Мэйв подняла на меня взгляд и крикнула:

«Тень! Бойся тени!»

Мое сознание поплыло, возвращаясь в тело. Я ощущала невероятную слабость и боль, растекавшуюся вдоль позвоночника. Не смогла приподнять и головы, пошевелить пальцами. Слабость тяжелой волной накатывала на меня.

Йитирн все еще сплетал заклинание, негромко проговаривая слова. Не сразу я заметила, что дроу ранен. Кровь запятнала его одежду, с пальцев капала на землю. Наемница в стремительном прыжке — ее меч был окровавлен — приближалась к темному эльфу. Я вытянула руку. Я ничего не могла сделать для Йитирна. Девушка выдержала всполох синей энергии, ударила дроу. Он упал на колени, а Гарпия занесла меч, чтобы нанести сокрушительный удар.

В это мгновение, когда лезвие почти коснулось шеи Йитирна, расстановка сил поменялась. Из кустов с глухим рычанием выпрыгнуло существо. Крепкое тело волка смело наемницу, ее меч звякнул, упав. Сначала я решила, что это Сария или один из оборотней стаи, но, приподнимаясь на руках, я заметила, что существо не было похоже на волка. Узкая голова оканчивалась вытянутой пастью, края которой напоминали жутковатый птичий клюв. Острые уши настороженно вздрагивали. Густая черная шерсть клоками укрывала поджарое тело с выпирающими ребрами. У существа были аномально длинные ноги. Зверь выглядел странно и не вызывал никакого доверия.

Наемница лежала на земле. Лицо было залито кровью, ключица лишилась целого куска плоти, выдранного, очевидно, с костью. Она еще пыталась встать, но без своего оружия ничего не могла сделать. Я потянулась к ней, но силы вновь оставили меня. Полыхнула яркая зеленая вспышка, и Гарпия исчезла во всполохе. Я упала грудью на землю и потеряла счет времени.

Мэйв сидела на земле. Гигантские стволы деревьев окружали ее. Возле нее был выстроен небольшой алтарь, на которой были зажжены и черные, и белые свечи. Пламя на них, казалось, не шевелилось.

Ведьма подняла голову. Перед ней были белоснежная львица Ассармиэль с алмазной гривой и огромный обсидиановый медведь Раадхр с оранжевыми глазами. Боги смотрели на Мэйв, их взгляды были полны сожаления и искренней грусти. Они не говорили ни слова, а Мэйв склонила голову перед их божественными ликами.

— Рубин нужен нам, — говорил Раадхр. — Мы вложили в тебя больше, чем нашу волю, Мэйв. Это твое шестидесятое рождение, с каждым годом сила должна была уходить. Мы хранили свое обещание. Но мы ничего не можем сделать для тебя теперь. Магией, дарованной тебе, ты должна возжечь Мрачное Пламя и отомстить за своих сестер. Это наша последняя просьба, Мэйв. Когда ты захочешь перестать быть Рубином, мы покоримся твоей воле. Но теперь…

Мэйв выглядела опустошенной. Она заставила себя поднять голову.

— Я сделаю это. Но помните, вы обещали.

Когда я вновь очнулась, то лежала там же, где и потеряла сознание. Возле меня сидело существо. Стоило мне пошевелиться, и оно резко встало.

С его помощью я с трудом села. Тело ныло от непривычного усилия и боли, все еще продолжавшей меня беспокоить. Сердце дало тревожный перебой, когда я заметила бесформенную груду: Йитирн лежал на спине, широко раскинув руки. Земля блестела от пролившейся крови.

Я не помнила, как я добралась до дроу. Темный эльф едва дышал. Вспомнив уроки первой помощи, я нащупала пульс на его руке: совсем слабый. Я ощутила безысходность. Одна, в лесу. Сария где-то там, в опасности, в плену. Что ее теперь ожидало, я не знала. Мой дракон — кто его знает, может, он даже не проклюнулся из своего яйца. И я — беспомощная глупая ведьма. Которая не может ничего, даже исцелить своего друга, своего соратника.

— Эй, ты, — позвала я существо.

Не то волк, не то птица встала и направилась ко мне, переставляя свои неестественно длинные ноги. Я поежилась, разглядывая незапланированного союзника. Тварь выглядела как мутант из популярных фильмов моего мира. Но она хотя бы слушала меня, и я нашла в этом ощутимый плюс.

— Надо занести его в пещеру, — сказала я.

