Солнце ярко светило сквозь белогривые облака, а птицы радостно чирикали. Несмотря на счастливую атмосферу, внутри меня возникло какое-то напряжение. Прошло примерно минут десять, но это чувство так и осталось внутри меня.

— Добрый день, Мерлин, — донесся знакомый голос за спиной. Я удивлённо посмотрела на Коннора и робко поздоровалась. Индеец встал со мной рядом и грустно посмотрел вдаль, не произнося ни слова. Наступила неловкая тишина.

— Мерлин… — тяжело протянул могавк, — То что, я тебе сказал тогда…

— Что? — вопросительно взглянула я на метиса. В глубине души всплыло осознание того, что я не могу стать по-настоящему счастливой супругой, ведь чувства к Радунхагейду не утихли, а лишь вспыхнули с ещё большей силой. Я почувствовала себя лесом, охваченным языками пламени. У ассасинов не может быть счастливой жизни.

— Ты очень талантливая и ты действительно хороший ассасин.

— И всё? — с разочарованием спросила я. — Коннор, неужели ты не видишь?

— Я всё прекрасно вижу, у меня прекрасное зрение

— Господи! Ты видишь во мне только напарника? Ладно, забудь.

— Нет, — уверенно сказал Коннор, — Я… Ну всё, хватит тянуть! — громко ответил могавк, отрываясь от небесного светила и делая шаг вперёд. Радунхагейду прижал меня к себе, держа за талию. Сердце бешено заколотилось, и я почувствовала, как кровь приливает к моей голове. Одним резким движением Коннор накрыл мои губы своими, и я почувствовала его неровное дыхание. Солёные и шершавые губы, высасывали из меня весь воздух. Ноги подкосились, но индеец с каждой секундой прижимал меня к себе всё сильнее, и я крепко застряла в его объятиях.

— Нет, ты не просто напарник, — улыбнулся могавк, отрываясь от моих горячих губ. Я посмотрела на метиса с какой-то эйфорией.

— Спасибо за разъяснение, может быть, повторим?

— С превеликим удовольствием, — сказал могавк, нежно целуя.

— Мэри, Коннор, стол уже накрыли… О боже, неужели мне не показалось? — послышался удивлённый голос Денда. — Наконец-то тугодумы всё поняли. Спускайтесь к столу, голубки.

Закатив глаза, я оторвалась от Радунхагейду, и мы втроём спустились в столовую. Официанты приносили горячие блюда, а гости громко разговаривали, смеясь. Мы сели рядом с Эмили и отцом.

— У меня тост, — привлёк к себе внимание отец, поднимая фужер с вином. — Я поднимаю этот бокал за молодожёнов. Пусть ваша жизнь будет полна приключений и пусть ваш брак станет священным и крепким, как несокрушимый форт. За Эмили и Арнольда!

Мы подняли бокалы, и отец спокойно сел на стул, поднося фужер ко рту.

— Стой! — закричала Эмили и отбросила бокал с вином на пол. Послышался треск стекла, и мы посмотрели на невестку с удивлением.

— Что на тебя нашло? — спросил ментор, а Эмили гневно стукнула по столу.

— Оно отравлено! Кто-то подсыпал яд! — с гневом и каким-то страхом произнесла Эмили. Гости запаниковали.

— Прошу вас успокоиться! — громко произнёс отец. — Для вашей же безопасности будет лучше оставаться на своих местах! Мы проведём обыск.

Верные люди отца, встали из-за стола и начали обыскивать гостей, даже меня с Дендом. Гости в испуге кричали друг на друга, но папа их успокаивал. Конечно же, банкет был испорчен.

Рекруты не нашли яда, и отец выпроводил гостей из поместья. Остались лишь единицы.

— Чёрт! — выругался отец, размахивая руками. — Как такое могло произойти?

— Не расстраивайся, — подбадривала отца Эмили. — Родители Арнольда всё равно дадут нам благословение.

— Убийцей может быть обслуживающий персонал, но скорее всего, это кто-то из гостей. — уверенно ответил отец, пока я разглядывала бокалы с вином.

— Грегор, тебе подсыпали яд в бокал. Это явно кто-то из гостей, но, боюсь, мы этого не узнаем.

