— Мне очень жаль.

— Лад­но, не бу­дем о грус­тном. Хо­чешь я поз­на­ком­лю те­бя с мо­им луч­шим дру­гом, Ганадо­гоном?

— Я не про­тив, толь­ко я вряд ли смо­гу вы­гово­рить его имя.

Ра­дуга пос­ме­ял­ся и спро­сил ме­ня: «А ты на­учишь­ся вы­гова­ривать моё имя?»

— Нет, — сму­щён­но от­ве­тила я — оно у те­бя слиш­ком слож­ное.

— Поп­ро­буй. Ра­дун­ха­гей­ду.

— Ра­дугей­ду

— Ра-дун-ха-гей-ду.

— Ра­худа­гей­ду.

— Пов­то­ряй за мной: Ра

— Ра

— Дун

— Дун

— Ха

— Ха

— Гей

— Гей

— Ду

— Ду

— Мо­лодец, а те­перь ска­жи моё имя пол­ностью.

— Ра­дун­ха­гей­ду.

— На­конец! Пой­дём я поз­на­ком­лю те­бя с Га­надо­гоном и мы по­иг­ра­ем в прят­ки.

— Пой­дём.

Мы с Ра­дун­ха­гей­ду пош­ли ис­кать Га­надо­гона, как вдруг ме­ня поз­вал На­вад­жи­биг.

— Мер­лин, — ска­зал На­вад­жи­биг — те­бе пись­мо от от­ца.

— Ура! На­конец пись­мо приш­ло. В пись­ме бы­ло на­писа­но: «До­рогая Мер­лин, я не смо­гу заб­рать те­бя. Это сде­ла­ет Мис­тер Бра­ун. Он бу­дет на ко­раб­ле с Ден­дом. Ко­рабль прип­лы­вёт пят­надца­того чис­ла к по­луд­ню. Жди око­ло прис­та­ни.

Гре­гор Ба­рак­лай».

— Ну что он пи­шет? — спро­сил ме­ня Ра­дун­ха­гей­ду.

— Пи­шет о том, что ме­ня за­берут 15 чис­ла. Встре­тят ме­ня мой стар­ший брат и друг мо­его от­ца. Стран­но, что в пись­ме он не спро­сил про ма­му.

— По­луча­ет­ся, ты уплывёшь через месяц? Кста­ти, се­год­ня у нас бу­дет праз­дник — день ку­куру­зы.

— Ух ты, а что ин­те­рес­но­го бу­дет в этом праз­дни­ке?

— Уз­на­ешь.

Нас­ту­пил ве­чер. Все гань­ягэ­ха выш­ли из сво­их до­мов. Мо­гав­ки бы­ли оде­ты в традицион­ные ри­ту­аль­ные кос­тю­мы. Мать ро­да нес­ла под­но­шение к ал­та­рю, что­бы поблагода­рить бо­га ку­куру­зы за хо­роший уро­жай. За­тем все мо­гав­ки, да­же Ра­дун­ха­гей­ду, на­чали пок­ло­нять­ся бо­гу ку­куру­зы. Пос­ле ри­ту­ала они разож­гли ог­ромный кос­тёр и ту­шили на нём ку­куру­зу, фа­соль, тык­ву и мя­со. Ког­да ужин бы­л го­тов, все приступили к еде и начали бла­года­рить бо­гов за пищу. Пос­ле тра­пезы мо­гав­ки вста­ли вок­руг кос­тра и на­чали тан­це­вать, на­певая тра­дици­он­ные и ри­ту­аль­ные пес­ни. Праз­дник удал­ся. День ку­куру­зы мне по­казал­ся нем­но­го стран­ным, но очень-очень ин­те­рес­ным. На сле­ду­ющий день Ра­дун­ха­гей­ду на­шёл Га­надо­гона.

— Га­надо­гон, зна­комь­ся это Мер­лин. — дру­желюб­но ска­зал Ра­дун­ха­гей­ду.

— Я знаю. Отец уже всё рас­ска­зал — спо­кой­но про­из­нёс Га­надо­гон.

— А кто твой отец? — спро­сила я.

— На­вад­жи­биг.

— Ого, по­луча­ет­ся твой отец спас мне жизнь.

— Да. Мер­лин, а вы и вправ­ду жи­вёте в до­мах из кам­ня и стре­ля­ете в жи­вот­ных ог­нём? — с бо­яз­ным лю­бопытс­твом спро­сил ме­ня Га­надо­ган.

— Прав­да, но я не люб­лю смот­реть, как па­па и мой стар­ший брат охо­тят­ся на жи­вот­ных.

— А мы лю­бим смот­реть за охо­той, — от­ве­тил Ра­дун­ха­гей­ду — хо­тя ты де­воч­ка, а де­воч­ки ни­чего в этом не по­нима­ют.

— Мне прос­то жал­ко жи­вот­ных. Вот и всё.

Га­надо­ган и Ра­дун­ха­гей­ду пос­мотре­ли на ме­ня с не­до­уме­ни­ем.

— Ты очень доб­рая де­воч­ка, — с улыб­кой про­из­нёс Ра­дун­ха­гей­ду — по­это­му у ме­ня есть для те­бя по­дарок.

Ра­дун­ха­гей­ду по­вер­нулся и уве­рен­ной по­ход­кой по­шёл в сто­рону сво­его жи­лища за по­дар­ком. Тем вре­менем мы с Га­надо­гоном лю­бова­лись при­родой.

