— Самый младший из Старков оказался самым беспокойным. Он сломал мне одно из моих ребер.

У мужа был настолько недоуменный вид, что Кейтилин едва не рассмеялась при взгляде на него. Нед нахмурился и недоверчиво посмотрел на ее живот.

— Сломал одно из ребер? — повторил он, и Кейтилин утвердительно кивнула. — Милостивые боги, но как это возможно?

— Это был весьма точный и сильный пинок. Мейстер Лювин говорит, что со временем все пройдет само, нужен просто отдых, — она коснулась рукой бока. — Я пыталась свыкнуться с болью, но мне было слишком тяжело дышать, поэтому я была вынуждена начать пить утром и вечером чай, в который добавлено маковое молочко. Я практически не чувствую теперь боли, хотя ощущения все равно далеки от приятных, если кашлянуть или чихнуть.

Нед посмотрел на нее и криво усмехнулся.

— А я еще гадал, как же мне объяснить вам, откуда у меня новые шрамы, а тут словно вовсе не я побывал на войне! — он повернулся на своем стуле и положил руки на живот Кейтилин. — А вот теперь послушай меня, юный Старк, — сказал он, обращаясь к животу. — Тебе следует прекратить бить свою бедную мать. Я не позволю навредить ей ни тебе, ни кому-либо другому, — шутливо добавил Нед.

Кейтилин так надеялась, что ребенок сейчас начнет шевелиться, чтобы муж тоже мог тоже почувствовать, насколько сильны эти толчки. Однако ничего не последовало.

— Похоже, что малыш решил затаиться, так что, боюсь, придется немного подождать, любовь моя.

Нед хмыкнул и, откинувшись обратно на спинку стула, стал наблюдать за мужчинами в зале, в этот раз положив руку жене на бедро.

Кейтилин улыбнулась и положила свою руку поверх, ничего не говоря.

Они оставались в зале до позднего вечера, когда все уже стали расходиться по своим комнатам, распевая пьяные непристойные песни. Нед смеялся гораздо больше, чем это когда-либо видела Кейтилин, но он явно не собирался вставать или убирать руку с ее бедра, а она сама была просто рада быть здесь вместе с ним. Когда в зале стало тихо, Нед наклонился к ней, и Кейтилин взял его за руку, переплетая их пальцы. Наконец-то они были практически одни, в зале оставалось всего несколько мужчин, но те были настолько пьяны, что на них можно было не обращать внимания.

— Уже поздно, я пойду, — подавив зевок, сказала Кейтилин.

Он попыталась подняться на ноги, но едва она коснулась подлокотников, Нед повернулся к ней и поцеловал.

Это не был просто формальный поцелуй, в нем не было того чувства облегчения и радости от возвращения домой, как это было днем. Поцелуи, подобные тому, что был сейчас, Кейтилин получала от мужа буквально несколько раз, в нем была лишь одна страсть. Это застигло ее врасплох, хотя сюрприз был приятным, особенно потому что Нед не торопился отодвигаться назад, но когда он это сделал, то на его губах заиграла мягкая улыбка, и Нед с нежностью провел рукой по щеке жены.

— Да, уже поздно, — согласился он. — Пойдемте, любовь моя.

Нед встал и протянул ей руку, помогая подняться.

Он вышел с женой из зала, продолжая улыбаться, и повел ее через двор к их покоям в замке. Нед поцеловал Кейтилин, стоя в дверном проеме и придерживая для нее дверь, а затем еще раз, когда они уже были на полпути к покоям. Его губы были такими теплыми и на них ощущался вкус вина.

— Вы пьяны, милорд, — насмешливо сказала Кейтилин, когда муж стал расплетать ее прическу, целуя ее возле входа в покои.

Это было так странно видеть его таким раскованным, но при этом столь же приятно увидеть эту его сторону, обычно скрытую за фасадом из чести и долга.

— Да, но самую малость, — сразу же согласился с ней Нед.

Кейтилин улыбнулась и, взяв его лицо в ладони, поцеловала мужа сама, а затем, не сводя с него взгляда, открыла дверь в свои покои у себя за спиной.

Оказавшись внутри, Нед принялся развязывать ее платье. Кейтилин помогла ему, вскоре стоя перед мужем полностью обнаженная в свете свечей. Нед окинул ее взглядом, задержавшись на увеличившимся животе, а затем на жуткого цвета синяке на сломанном ребре, которого Нед коснулся совершенно невесомо, что было неожиданно для его огрубевших и сильных пальцев.

— Впечатляет… — сказал он, а затем его лицо затуманилось. — А вы точно уверены, что…?

