– Вы делаете так всегда?

– В подобных случаях да, это стопроцентный вариант, даже если и будет разниться с указанным адресом. Адрес можно перепутать, ошибиться из-за стресса или других причин. Толпа же, желающая поглазеть, снять на телефон или поучаствовать, никогда не ошибается.

– Опишите ситуацию и ваши действия на момент прибытия.

– На момент прибытия мы обнаружили толпу людей, состоящую из соседей, которые находились на территории места происшествия и за забором. А также тело мужчины без признаков жизни, его гражданскую супругу, которая пояснила, что её сын нанёс ему одно ножевое ранение на фоне личной неприязни после употребления алкогольных напитков. Здесь же находился и предполагаемый убийца, который пребывал в абсолютно невменяемом состоянии и бесцельно ходил по территории происшествия.

– Он что-нибудь говорил?

– Да, он кому-то продолжал угрожать расправой. Что касается потерпевшего – он был уже мёртв. На основании этого была констатирована биологическая смерть до прибытия бригады и вызван наряд милиции.

– Постойте, соседи утверждают, что на момент Вашего прибытия на данный адрес он был ещё жив и Вы оказывали ему помощь. Как Вы это прокомментируете?

Вот тут я замялся. Очень сложно доходчиво объяснить, что забежав в калитку и кинув мимолётный взгляд на потерпевшего, я уже понял, что он не жилец. Да, жив, но весьма относительно. Об этом я буду писать ниже, так что не стану утомлять вас лишними повторами. К тому же, крайне трудно правильно подобрать слова, чтобы донести тот факт, что в первую очередь моё внимание было приковано к убийце, а уже потом к жертве. Более того, я потратил лишние тридцать секунд, чтобы отскочить к стоявшему неподалёку от дома мангалу и вытащить оттуда увесистую кочергу. Опыт подсказывал, что подобный аргумент никогда не будет лишним в спорах с невменяемым оппонентом. А опыт у меня был достойный.

– Во-первых, я попросил удалиться всех присутствующих, помимо гражданской супруги, за территорию двора. Во-вторых, из-за забора было неважно видно, чем мы занимаемся. И, в-третьих, оказавшись плечом к плечу с убийцей, мало кто пожелал оставаться на месте происшествия, а поэтому они располагают весьма расплывчатыми данными о наших дальнейших действиях и состоянии пациента на тот момент.

– Но прежде чем констатировать смерть, вы оказывали помощь. Зачем, если с ваших слов, потерпевший был уже мертв? И зачем вы попросили всех удалиться?

– Так как рядом с нами находился предполагаемый убийца, я не мог подвергать риску свою бригаду. И только удостоверившись в относительной безопасности, мы начали работать. Что касается потерпевшего, то мы прибыли как раз на агонию. Агония представляет собой такое состояние, когда уже мертвый организм выбрасывает все остатки сил на поддержание жизнедеятельности. Как правило, она длится примерно двадцать секунд. Нередко в нашей практике случается, что человек умирает, а через две минуты делает судорожный вздох. В такое время нелегко объяснить родственникам, если они находятся рядом, что надежды нет. Все хотят верить в лучшее.

Да, мы пытались оказать помощь. Самое первое – найти вену. Однако уже здесь нас ждала неудача: ножевое ранение было нанесено так грамотно, что наружу вывалились петли кишечника, но кровотечения не было. Вся кровь ушла в брюшную полость, а так как вены занимаются тем, что дают отток крови к легким, для насыщения кислородом, то на момент нашей работы они были уже пусты: отдать – отдали, а взять нечего.

Именно поэтому вся наша «помощь» заключалась в поиске вен. Да, мы попадали в них, но как только пытались пустить по ним раствор, они лопались. А если нет крови или заменяющего её раствора, то сердцу нечего качать, а значит, негде взять кислород. Фактически, мы приехали к ещё живому человеку, но технически пытались помочь уже трупу. Как-то так.

– Я вас понял. Скажите, не слышали ли Вы, из-за чего разгорелся конфликт?

– К сожалению, слышал. Он разгорелся из-за того, что подсудимый не хотел идти собирать вишню, а потерпевший на этом настаивал. Более того, они имели между собой раннюю вражду на фоне малой разницы в возрасте: подсудимому – тридцать восемь, потерпевшему – тридцать девять. В то время как потерпевший приходился гражданским мужем матери подсудимого, которой на данный момент шестьдесят семь, я думаю, это сыграло не последнюю роль в сложившейся ситуации. Но данная информация получена мной от гражданской супруги потерпевшего, вследствие чего не может быть абсолютно достоверной.

– У меня больше нет вопросов. Адвокат? – молодой человек в очках отрицательно помотал головой. – Подсудимый? – То же движение, только виноватое. – У суда больше нет вопросов к Вам, Вы можете быть свободны.

Проходя мимо подсудимого, опечаленно ссутулившегося за решёткой и сжимающего в руках голову, я подумал, что он раскаивается. Даже наверняка. Но толку? Никогда ни состояние аффекта, ни алкогольное опьянение не было лично для меня причиной для смягчения приговора. Всё-таки, что человек вложил в себя, пройдя азы родительского воспитания, научившись чему-то самостоятельно и выявив нечто важное из полученного опыта, то мы и получим на выходе. Адекватного изначально никакой алкоголь противоположностью не сделает, а вот в разы усилить нечто имеющееся в глубине души – это запросто. Проверено на опыте. И мой опыт со мной согласен.

Буквально на прошлой смене я видел нечто ужасное, о чём даже не читал в книгах и не видел в закрытых наглухо пабликах: мои коллеги притянули из далёкой деревеньки очень занимательную женщинку…

Началось всё с того, что они умчались на адрес, имея при себе повод к вызову «умирает». Между нами говоря, данное слово на скорой помощи может включать в себя ряд состояний, в который входят как серьёзные патологии, приводящие пациента к пограничному состоянию (грань между жизнью и смертью), так и абсолютно неопасные, например, потеря сознания при виде капли крови из порезанного пальца. Просто, как правило, именно последние расписываются примерно так: «Порезался ножом, захрипел, упал, не дышит». Поэтому-то и ожидаем мы увидеть по факту совсем не то, к чему готовились.

В этот раз повод не обманул: и пациентка была, и пограничное состояние присутствовало – давление находилось на критически низкой отметке, зрачки были разные (как правило, данный симптом позволяет с девяностопроцентной вероятностью поставить диагноз «инсульт»), да и сознание напрочь отсутствовало. Рядом бегал сожитель, который пояснил, что она у него лежачая после инсульта прошлого, а вот три дня последних совсем плохая стала: и не ест, и не шевелится особо, непорядок, в общем.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.