Сауроном.

— Прощай, маленькая принцесса! — Арагорн по-братски поцеловал девушку в лоб. — И ожидай нас с победой! — добавил он, метнув взгляд в сторону стоявшего подле него Леголаса.

— Я буду ждать, Арагорн! — прошептала Аэлин сквозь слёзы. — Мы будем ждать вместе с Арвен!

И вот настал тот самый момент, которого так страшилось её сердце — она повернулась лицом к Леголасу. Ей нужно проститься с ним и навеки отпустить как его самого, так и все надежды, с ним связанные, что она себе и пообещала этой ночью. Но как же это тяжело, Великий Эру!

Два влюблённых синих взгляда встретились, и время вдруг остановилось. В их глазах уже не было негодования и злобы – лишь тоска и боль разлуки. Оба понимали, что прощаются навсегда. И каждый из них унесет с собою такие сладкие и одновременно горькие воспоминания об их прекрасной, но запретной любви.

Леголас уже от всей души сожалел об их безобразной ссоре ночью, ревность и боль затмили его разум, что лишний раз доказало ему самому, как велика его любовь. Но принц Эрин Гален, как и Аэлин, дал себе слово отныне блюсти законы чести и отступиться от возлюбленной, коль скоро она выбрала Халдира. Да будет так, он смирился и отпускает её!