Тут уже Люсиль полностью поворачивается к брату, не в силах скрыть изумление. Она даже не сразу находит слова, поэтому Томас продолжает свою речь.

— Мне пришло в голову, как можно вновь наполнить глиной наши шахты — не хватает специального механизма, который мог бы поднимать глину из нижних слоёв почвы, — торопливо излагает он. – И, думаю, мне по силам разработать такое устройство!

Придя в себя, Люсиль долго возражает. Она не верит, что брату под силу создать подобную машину, но, если он и преуспеет, то на её постройку потребуется явно больше средств, чем у них есть сейчас. Идея о том, чтобы поехать в Лондон и привлечь спонсоров, тем паче не привлекает мисс Шарп — она не любит покидать дом без крайней на то необходимости. Но Томас не отстаёт от сестры, и в конце концов она уступает, хотя в её голове вертятся мысли вроде «Чем бы дитя не тешилось…». После того как поездка в Лондон оборачивается первым провалом, Люсиль не находит в себе достаточно жёсткости, чтобы пресечь дальнейшие попытки Томаса воплотить в жизнь свою нелепую, по её мнению, задумку, и, напротив, предлагает ему попытать удачу где-нибудь ещё — например, в Шотландии.

— Ты готова отправиться со мной в столь дальний путь? — недоумевает Шарп, который отлично осведомлён о неприязни Люсиль к путешествиям.

— Ради тебя я отправлюсь и гораздо дальше, — заверяет его сестра, не догадываясь, что её слова станут пророческими.

Однако Томас решает, что на этот раз должен подготовиться лучше, и с головой уходит в расчёты и чертежи. Он даже принимается за конструирование машины, чтобы будущие спонсоры увидели, что он — не пустослов и не выдумщик. Проходит несколько лет, прежде чем баронету удаётся полностью перенести своё детище из чертежей в реальность, но машина построена из некачественных материалов, а Шарпы еле сводят концы с концами. Поняв, что откладывать поиск средств больше нельзя, Томас и Люсиль совершают вылазку в Эдинбург. К разочарованию Томаса, его здесь также ждёт отказ, несмотря на приложенные усилия. Только Маргарет МакДермотт, пожилая богатая вдова, прознав о цели, с которой прибыл баронет, выражает свою заинтересованность. Вскоре выясняется, что дело здесь не столько в проекте Шарпа, сколько…

— Она намекнула мне, что деньги я могу получить только при определённом условии, — горько жалуется Томас. — Разумеется, она не могла сказать прямым текстом, что имела в виду, но всё пела мне про то, какой одинокой и несчастной она себя чувствует…

И тут он с удивлением умолкает, заметив, что Люсиль, кажется, выглядит не разгневанной, а довольной.

— Братец, золотце, возможно, тебе стоит поразмыслить над этим вариантом, — произносит она, ощущая в себе противоестественное желание снова отдать Томаса другой женщине лишь затем, чтобы потом уничтожить её.

— Люсиль, о чём ты говоришь! — возмущается Шарп. — Она — уже совсем старуха!

Люсиль тихонько усмехается. Наверное, в его двадцать с лишним лет считать старухой Маргарет МакДермотт, которой, должно быть, не больше пятидесяти, — не так уж и странно. Мисс Шарп задумчиво смотрит на брата. Она всего на два года старше Томаса, но порой у неё возникает ощущение, что разница в возрасте у них куда больше.

— Это только упрощает дело, — протягивает Люсиль, дотронувшись рукой до щеки брата. — Значит, ей совсем недолго придётся делить с нами крышу Аллердейл Холла.

Томас не может не понимать, что кроется за этими словами, но он закрывает на это глаза. Выясняется, что так жить намного проще.

***

После очередной совместной прогулки Эдит соглашается дать Шарпу экземпляр своего романа. Как бы ни было ей боязно, что Томас разочаруется в книге, мисс Кушинг всё же мечтает услышать от него слова одобрения. Баронет обещает прочесть сочинение как можно скорее, и ему действительно не терпится познакомиться с произведением уже не бегло, а вдумчиво. Люсиль вскоре сталкивается с тем, что все вечера, свободные от визитов, её брат проводит за романом Эдит.

— «Тень времени», — презрительно произносит вслух название книги Люсиль, вертя в руках титульный лист. — Зачем ты тратишь своё время на это «время»?