Я честно пыталась не чувствовать себя глупо, разговаривая со зверем как с равным, как с разумным. К моему удивлению, зверь точно знал, что надо делать. Он зацепил острым краем пасти-клюва мантию Йитирна и с легкостью сдвинул его с места. Я шла рядом, едва не падая на землю от усталости. В пещере магический огонек давно погас. Зверь затащил темного эльфа на лежанку, а затем обратил узкую морду ко мне.

— Ты… Ты сможешь защитить меня? — спросила я.

Зверь шевельнул головой так, будто кивнул. И вышел из пещеры.

Мне пришлось воспользоваться магией, чтобы согреть порядком уже остывшую пещеру. Рубиновая энергия откликнулась слабо. Сама память, казалось, была против меня: с огромным трудом я вспомнила нужные слова. Я подобралась к Йитирну и помедлила, не зная, как подступиться. Еще никогда прежде я не ухаживала за бесчувственным телом, тяжелым и совершенно безвольным. Я не представляла, как именно и с чего начать. Поэтому я взяла кинжал, подарок Сарии, и разрезала материю в месте предполагаемой раны.

Темная кожа Йитирна была сплошь усеяна мелкой вязью магических заклинаний. Кровоточащая рана на боку была следствием удара коротким клинком. Вне сомнений, Гарпия нанесла точечный, профессиональный удар. Я понимала, что применение любой магии поставит меня в затруднительное положение. Последний раз я чувствовала подобное истощение, когда пыталась уничтожить свое нерадостное прошлое и прочитала сложное заклинание.

Порывшись в сумке Йитирна, хоть казалось мне это занятие неправильным, я нашла несколько бинтов и кое-как наложила их поверх раны. Жаль, что дроу не обучил меня более практическим навыкам: как сварить отвар, например, или приготовить заживляющую мазь. Сейчас бы они мне очень пригодились.

Я еще очень долго сидела возле Йитирна, напряженно вслушиваясь в тишину, царившую за пределами пещеры. Доела остатки ухи, но не решилась сходить к реке. Во фляге оставалось немного воды, я решила оставить ее для темного эльфа. Наверняка, когда он придет в себя, ему захочется пить. Время тянулось очень медленно. Несколько раз я отводила рукой в сторону плющ, загораживавший вход в мое логово, но видела лишь угрюмый, ломкий силуэт зверя, прохаживающегося по небольшой полянке. Изредка он поднимал голову к небу, но затем встряхивался, дергал ухом и смотрел на меня, замечая на себе взгляд. Он казался нереальным, но в то же время незыблемым.

Потом я задремала, погрузившись в тревожные сны. Пустота обволакивала меня густым туманным облаком, словно убаюкивала и берегла.

Аксоот раскрыл могучие крылья. Солнце просвечивало сквозь золотисто-белые крылья, усеянные серебристым узором капилляров. Мэйв лежала под куполом из его крыльев, на ее лице застыла мечтательная улыбка.

— Я не хочу больше исполнять волю Раадхра, — сказала она задумчиво. — Когда я перестану быть Хранительницей Камня, ты останешься со мной?

«Да», — пророкотал Аксоот. — «Ты — моя навсегда. Этого не изменить».

— Тогда я отправлюсь в свое последнее путешествие со спокойным сердцем, Аксоот. Когда Интиэль будет побежден, свергнут и забыт, я оставлю своих сестер. Но ведьмой быть не перестану. И это пугает меня.

Дракон пошевелился, но ничего не ответил.

— Никто не в силах забрать мою силу, — вздохнула Мэйв. — Но представь, что, если бы этот способ существовал? Мне бы не пришлось исполнять Волю бесконечное число перерождений.

«С потерей Рубина твои перерождения закончатся», — мысленно ответил Аксоот, в его внутреннем голосе чувствовалось сожаление. — «Закончатся и мои. Я не могу сказать, что смирился с этим».

Мэйв слегка улыбнулась.

— Да, я тоже. Как думаешь, что нас ждет по ту сторону?

«Я не тороплюсь узнавать», — фыркнул золотой дракон. — «И тебе не советую. Всему свое время, Мэйв».

Я очнулась от тяжелого дыхания на своем лице. Вскрикнув от испуга, я села и запахнулась в плащ. Зверь стоял в паре сантиметров от моего лица, в пасти у него болтался мертвый кролик.

— Это мне? — пискнула я.

Зверь снова кивнул и уронил добычу прямо мне на колени. Тушка кролика безвольно скатилась и застыла, белесые глаза смотрели, казалось, прямо в сердце. Существо посмотрело на меня, словно пыталось понять, принимаю ли я подарок или нет. Я медленно кивнула.