— Хорошо! Держимся, старики! Попробуем авантюру. В столице пока тихо. Чтобы раскрыть этот заговор, надо понять его механизм!

В центральном зале «Чрева кита» было даже оживлённее, чем в воскресные дни.

В течение недели затем корреспонденты, как официальных изданий, так и бульварных газетёнок, развлекали столицу побасенками о посещении герцогом ресторана средней руки и последовавшим за этим решением возглавить Великий Исследовательский Поход.

Сначала Коль позволил себе исподволь налюбоваться герцогской костлявой фигурой, ибо тот что-то писал, сидя в кресле приватного кабинета, затем Ампл пронзил трактирщика острым, как стилет, взглядом и, насмотревшись, наконец, на (вероятно) оробевшего содержателя «Чрева кита» снисходительно улыбнулся…

— Коль Вудро, не ошибаюсь?

— Да, Вы пожелали увидеть меня, мой лорд?

— Просто по пустяку, Вудро, чепуха. Посмотрите-ка на копию с гравюры… Этот документ был обнаружен в сокровищнице рода Грейсток. Может быть, вам известно откуда туда попала эта копия, и где находится оригинал?

— Я ничего не знаю про эту карту, мой господин.

— Печально, что я ошибся. Тогда я и не вправе вас больше задерживать, можете быть свободны.

Герцог вёл себя и выглядел странно, глаза его смотрели прямо, не мигая, и весь его вид говорил о некотором психическом нездоровье высокого лица. Не прошло и часа, как мистер Вудро поднялся на борт фрегата «Виктория». А владелец корабля, Министр и герцог жёг в это время секретные документы, с упорством маньяка, в особняке Главного Полицейского Управления. А его помощник, полковник Джон Бруно, кусал от бешенства тонкие губы.

В стране зрел заговор.

На следующее утро высокопоставленный чиновник из Адмиралтейства сверился со своими записями и любезно спросил, не припоминает архивариус, когда члены королевской семьи плыли неизвестно куда, на поиски неизвестно чего.

Генеральный архивариус Империи сэр Хайленд Что-то припомнил из истории древних времён и даже смог указать несколько значимых имён. Потом все вежливо проговорили все положенные фразы при расставании со столь известным лицом, высказали сожаление, о том, что не смогли отбыть вместе с герцогом, и пожелали кораблю семь футов под килем.

***

Советы от Рамзеса.

Как попав под следствие и суд не пострадать.

Совет первый.

Если вас случайно застигли врасплох, когда вы наслаждались, грызя любимый башмак вожака стаи, (вещь полезную, как для зубов, так и для носа), то вашим единственным спасением является падение на спину и громкий стук хвостом. Болтайте всеми лапами, громко скулите и не позволяйте хозяину погрызенного имущества дать вам под зад. Здесь всё зависит от ваших голосовых связок. Чем дольше будете орать и болтать, тем быстрее успокоится ваш вожак.

Совет второй.

Как только вопли возмущённого обладателя башмака станут мягче и тише, вы немедленно встаёте на все свои четыре и, виляя задом и хвостом, опустив голову и продолжая поскуливать, (тише и мягче), крадётесь к представителям следствия и судебным заседателям.

Совет третий.

Тихо, (не переставая вилять и скулить), подойдите к судье, положите ему лапу на колени и загляните в глаза…

Совет четвёртый.

Если вы потом начнёте глубоко и громко вздыхать, то с восьмидесяти пяти процентной вероятностью вас погладят по голове, а это значит, что вас полностью оправдали. Адвокаты называют такие действия полной победой.

Совет пять.

Представьте себе катастрофу, Вас не погладили. Чертова рука не опустилась. Теперь обратите внимание, есть несколько правил. Вам однозначно необходимо подтолкнуть к себе эту руку и вынудить хозяина конечности опустить её себе на голову. При этом перед толчком мордой, надо посмотреть, нет ли в руке фужера с вином. Если на этот, казалось бы незначительный факт, не обратить внимания, то Ваш вопрос уже практически решённый, может, наоборот, свалиться в начальное состояние, но с худшими для Вас последствиями.

Итак! Если в руке фужер с вином — отойдите от хозяина конечности и ни при каких обстоятельствах не толкайте её!

Совет пятый.

