Камера привычно давила холодной пустотой, и я завернулась в тонкое одеяло как в кокон. Свет тускло мерцал под потолком, освещая голые стены и скудную меблировку. Я снова невольно потянулась сознанием к воде, но одернула себя, едва ощутив вспыхивающую в груди ярость. Поплотнее закуталась в одеяло, свернулась в комочек и отвернулась к стене. Как никогда захотелось выйти отсюда, сбежать куда-нибудь подальше и до самого конца не высовываться. На глаза навернулись слезы, и я прикусила губу. Вот уж нет, не буду я предаваться упадническим настроениям и жалеть собственную никчемность.

За дверью подозрительно зашушукались, скрипнуло ржавое железо, в камеру ворвался поток такого же спертого воздуха и пылью осел на пол. Осторожные шаги остановились посередине помещения, и наступила тишина. Я рвано выдохнула и крепче сжала кулаки; Зуко громко глубоко дышал, но не произносил ни слова.

- Хинаи, – он просипел едва слышно, прокашлялся, – я…

И замолчал, продолжая стоять истуканом. Я тоже не двигалась, крепко зажмурившись и почти перестав дышать. Сердце заходилось в бешеной скачке, и мне казалось, что Зуко непременно слышит его в кромешной тишине.

- Я испугался, – выдавил из себя парень, сглатывая, – Азулы, отца. Больше всего отца. Знаешь, я пытался поговорить с ним, но он как будто не слышал ни единого моего слова. Только повторял как заведенный, что ты для него как племянница родная, и как он рад моему возвращению.

Зуко тяжело вздохнул и рухнул на пол.

- Азула сказала, что убьет тебя, если я буду сопротивляться. Я так испугался, когда она привела тебя, едва стоящую на ногах, что не мог даже пошевелиться. Только смотрел, как хватают дядю, как сестра ранит Аанга…

Он громко втянул воздух сквозь сжатые зубы.

- Я пытался жить заново как принц. У меня даже получалось несколько месяцев, я почти нормально смог говорить с Азулой, только… Только мне все время чего-то не хватало. Дядиного чая и дурацких советов, твоего смеха, и вашей с ним нескончаемой игры. Наших перепалок, твоих пальцев в волосах, даже аватара. Я так привык к другой жизни, что, кажется, разучился сидеть смирно и делать то, чего от меня ждут.

Зуко снова замолчал, чем-то зашуршал и встал.

- Я пришел сюда не только из-за Сокки. Я предположил, что его отца могут отправить сюда, потому что я знал, что сюда отправили тебя. Один я вряд ли смог бы что-нибудь сделать, чтобы тебя вытащить.

В дверь негромко поскреблись. Сокка за ней кашлянул и зашептал:

- Это конечно все очень мило, но давайте скорее! Меня скоро должны сменить.

Зуко быстро приблизился, осторожно коснулся губами торчащей из-под одеяла макушки и сунул маленькую смятую бумажку. Потом развернулся и вышел из камеры, встречаемый смешками и подколками от Сокки.

Меня била крупная дрожь. Стало слишком жарко, и я резко откинула мешающее одеяло. Села, потирая воспаленные глаза, и подхватила упавшую на пол бумажку. Она была совсем маленькой, скомканной до невозможности, и я расправляла ее дрожащими пальцами. Всхлипнула, подавляя смешок, скомкала записку в кулаке и сожгла.

«Я заберу тебя, даже если ты меня возненавидишь».

Первый план побега был предельно прост: открутить камеру карцера, не пропускающую жар, и на ней переплыть кипящее озеро. С тем, кто будет откручивать, тоже определились быстро; Зуко, кажется, был готов на все, чтобы его признали. На вопрос, как все устроить, я только ухмыльнулась. Вообще-то я не собиралась участвовать в их планах, просто стояла рядышком, потому что Суюки крепко держала за руку, но тут соблазн был слишком велик. Чтобы отцепить пальцы подруги потребовалось не больше пары секунд. Зуко отшатнулся, неловко защищаясь от удара. Вокруг быстро образовалось свободное пространство, заключенные начали скандировать и подбадривать, не пропуская кинувшихся к нам охранников. Я нападала яростно, вымещая скопившиеся злость и обиду, била так, как Зуко учил меня. Он поначалу уворачивался, смотря на меня испуганно, а после, поддавшись воздействию толпы, пару раз отразил удары.