— Должен же я что-то ответить, когда мисс Кушинг начнёт меня расспрашивать о впечатлениях, — миролюбиво отвечает Томас, не отрываясь от чтения.

— Что за вздор! — у Люсиль никак не получается унять растущее раздражение. — Только не говори мне, что она жаждет услышать детальную критику своей писанины. Что там, очередной любовный роман?

— Я бы так не сказал, пусть в книге и присутствует любовная линия, — говорит Шарп, нехотя поднимая глаза на сестру. — Самое интересное в романе Эдит — призраки, которые, судя по всему, символизируют те или иные события прошлого.

Мисс Шарп поражена тем, с какой серьёзностью её брат рассуждает о сочинении этой девицы.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что эта книга хоть чего-нибудь да стоит? — Люсиль сверлит Томаса взглядом, пытаясь разгадать по его выражению лица, в самом ли деле он увлечён романом. Шарп вздыхает и откладывает кипу листов.

За долгие годы он достиг больших высот в умении скрывать свои чувства. Подлинные эмоции видны лишь тогда, когда Томас творит в своей мастерской, но, по иронии судьбы, в такие моменты никто за ним не наблюдает. Вот и сейчас он интуитивно понимает, что демонстрировать сестре свою заинтересованность книгой — себе дороже.

— Ну что ты, — успокаивающе говорит Шарп. — Просто хочу закончить с чтением как можно скорее, чтобы отделаться от романа.

— Всё равно, не понимаю, почему ты считаешь необходимым изучать его так досконально, — не уступает Люсиль, садясь к брату на колени.

— Ты же знаешь, что мы не имеем права на ошибку, — отвечает Томас, слегка скривившись. В это мгновение он с болью думает про себя, что, если бы сам не совершал промахи раз за разом, получая отказы в финансировании, то ошибка, которую он имел в виду, вообще не имела бы к Шарпам никакого отношения. Однако Люсиль, кажется, не может сообразить, о чём он говорит, и вопросительно поднимает брови.

— Вспомни про Маргарет, — поясняет Томас с неохотой. — Мы рассчитывали получить огромное наследство, но она что-то заподозрила и явно была недовольна тем, как мы себя с ней ведём. И чем это в итоге обернулось…

Люсиль поджимает губы. Да, об этой неудаче вспоминать и ей крайне неприятно. Мисс Шарп была уверена, что пожилая вдова, заполучив Томаса, придёт в неописуемый восторг и потеряет бдительность, однако Маргарет МакДермотт оказалась женщиной, на удивление крепко стоящей на земле. Прожив некоторое время в Аллердейл Холле, она догадалась, пусть и слишком поздно, что её новый муж не испытывает к ней ничего похожего на любовь, а симптомы заболевания, внезапно настигшего её, вызваны посторонним вмешательством. Тайком от Шарпов Маргарет выслала в Эдинбург распоряжение, которое лишало Томаса причитавшегося ему наследства, и они с Люсиль остались ни с чем. Сестра была в ярости — не столько из-за того, что они не получили денег, сколько из-за того, что Маргарет ухитрилась сломать её план. Зато теперь напоминание об этих событиях уводит мысли Люсиль от юной мисс Кушинг, а именно этой цели её брат и добивается.

— Что ж, поступай, как знаешь, — цедит мисс Шарп и поднимается, отходя от Томаса. — Хотя я по-прежнему сомневаюсь в том, что твой выбор — правильный.

Шарп не отвечает, он уже снова погрузился в мир, созданный Эдит. Если бы баронет хоть на миг отчётливо представил себе, на что он обрекает девушку, решив жениться именно на ней, он тоже усомнился бы в своём выборе, но, по своему обыкновению, Томас замечает лишь то, что хочет видеть.

Мисс Кушинг тем временем расстроено меряет комнату шагами. Пока стоит хорошая погода, это даёт ей возможность проводить множество часов в парке вместе с сэром Томасом Шарпом — пусть и не наедине, — но сегодня с утра она получила выговор от отца, который с каждым днём всё серьёзнее настроен против Шарпа. Эдит недоумевает, отчего этот достойнейший человек вызывает такую неприязнь у Картера Кушинга. Одно дело — Алан, но папа…