– Может быть, у него не было времени, начальник, может быть, его не было на месте, когда пришло сообщение, – рискнул вставить слово Доллопс. – С тех пор, как сообщение было отправлено, не прошло и пятнадцати минут. Так что если…

– Вот и она! Идет! Проскочила таможню, взглядом не моргнув, вот ведь Иезавель! – с невольным восхищением и досадой воскликнул Нэрком, увидев, как Марго проскочила через пункт досмотра на улицы города.

– Господи! Она опять уйдет…

– Она не уйдет! – заверил Доллопс, надвинув на глаза шляпу и поднимая воротник. – Подождите здесь, пока не придут копы. Я пойду за ней и посмотрю, куда она пойдет. Вроде как копы знают то место, спросите их об этом, а если не знают, я вернусь и отведу их.

Затем юноша поспешно шагнул в толпу, миновал инспектора и исчез в мгновение ока.

В течение десяти напряженных минут после того как юноша прошел таможню и ускользнул в город Нэрком не находил себе места, мечась, точно тигр в клетке, прежде чем тихое позвякивание сабель в ножнах прозвучало чудесной музыкой, и, оглянувшись, британский детектив увидел, как господин Дюкруа входит на пирс во главе отряда полиции. Англичанин поспешил навстречу французскому коллеге.

– Десять миллионов извинений, мсье; но я отсутствовал, когда было принято сообщение от вас! – воскликнул Дюкруа на ломаном английском. – Я пришел и привел своих людей, как только получил его. Мсье, кто этот великий преступник, которого вы требуете арестовать? Он здесь?

– Нет, уже нет. Минутку, Дюкруа. Вы знаете место под названием «У семи грешников»?

– Конечно! Это всего лишь в двух шагах от берега, на набережной.

– Тогда пойдете со мной туда. Я сделаю вас самым популярным человеком во Франции, Дюкруа. Я передам в ваши руки эту ведьму из преисподней, Марго, королеву апашей!

Лицо Дюкруа расплылось в широкой улыбке.

– Мсье! – воскликнул он. – Эта женщина!.. Вы можете помочь мне арестовать эту женщину? Вы знаете ее? Вы сможете узнать ее? Но да, я ее помню! Однажды вы изловили это исчадие ада в своей стране, но она обманула вас, как и всех остальных!

– Она не ускользнет от вас, если действовать быстро! Награда и слава будут ваши. Я следовал за ней через Канал, Дюкруа. Я знаю, где ее можно найти наверняка. Она в гостинице «У семи грешников». Просто отведите меня туда, и я передам Иезавель в ваши руки.

Дюкруа не нуждался в уговорах. Перспектива арестовать легендарную преступницу вскружила полицейскому голову, он был вне себя от восторга. Парой десятков слов он сообщил эту славную новость своим людям, доведя их до восторженного безумия, в каком и сам пребывал. Затем с резким «Вперед, мсье!» он повернулся на каблуках, и отряд зашагал к новой цели. На полпути по узкой, чернильно-черной улице, ведущей к гостинице, они столкнулись с Доллопсом, мчавшимся им навстречу.

– Давайте, начальник, давайте, быстрее! – вскрикнул он, запыхавшись. – Она там… Они все там, веселятся и надираются до поросячьего визга, сэр, поют, танцуют, как сумасшедшие. И, сэр, он тоже там – тот коробейник! Я видел, как он подошел и присоединился к остальным. Давайте! Возьмем их тепленькими.

Если они просто бежали раньше, то теперь они почти летели. Мысль о том, что Марго, великая и ужасная Марго, королева преступного мира, была в пределах их досягаемости, подгоняла каждого, заставляя превзойти себя. Так что прошла только минута или две, когда они увидели гостиницу и подступили к ней грозной фалангой. А потом, именно тогда, когда еще одна минута могла бы все решить, Удача решила показать им кукиш.

Совершенно случайно апаш, выходивший из гостинницы по своим делам, поднял голову и увидел их, развернулся и что-то крикнул. Внезапно в ночь ворвался торнадо музыки, смеха, пения и танцевальных мелодий, и когда они ворвались в дверной проем, парень торчал там, безмятежно куря, а внутри грохотала музыка и стояли облака табачного дыма.

В мгновение ока торчавший в дверях апаш был отброшен, дверь распахнулась, маленький решетчатый барьер за ней был отброшен в сторону, и полиция ворвалась в танцзал неудержимой лавиной.