— Здесь кра­сиво. Жаль, что мы боль­ше ни­ког­да не уви­дим­ся. — ска­зала я, грус­тно вздох­нув.

— Да, очень жаль.

— Ин­те­рес­но, как те­перь бу­дет про­дол­жать­ся моя жизнь без ма­мы? Отец очень лю­бил её, но в пись­ме не упомянул. А Денд? Ему, на­вер­ное, очень грус­тно, как и мне.

— Мне очень жаль. Ра­дун­ха­гей­ду то­же стра­дал пос­ле смер­ти ма­тери. Вы с ним по­хожи.

— Чем?

Наш раз­го­вор прер­вал Ра­дун­ха­гей­ду. Он под­крал­ся ти­хо и не­замет­но, слов­но кош­ка, и вру­чил мне по­дарок.

— Это ор­ли­ные перья? Они нас­то­ящие? — с вос­торгом про­из­несла я.

— Да, это те­бе на па­мять. Что­бы ты нас не за­быва­ла.

— Я не за­буду вас, ин­дей­цев.

— И мы не за­будем те­бя, бе­лая де­воч­ка.

========== Возвращение домой. ==========

Через три минуты к нам подошёл Наваджибиг.

— Мерлин, — произнёс он — в городе говорят об убийстве твоей матери. Но самое ужасное, что труп оставили в доме

— Боже… Как так можно? Нужно её похоронить. Наваджибиг, помогите похоронить мою маму. Иначе она не обретёт покой.

— Я помогу, но сначала нужно раздобыть лошадей, лопату, гроб и надгробную плиту.

— Это будет нелегко.

— В одной деревне неподалёку живёт мой друг, он нам поможет

— Идём.

Мы с Наваджибигом пошли в деревню к Уолтеру. По дороге он расспрашивал меня о матери. От нашего разговора мне стало еще больней, потому что я знала, что увижу маму в последний раз.

Через десять минут мы подошли к дому, и Уолтер открыл нам дверь. Я не думала, что индейцы дружат с белыми людьми.

— Я повезу вас в повозке, садитесь.

— Спасибо, Уолтер, ты нам очень помог — сказал Наваджибиг и пожал ему руку.

До Бостона мы доехали быстро. Я указала на дом около пристани, и мы пошли туда.

Окна до сих пор оставались разбитыми, и осколки никто не убирал. Войдя внутрь, я заметила, что все драгоценности были украдены. И вот я увидела самое страшное. На первом этаже, около лестницы, лежала мама. Плоти почти не было, а виднелись только кости в платье. В комнате стоял запах гнили и от вони слезились глаза. В груди закололо сердце, и моё дыхание перехватило. Из моих глаз потекли слёзы. Наваджибиг и Уолтер посмотрели сначала на труп, потом на меня с отчаянием в глазах. Затем, они достали из повозки гроб и переложили туда маму. Взяв гроб, мы отправились на кладбище. Уже вечерело. Наваджибиг взял лопату и начал копать яму. Прошло достаточно много времени, когда яма была готова. Гроб опустили вниз, а затем закопали. Поставили плиту.

Вот и всё, теперь мама обретёт покой, но не я. В душе стало тяжко.

Наступила ночь. Мы наконец приехали в деревню. Уолтер нам очень помог.

Спустя месяц.

— Мерлин, пойдём спать. Завтра ты уже уплывёшь в Шотландию. - произнёс отец Ганадогона.

— Хорошо. - спокойно, но печально ответила я.

Мне не хотелось расставаться с могавками, они замечательные люди. Они мне очень помогли, особенно Наваджибиг.

Из-за своих дум я уже начала закрывать глаза, а затем уснула.

Наступило утро. Многие индейцы уже начали работать. Кто-то собирал кукурузу, а кто-то уходил на охоту. Радунхагейду тоже проснулся и отправился ко мне попрощаться.

— Мерлин, было приятно с тобой познакомиться. Я буду скучать. — весьма грустно произнёс Радунхагейду.

— Я тоже. Спасибо вам за всё. Если бы не вы, могавки, вряд ли я осталась бы живой.

— Ты скоро уплывёшь?

— Да, сейчас я позавтракаю, а потом Наваджибиг отвезёт меня к пристани.

— Хорошо, будем завтракать вместе.

После завтрака я хотела обнять Радунхагейду, но он посмотрел на меня с недоумением, похоже он не любит обниматься. Я попрощалась с ним, и мы с Наваджибигом отправились на пристань.

Когда мы пришли, я заметила взволнованного Денда.

— Мэри! — крикнул мне Денд.

— Денди, я так рада тебя видеть, — сказала я обняв брата — ты не представляешь, что я пережила.

— Мама мертва? — с грустью спросил Денд.

— Да, и здесь она похоронена. Знакомься, это Наваджибиг. Он спас мне жизнь и послал письмо.

— Приятно познакомиться, Наваджибиг, спасибо вам за то, что спасли мою сестру. Ладно, Мэри, пошли на корабль, а то мистер Браун заждался.

— Идём. Прощайте, Наваджибиг.

— Прощай, Мерлин.

Мы с Дендом пошли на корабль. Затем капитан скомандовал «поднять якорь», и мы начали отплывать от пристани. Наваджибиг смотрел нам вслед, а я вспоминала, что со мной происходило за всё пребывание в этом проклятом городе. Поездка в Бостон мне никогда не забудется.