Сказал и громко-громко расхохотался:

– Для чего вам на него смотреть?

– Интересно, – пробормотал Витька.

– Слыхал поговорку: любопытной Варваре нос оторвали? Вот возьму и оторву тебе нос.

И опять засмеялся, знать, настроение хорошее. Витька все принял за чистую монету, упал на колени, запричитал:

– Не надо, дяденька, мне нос отрывать!

– Ладно уж, не оторву, – милостиво кивнул сидевший на сосне.

Сказал так, что мы поверили, успокоились, стали во все глаза рассматривать его. Худой, жилистый, голова – острием вверх, челка – на левую сторону, лицо вроде обычное, только почему-то ни бровей на нем, ни ресниц.

Вдруг дошло до нас: а может, это и есть леший? Человек в который раз рассмеялся, поднялся, и мы увидели, что правая пола его пиджака застегнута на левую. Я же сразу припомнил, что сидел он… закинув левую ногу на правую.

– Идите прямо, ребятишки, вон в ту сторону. Идите, не сворачивая. Так и доберетесь до места. Но чтобы больше никогда не смели искать хозяина леса. А то осерчает он, тогда пощады не ждите.

Ох, припустились мы! Глядь: знакомые места. Так вскоре и домой возвратились.

Такая вот история, мои молодые друзья.

– Подождите! – вмешался Павел Копылов, – вы уверены, что повстречался именно леший? Мало ли кто зачесывает волосы на левую сторону и застегивает пиджак на женский манер. И были вы детьми. А детям может показаться всякое…

– Я рассказал о том, что видел, а уж вы решайте.

– Знаете, – сказала Анфиса Крюкова, – слушала я нашего хлебосольного хозяина и подумала вот о чем: что если герои сказок существовали на самом деле?..

– А прообразами были реальные люди, которым приписывались сверхъестественные свойства, – воскликнул Павел. – В основе любого сказа, былины всегда лежало какое-то событие. Потом оно героизировалось, обрастало вымыслами.

– Не кипятись, – остановила Анфиса. – Не повторяй то, что мы ежедневно повторяем студентам. Если сказки отразили НАСТОЯЩУЮ РЕАЛЬНОСТЬ?

– Что значит – настоящую реальность?

– Предположим, тот же леший, русалка или кащей живут рядом, в параллельном измерении? Там у них свои законы, свои правила поведения…

– Свои интриги, – поддакнул Павел.

– Безусловно. Иногда они появляются в нашем мире, затем возвращаются к себе. Люди видят их и рассказывают об удивительных существах.

Все засмеялись, только Вячеслав вдруг задумчиво произнес:

– Как, наверное, глубоки их знания о нашем мире. Они столько всего насмотрелись! Падение и расцвет цивилизаций, вождей и героев. Страшно подумать…

– Ну, вот еще один попал в сети Константина Захаровича, – хмыкнул скептик Павел.

Другой участник экспедиции добавил:

– Славик у нас творческая натура. Все видит в ином свете, как его любимый Гофман (знаменитый немецкий писатель, создатель философских сказок, фантазий, романов ужасов. – прим. авт.).

Вечер продолжался, Константин Захарович предложил отойти от серьезных проблем. Гости послушались, затянули песню. Веселье продолжалось, только Вячеслав был задумчив, мысли блуждали далеко отсюда…

– …Вспоминаете?! – жестко спросил объявивший себя отцом Вячеслава человек.

Вячеслав как бы очнулся от короткого сна. За это время он увидел забытые лица знакомых и друзей.

– Тогда все и началось!

– Что началось? – промолвил Вячеслав.

– Дальше! Вспоминайте все до конца!

Мозг пробивал и пробивал стену, трещина продолжала разрастаться. Через нее Денисов выходил наружу…

…Сославшись на желание побродить в тишине по вечерним тропинкам, Денисов покинул дом Константина Захаровича. Его лихорадила мысль о возможности существования мира таинственных существ, который может быть совсем рядом с нами. Если бы Вячеслав мог войти туда, сколько бы всего узнал! Знания бы просто накрыли вселенную! Профессора и академики сразу бы превратились в первоклашек. Но… как можно проникнуть в тот мир? Разве что в собственном воображении. Прав прагматик Павел Копылов.