Когда они появились, музыка прервалась, танцоры закричали, словно в панике, и раздался грозный рык Дюкруа:

– Стоять на месте во имя закона!

Толстая женщина за стойкой взмахнула руками и заголосила:

– Пресвятая Дева! За что, мсье, за что? Не грех смеяться и танцевать. Мы не нарушаем закон, мои клиенты и я. Что мы такого сделали, чтобы вы накинулись на нас вот так?

Ах, что, на самом деле? Ничего. Толпа танцоров и гуляк, и никаких следов Марго и моравийца.

– Мсье! – начал Дюкруа, обращаясь к Нэркому, метавшемуся в поисках хотя бы каких-нибудь следов. – Мсье, это было ошибкой?

Нэрком не ответил. Внезапно, однако, он вспомнил, что было сказано о потайном ходе, и, оттолкнув группу девушек, обнаружил в середине пола хорошо замаскированный люк.

– Вот оно, вот как она вышла! – крикнул он. – Заперто, Джеймс! Болт с нижней стороны! Иезавель выскочила в эту нору!

Дюкруа и Доллопс помогали ему, и они тянули, и тянули, и тянули, и тянули, они не могли сдвинуть крышку с места ни на один дюйм.

– Мсье, нет – какое безумие! Лаз? Нет, он вовсе не лаз! Это всего лишь квадрат, где пол был поврежден, отремонтирован и зачищен! Пресвятая Дева Скорбящая, это так!

Тут неожиданное открытие заставило Нэркома отвлечься от возни с люком. В углу лежал человек, изображавший мертвецки пьяного. Это был тот самый торговец, что приплыл в Англию на рыбачьей лодке, но тут же отправился обратно. Детектив набросился на «алкоголика», прежде чем тот смог пошевелиться.

– Вот, по крайней мере, один из них! – закричал он и принялся трясти его изо всех сил. – Вот один из приятелей Марго, Дюкруа. В конце концов вы не уйдете с пустыми руками.

Крик ужаса раздался в зале, когда он увидел лицо мужчины. Очевидно, они были мастерами актерского искусства, эти апаши, потому что можно было поклясться, что каждый мужчина и каждая женщина в зале были поражены присутствием на их вечеринке этого отброса общества.

– Матерь божия! Кто этот оборванец? – воскликнула Мариза. – Господа, я его не знаю. Я не видела его ни разу до этого мига! А ну, говори! Кто ты такой, что ты приходишь вот так и портишь репутацию благочестивой и солидной вдове, пес? А?

Мужчина сделал движение сначала к ушам, затем ко рту, затем начал делать движения на языке жестов, но не произнес ни слова.

– Ла, ла! Он глухонемой, мсье, – сказал Дюкруа. – Он не слышит и не говорит, несчастный.

– Давно ли? – с мрачной иронией в голосе спросил Нэрком. – Он говорил достаточно хорошо пару часов назад, клянусь. Мой молодой друг и я слышали, как он беседовал, расплачиваясь с рыбаком, который привез его в Дувр, незадолго до того, как он пробрался на борт пакетбота, чтобы вернуться с Марго и моравийцем назад во Францию. Странный поступок…

Глаза апашей уставились на лицо человека с внезапным острым интересом, который могли понять только они; но он все еще стоял, качая своей большой головой, пьяно или идиотски, и указывая на уши и рот.

– Задержите его! – приказал Нэрком, отдавая его в руки крепкого сержанта де Виля. – Я предстану перед судьей и предъявлю ему обвинение утром, и все прояснится. Он из этой кровожадной банды! Только, молю, не упустите его! Боже! Опять упустили эту женщину! Потеряли ее в конце концов!

Это был болезненный удар, конечно, но ничего не оставалось, как улыбаться. Искать Марго в любой из ее гостиниц или охотиться в ночных водах за ее моторной лодкой было бы верхом глупости. Удрученный Нэрком решил пойти ночевать в ближайший отель; дождавшись, пока арестованного уведут, полицейский взял Доллопса за руку и поплелся своим путем.

УТРОМ ОН ВЫПОЛНИЛ свое обещание; и задолго до прибытия судьи и даже до того, как ночной урожай арестантов был доставлен из тюрьмы и брошен в три маленьких камеры суда, он был на месте с Доллопсом и Дюкруа, с удивлением наблюдая, как группы злобных парней из племени апашей толпятся вокруг здания. Позже другие из той же породы проскользнули и заняли места в маленьком зале суда и постоянно шептались друг с другом, пока ждали начала утреннего заседания.