Казалось, всё пропало и хуже быть не может, но в поместье ворвался раненый ассасин. Коннор и Денд быстро принесли аптечку и побежали на помощь к нашему брату по оружию, отец с досадой подошёл к рекруту.

— Грегор, — держась за рану проскулил ассасин. — На крепость напали.

В воздухе повисла напряжённая тишина и отец побледнел от удивления.

— Кто?

— Тамплиеры.

— Быть не может… Эмили, позаботься о раненом, а Денд и Мерлин со мной в крепость.

— Я с вами, — произнёс Коннор. Отец согласился.

— И я, — коротко отрезал мистер Браун.

Мы вышли на улицу, сели по коням и со всей скоростью двинулись к крепости. Всё-таки, моё чутьё не ошибается. И пришлось снять фиолетовое платье.

***

В крепости шла ожесточённая битва. Отец и мистер Браун двинулись к башне, чтобы защитить Чашу Эдема. Ассасины всеми силами пытались остановить тамплиеров, но по количеству мы были равны.

Мы слезли с лошади и втроём начали отбиваться от врагов. Коннор с лёгкостью разрубал противников с помощью томагавка и ножа, успевая отстреливать тамплиерских всадников. Запахло кровью. Трупов становилось всё больше. Денд ловко уворачивался от пуль, протыкая противников саблей.

Некоторые тамплиеры пытались взобраться на башню по лестнице, но я подбежала к противникам и вступила с ними в смертельную схватку. Один из них попытался в меня выстрельнуть, но я проткнула ему живот шуангоу. Тамплиер захлебнулся кровью. Достав пистолет, я выстрельнула в голову второму и он скатился вниз по лестнице, разбивая свой череп. На вершине башни послышался звон клинков.

— Папа, — прошептала я и начала карабкаться по стене, чтобы защитить Чашу. Чем выше я поднималась, тем сильнее слышала звон клинков и до меня доходил разговор отца с… Мистером Брауном?

— Предатель! — кричал отец и я ускорила темп.

— И кто из нас предатель, Грегор? Твоя жена тоже была тамплиером, но ты же её не убил. — злостно кричал Браун.

— Какого чёрта! Зачем ты это делаешь?

— Это месть…

— За кого?

— Тогда, двадцать семь лет назад ты убил моего брата Эдди. — продолжал кричать Браун.

— Он был тамплиером!

— Я знаю. Поэтому мои люди убили Элизабет, — от этих слов моё сердце сжалось, и я захотела задушить Брауна.

— Тварь! — зарычал отец.

— Я убью тебя, Грегор! А потом возьмусь за твоих детей. Они будут умирать медленно, а Мерлин я сожгу заживо. Чтобы страдала…

— Я тебе не позволю убить детей! За что ты так ненавидишь Мерлин? — злобно спросил ментор Шотландского братства.

— Она убила моего племянника — Андрэ!

— А я убью тебя! Мы все считали тебя другом, а сами пригрели змею на груди.

Диалог оборвался и звук клинков затих.

— Прощай, Грегор.

— Нет! — закричала я, взобравшись на башню. Я побледнела от страха; на месте Чаши, в крови, лежал отец, а мистер Браун подошёл к окну и сделал прыжок веры с Частицей Эдема в руках. Отец кашлял, а изо рта шла кровь. Мои руки задрожали, и шуангоу полетело на каменный пол. Я бросилась к папе. Держась за рану на животе, отец смотрел на меня с какой-то надеждой, пока я прижимала его тело к себе, одной рукой поддерживая голову.

— Держись! — со слезами на глазах приговаривала я.

Отец улыбнулся и посмотрел мне в глаза, показывая окровавленные зубы.

— Ты очень похожа на мать, — прошептал отец, затихая. Его напряжённые руки расслабились. Нога содрогнулась.

— Папочка! Нет! — горючие слёзы текли по щекам, падая на робу отца. В надежде я ждала, когда папа что-то скажет, но он молчал. Я заревела в голос, крепко прижимаясь к его телу.

— Покойся с миром, — со всей болью произнесла я, закрывая веки родного покойника.

Внизу были слышны вопли ассасинов: «Победа!» Но они ещё не знали, что ментор нашего братства погиб. Мы проиграли в этой битве.