— Пожалуйста, — вдруг простонал Леншерр, изогнувшись, словно гуттаперчевый мальчик, когда Ксавье в очередной раз достал до нужной точки и укусил мужчину за загривок. Эрик уже смирился с тем, что не мог сопротивляться, однако уже не мог терпеть бесконечную сладкую пытку: его глаза слезились, а пальцы так сильно сжали простынь, что угрожали порвать ее на лоскуты. Жарко выдохнув Леншерру в затылок, Чарльз и правда сжалился, начиная медленно и плавно толкаться внутрь, низко постанывая от ощущений. Эрик оказался чертовски тесным и просто обжигающе горячим внутри, насколько, что телепат ощущал себя на седьмом небе еще когда смог войти только головкой. Короткими толчками, он все же с трудом, но вошел до конца, вжимаясь в упругие ягодицы яйцами и мерно раскачиваясь, чтобы дать им обоим привыкнуть. Уши будто заложило от удовольствия и Чарльз слышал стоны и мольбы Эрика как через толщу воды, он хотел окружить того как можно большим вниманием, заставить привыкнуть к тому факту, что телепат его так просто не отпустит, что теперь он всегда будет смотреть на него с желанием и обожанием, что постоянно будет хотеть прикоснуться к нему. Придерживая мужчину за грудь, вторую руку Чарльз положил ему на горло, гладя и лишь иногда совсем несильно сдавливая, чтобы Эрик мог прочувствовать его власть, чтобы жадно хватал ртом воздух, а Ксавье ощущал вибрации от каждого его стона. Чарльз словно стремился соприкасаться с любовником каждой клеткой тела, он наваливался на него со спины и все набирал скорость, с каждой секундой все нетерпеливее вдавливая Эрика в мягкую кровать и даря ему стоны на самое ухо.

— Ты просто необыкновенный, — загнанно, тяжело дыша, выстанывал Чарльз, ведя рукой вниз по чужому животу и накрывая ладонью крепко стоящий член, чтобы без промедления вторить темпу своих толчков. Кровать под ними тихо скрипела, а Эрик даже извернулся так, чтобы укусить телепата за палец, стремясь напомнить, что у него еще есть зубы и он не один из послушных учеников профессора. Будучи уже на пике удовольствия, Чарльз вновь немного неловко ткнулся губами в ухо любовника, — Я все чаще думаю, что не увлечен тобой. Я люблю тебя, Эрик, — резким толчком войдя до самого основания, Чарльз ощутил, как под этот пошлый шлепок судорожно сжимается Леншерр, зажмуривший слезящиеся глаза и закусивший ребро собственной ладони, чтобы быть тише. Не считая, что сказанного достаточно, телепат свалил на его сознание целую бурю из своих эмоций и ощущений, открывая свои чувства, показывая желание помочь и бесконечную заботу, направленную на Эрика, особенную привязанность, которую не испытывал ни к кому другому, желание, которым теперь горит постоянно, стоит лишь подумать о возлюбленном или хоть краем глаза увидеть его.

Даже после оргазма Леншерр продолжил дрожать и мычать, будто еще бился в судорогах удовольствия, от переживаемых эмоций он то и дело напрягался всем телом, плотнее сжимая Чарльза, который, не выдержав такой пытки, кончил следом, излившись глубоко внутри Эрика, среагировавшего на это громким протяжным стоном, а после и вовсе бессильно упавшего на кровать, словно разом лишившись всех сил. Чарльз боялся, что и в этот раз мужчина станет особенно замкнут, но, к его удивлению, тот первый удобнее устроился на кровати, улегшись на животе и с очевидным приглашением глядя на телепата.

— Я не собираюсь сбегать, но в душ ты можешь сходить завтра, — немного севшим от стонов голосом прошептал Эрик, довольно ухмыльнувшись и кивая на свободное место рядом с собой. Пусть он пока так и не сказал ничего в ответ, даже не озвучил собственных мыслей, в общем-то осознанно никак не среагировал на признание и обещания Чарльза, последний абсолютно не переживал из-за этого. Не заглядывая даже в чужое сознание, он будто знал наверняка, что желание Леншерра закончить ночь в одной постели стоит куда больше, даже если он завтра убежит к себе. Чарльз даже немного хотел этого, представляя вновь эти заигрывания в пустых коридорах, невинные прикосновения под рукавами водолазки, поцелуи украдкой… Чарльз вовсе не будет против, если Эрик сбежит под утро в свою комнату. Пока телепат уверен в том, что сможет его вернуть, ему это даже нравится.