- Эй, я девчонок не бью! – выкрикнул он, закрывая лицо от прямого удара.

- Зато я бью! – прокричала, обрушиваясь на него сверху.

Толпа взревела, краем глаза я заметила довольного За Руна, поглаживающего бороду, а рядом с ним вопящего Зора. Цуи на другой стороне качал головой, а Сай впервые на моей памяти неодобрительно хмурился. Я больше не произносила ни слова, постоянно одергивая себя от использования пламени. Земля под ногами мелко вибрировала, а вода заходила волнами. Кончики пальцев покалывало от растущего жара, еще немного, и я могла не сдержаться и загреметь в соседний с принцем карцер.

- А ну хватит! – прокричали сверху.

Толпу принялись разгонять, надзиратели наконец очнулись, окружив нас со всех сторон. Зуко мельком огляделся, глянул на меня извиняющеся и отбил очередной удар струей пламени. Я отпрыгнула, закрывая лицо обеими руками, а охранники тем временем уже скрутили несопротивляющегося парня. Он продолжал смотреть мне в глаза виновато и отвернулся только тогда, когда его силком вывели со двора. Один из них было пошел ко мне, но другой дернул его за рукав:

- Оставь, ей карцер как нам курорт.

Я театрально отряхнулась, улыбаясь хлопающему За Руну и смеющемуся Зору. Цуи хлопнул меня по плечу, а Сай, сложив руки на груди, отстраненно смотрел вверх.

- Не знаю, что у вас случилось, но зря ты с ним так, – мужчина не смотрел на меня, но я почувствовала укор в его голосе.

Сокка испарился вслед за уведенным Зуко, Суюки возникла сзади неожиданно, обхватывая меня за пояс со спины и шепча на ухо:

- Вот теперь я верю, что он тебе нравится.

- Теперь? – я деланно возмущенно, но так же тихо ответила.

- Кто тебе нравится?! – Зор разразился праведным гневом, размахивая руками и брызжа слюной. – Он?!

За Рун стукнул разошедшегося парня по голове и, посмеиваясь, потрепал меня по волосам. На мой вопросительный взгляд он подмигнул и загадочно улыбнулся.

И первый план ожидаемо провалился. Потому что с первого раза никогда не получается нормально и еще по нескольким причинам: я отказалась уходить без Зора, За Руна, Сая и Цуи, а Сокка – без своего отца. Никто не был точно уверен, действительно ли его отправят сюда, но парень настаивал, что чувствует, что вот-вот встретится с ним. Я предложила отправить на импровизированной лодке четверых товарищей, на что Зор насупился и посмотрел на меня так, что я замолчала и подняла руки, сдаваясь.

- Я что, зря задницу морозил? – недовольно бурчал Зуко себе под нос.

- Да, – фыркнула, глядя на давящегося смехом Зора.

Его почему-то очень веселили наши с Зуко отношения. Особенно мое старательное игнорирование и выражения лица принца – стоило ему увидеть нас рядом, как Зор начинал практически хрюкать от сдерживаемого смеха. Зуко сначала огрызался, потом перестал, ограничившись гневными взглядами.

- О, так ты со мной разговариваешь? – глаза принца засияли надеждой.

Тут уже не сдержался никто: За Рун громогласно расхохотался, Цуи захихикал, и даже вечно отстраненный Сай фыркнул в кулак. Сокка, маскирующийся то под охранника, то под заключенного, согнулся пополам, Суюки, хихикая, бросила на меня укоризненный взгляд.

- Что? – я развела руки в стороны, невинно хлопая глазами.

В итоге было решено выждать пару дней, и, если отец Сокки не появится, бежать в любом случае. Парень насупился, но согласился, что ждать дольше опасно. Нам-то все равно, а они с Зуко вполне могли застрять здесь надолго.

А наутро надзиратели нашли воздушный шар, на котором прилетели горе-спасатели. Так наши шансы выбраться снижались практически до нуля. Однако Сокка тут же разработал новый план: ходили слухи, что как раз завтра привезут новую порцию заключенных, и, будет среди них или нет нужный нам, мы хватаем дирижабль, на которых обычно перевозят несчастных, и драпаем. На мой вопрос, умеет ли кто-то этим зверем управлять, Сокка так напыжился, что вопросы отпали сами собой. Сказать, конечно, легко, но тем не менее вариантов больше не было, и все вяло согласились с озвученным планом.