Кейтилин знала, что если не успокоит его сейчас, то Нед будет волноваться, что может причинить ей вред и уйдет в свои собственные покои.

— Нед, я в порядке, — ответила она. — Я скажу, если что-то не так.

Кивнув, Нед откинул меха на кровати, и Кейтилин устроилась на подушках, наблюдая за тем, как раздевается муж — его бриджи, рубашка, кожаный дублет, все полетело на пол, а следом за этим и его нижнее белье. На руках и груди Неда появились несколько новых шрамов, все еще розовых и едва заживших. Один из них был длинный, через все плечо, все еще со следами швов, и Кейтилин попыталась представить, какой же удар мог оставить такой след.

Она подумала, что муж ляжет к ней в кровать, но вместо этого он сел на край, вновь став серьезным.

— Я думал об этом все время, пока ехал домой, — сказал Нед. — Я соскучился, Кет.

— Я тоже скучала, любовь моя.

Он кивнул, ложась рядом. Его кожа была прохладной, как обычно, а его пальцы, такие грубые и нежные одновременно, скользнули по ее бедру. Кейтилин закрыла глаза, полностью отдаваясь нахлынувшим ощущениям.

С самой их первой ночи Нед всегда был нежен с ней, и его сегодняшние прикосновения, от которых все ее тело дрожало от удовольствия, не были исключением.

— Я не хочу причинить вред, любовь моя. Вы в самом деле уверены, что хотите этого? — спросил Нед.

Кейтилин ничего не ответила и лишь подтолкнула его в грудь, заставляя лечь на кровать, сама устраиваясь у него на бедрах. Нед закрыл глаза, когда его плоть оказалась в ней, а Кейтилин, глядя на его выражение лица сейчас, старалась запомнить его навсегда.

Его руки опустились ей на бедра, помогая двигаться, а затем она услышала его громкий стон, продолжая двигаться до тех пор, пока не присоединилась к нему.

Их дыхание постепенно успокаивалось, и Нед приподнялся, целуя жену и запуская руки в ее волосы. Ее увеличившийся живот вплотную касался его живота, когда ребенок довольно ощутимо пнул туда. Нед замер, опустив глаза вниз.

— Милостивые боги, — пораженно выдохнул он. — Это было то, о чем я подумал?

— Теперь понятно, откуда у меня травмы? — со смешком ответила Кейтилин.

Аккуратно он помог ей лечь рядом на кровать, а сам устроился на боку, оперевшись на локоть так, чтобы иметь возможность смотреть жене в глаза, второй рукой гладя ее живот, в то время как ребенок все еще продолжал пинаться и переворачиваться.

— Запомните мои слова, любовь моя, у нас будет настоящий боец. Пообещайте, что научите его как правильно обращаться с мечом.

— Разумеется, — сказал Нед.

Он накрыл их обоих мехами, крепче прижимая к себе жену.

Кейтилин вздохнула, закрывая глаза. Она знала, что это Нед был тем, кто сегодня вернулся домой, но ей казалось, словно она разделяла сейчас с ним это чувство. Это было именно то место, где ей и хотелось бы быть.

Это был ее дом.

И даже когда Нед уже заснул, она долго еще не могла уснуть, прислушиваясь к его дыханию и ощущая тепло его тела рядом с ней.

Она знала, что этим утром он останется с ней.

========== Эпилог. Джон - Ты не Старк ==========

Достижение десятилетнего возраста ребенком на Севере в большинстве домов считалось событием, достойным празднования. Разумеется, Джон Сноу знал, что он оказался в привилегированных условиях в тепле и безопасности Винтерфелла, и что ему повезло намного больше, чем другим мальчикам его возраста.

И в то же время он знал, что он был просто мальчишкой-бастардом, так что на подобное празднование просто не мог рассчитывать.

С другой стороны, Робб, его сводный брат и мальчик, рядом с которым Джон провел всю свою жизнь, наслаждался самыми шикарными именинами в свою честь. Был устроен большой пир, приглашены музыканты, а Робб выбрал свои самые любимые блюда из списка, что был длиной едва ли не с его руку. Он получил несколько дюжин подарков от гостей, а затем еще один от отца и леди Кейтилин — красивую брошь для плаща, выполненную из серебра и янтаря, которая принадлежала их отцу. Наследник Винтерфелла был весь день в центре внимания, начиная с утра, когда он проснулся, и до самого вечера, когда он задремал прямо на своем стуле, слишком возбужденный событиями дня, чтобы признаться, что устал. Наконец, отец понес Робба в постель, а Джон следовал за ними.