«Если бы я мог войти туда! Я бы отдал все, что у меня есть!»

А что у него есть?

– … Осторожнее, молодой человек! Нельзя так!..

Вячеслав вздрогнул. Неужели кто-то услышал и пытается его остановить?..

Нет, все просто до банального. Он едва не попал под колеса велосипеда. Велосипедист остановился и еще раз предупредил:

– Нельзя так, без внимания.

– Извините, задумался…

…Точно пелена спала с глаз Вячеслава. Сейчас, стоя в маленьком дворике с так называемым приемным отцом, он знал, где и когда впервые увидел его. ЭТО ОН ТОГДА СИДЕЛ НА ВЕЛОСИПЕДЕ! Припомнился и их первый диалог, причем, слово в слово.

– Вы ведь один из участников экспедиции? – спросил велосипедист.

– Да. Проводим у вас раскопки.

– Слышал о крупной находке.

– Открытие потрясающее! Не исключено, мы нашли одно из самых древних славянских поселений. Ему, по меньшей мере, десять тысяч лет.

– Любопытно, – произнес незнакомец с лукавой улыбкой.

– Не верит, – решил Вячеслав, внимательно присмотревшись к случайному собеседнику.

Несколько необычный у него вид. Одет в дорогой спортивный костюм, хорошая прическа, гладко выбрит, вежливо ведет беседу. Совсем непохож на жителя деревни Красные Луга. И акцент явно не вологодский.

И еще одна особенность: у него слишком пронзительный взгляд, но не тяжелый, не неприятный.

– Давайте познакомимся, – предложил незнакомец. И сразу подтвердил предположение Вячеслава. – Я здесь проездом. Зовут меня Николай.

– А по отчеству?

– Можно и без отчества.

– А я – Вячеслав.

– Очень приятно. Не хотите ли прогуляться? Я грешным делом тоже причастен к истории. Люблю побеседовать, обменяться мыслями.

– Ученый? Педагог?

– До некоторой степени и то и другое.

Они пошли по улице вдоль домов. Деревня уже спала. В тишине слышно, как со стороны реки кричит выпь.

– Потрясающее открытие! – вернулся к началу беседы Вячеслав. Никто больше не посмеет сказать, что мы, русские, – лишь пасынки древних цивилизаций. Что Книга Велеса – фальшивка.

Он не случайно заговорил про Книгу Велеса. Если Николай действительно сведущ в истории, то ответит достойно, не станет хлопать глазами, мол, что за новости? Однако то, что услышал, его удивило и озадачило:

– Какую конкретно Книгу Велеса вы имеете в виду?

– Насколько я в курсе, существует одна.

– Речь наверняка идет о дощечках, найденных Изенбеком и расшифрованных Миролюбовым? То есть рукопись, законченная волхвом Ягайло Ганом?

– Конечно!

– А вы не задумывались, что и сам Ягайло, и те, кто трудились до него, основывались на преданиях? Что такое предания? Столь ли они точны? Не основана ли любая информация о нашем прошлом на известной доле тенденциозности? Например, для людей ХХ1 века времена Иоанна Грозного такое же предание, как для волхва Гана переселение славянских народов из Семиречья (полуостров Индостан. – прим. авт.) на современные территории их проживания (выведены были наши предки царем Ирием. См. Книга Велеса. Глава первая. Исход из Семиречья. – прим. авт.). Допустим, современники Ирии описывали все эти древние походы не так, как они происходили на самом деле. Потом события снова редактировались, они всегда перетасовываются при смене власти. Волхв Ган получает в наследство уже далеко не истину. Как человек мыслящий, он дает всему собственную оценку. Где гарантия, что она, опять же, не расходится с действительностью?

– Однако другого такого источника, как Книга Велеса, у нас нет.

– Почему? До Книги Велеса существовал иной исторический документ, фиксирующий развитие славянства. Назовем его условно Ранняя Книга Велеса.

– Позвольте! – вновь возразил Вячеслав, – но ведь никакой Ранней Книги Велеса ученые не нашли.

– Это не означает, что она не существовала.

– Вы правы, – вздохнул Денисов. – Многое проходит мимо нас, растворяясь в вечности. Знаете, о чем я подумал перед нашей встречей?..