Вот Вас и погладили! Вас простили!

А если нет?

Если всё вышеперечисленное не имеет успеха, то используйте своё секретное оружие. Сначала представляю вам аргументированное пояснение: Боб, как мой почитатель, преподнёс мне в день нашего знакомства роскошный кусок каната, настоящую коллекционную вещь. Оказалось, что его очень приятно держать в зубах, он был правильного размера и приятно упругий. И как вы думаете, что я делаю, когда катастрофа становится неизбежной? Смиряюсь и принимаю любое наказание? Хе… Нееет! Я бегу за своим канатом.

Совет шестой.

Притащив канат, и, сев от судьи подальше, я, не выпуская его из пасти, начинаю грустно смотреть, и вид мой — самого несчастного и брошенного в мире существа — говорит: «Бейте меня! Бейте! Я буду молча страдать!». При этом, не выпуская, (я подчёркиваю), каната, вы начинаете скулить через неравномерные интервалы. Всегда! Уж не знаю почему, но через минуту грозовые тучи рассеиваются, и я, благодаря кусочку каната, бываю прощён. Есть в этом какая-то загадочная магия. Поэтому тем, кто окажется втянутым в судебный процесс, советую всегда иметь наготове хороший кусок пенькового каната.

Даже самые умные люди умеют ошибаться. Особенно, когда этого очень хочется. Меня хорошо учили хотеть, внушали мне это сильное желание. Хочется — это когда есть мизерная надежда. Всем нам ХОЧЕТСЯ сейчас проскользнуть мимо лазурного берега. Мне единственному не на что надеяться. Мне надо хотеть. «Морской Мозгоед» — моя первая и последняя шкатулка счастья. Первый причал, который отнёсся ко мне, как к человеку. Мне надо хотеть их спасти. В конце концов, меня и учили… Хотеть. Правда учителя, в своём рвении не учли, что у студента и ректора могут быть разные желания…

Мессир Грейсток был уверен, известие о гибели эскадры донеслось до Рома. Но флагман затонул, и передача оказалась невозможной. Отец же уверен в том, что графа арестовали, и Мелорны уже в его цепких пальцах, увенчанных огнеживущей саламандрой. Никто не ждал галеон у берегов Тиберия. Зато ждут корабль с громким именем «Надежда», который везёт меня…

Дальше, собрав всё своё мужество, правду. Свою правду. Всё остальное знала только Мери.

В завершении рассказа, я предположил, что существует циркулярное письмо из главного отдела по католическому надзору. Даже в несколько смягченном изложении моей истории, информация взбесила капитана, хотя по любому Триумвират был прав, и в глазах любого человека я выглядел преступником.

Тут я вспомнил о высланном на мои поиски фрегате и, проговорив всю ночь со своей деревянной подружкой, решил быть полезным, попытавшись спасти корабль. Другого выхода не было, и я был вынужден заняться обманом графа и своих друзей. Поэтому сейчас радовался возможности спасти всех и, наконец, сдаться властям.

Мой отец — все-таки прожжённый интриган и хитрый политик, поэтому мне и удалось убедить всех, что «Надежда» плывёт в Ром, чтобы вернуть беглого студента домой к любящим родственникам, а не преступника на казнь…

…Наконец, боцман просигналил на корабль, видя, что там спускают лодку. Люди с интересом, смешанным с недоверием, толпились вдоль бортов, рассматривая фрегат, подошедший к «Морскому Мозгоеду», носящему сейчас новое имя «Надежда». Тед, к моему облегчению, покинул мостик, я повернулся к мисс Полине.

Её сияющие глаза следили за мной с восторгом, но в этот момент её лицо стало испуганным, так как я был мрачен, как туча. Она поняла, что меня это гнетёт и мило прикоснулась к моей руке дрожащими тонкими пальцами.

— Вы очень мудро поступаете, Ден, — твёрдо сказала она, — В порту вы вернётесь к нам. Мы будем ждать.

Но мне было не по себе, и слава всем богам, что Полина не поняла меня.

— Протест, поссоривший Вас с отцом, позволил нам познакомиться. Я чувствую, это судьба. Хотя и не до конца понимаю, почему Вы отклонили предложение своего отца. Мне кажется, это почетная и достойная Служба.