Он захлопнул за собой дверь с наружной стороны. А я развязала веревочку и разорвала жесткую коричневую бумагу, в которую было завернуто необыкновенной красоты платье. Со средней длины черной юбкой и белым корсетом с дутыми длинными рукавами до запястий. Обуви не было, и я решила, что могу пойти, наверное, и в своих мягких сапогах. Я переоделась с огромным трудом: все-таки кожаный дублет и штаны были намного проще в обращении. А вот со шнуровкой корсета возникли определенные проблемы, и Йитирн пригласил служанку, чтобы та помогла мне.
Служанка принесла таз с теплой водой и помогла помыть мне голову. Мокрые волосы она осторожно расчесала красивой деревянной расческой, а затем еще раз, когда волосы подсохли. Я посмотрела на себя в зеркало и не узнала. На меня смотрела не та семнадцатилетняя девчонка, а молодая женщина, чьи изумрудные глаза поблескивали от предвкушения и затаенной радости: больше не надо было оглядываться на прелестную Нэнси Прескотт; в зеркале была личность, получившая цель в этой жизни. Женщина, чье лицо окутывал водопад вьющихся рыжих волос.
— Ведьма, — произнесла я шепотом, когда осталась одна. — Рубиновая ведьма.
Я демонстративно раскрыла ладонь и, глядя на свое отражение, произнесла короткое заклинание, которому меня научил Йитирн. На ладони пламенная энергия сплетала крохотную бабочку с синими мерцающими в полутьме крыльями. Она сидела на пальце, а затем взлетела и вылетела в окно. Энергия просочилась сквозь меня, уходя за отголоском заклинания. Я выдохнула.
Йитирн тоже принял водные процедуры, переоделся и только лишь потом пригласил меня в комнату, чтобы приступить к самому важному.
— Заклинание длинное, мне потребуется минут десять.
Он закрыл глаза и провел правой рукой от моего лба до подбородка. От его прикосновения повеяло прохладой, я зажмурилась. На этот раз его энергия несла в себе нейтральный характер: от синего чарующего цвета не осталось и следа. Серые линии поблескивали, вливаясь в сплетение. Меня окутывало серебристой паутиной: она сдерживала рубиновые всполохи, возникавшие по всей поверхности кожи, и словно «загоняла» их обратно. Кокон опутал мое тело полностью, приобрел матовый оттенок. Будто бы меня накрыли легким ватным одеялом. Звуки стали тише, запахи исчезали. Заклинание рассеялось в один миг, разлетевшись призрачными клочьями.
— Отлично, — хлопнул в ладоши Йитирн. — Гир’джар тебя не поймает, если не будешь маячить перед его «глазом». В любом случае не медли.
Мы вышли из «Хвоста сирены» и устремились к входу в город. У массивных ворот стояло четверо людей, которых можно было охарактеризовать как привратников. Двое из них были вооружены копьями и щитами, двое других не носили оружия вовсе. Когда мы подошли, привратник извлек из поясной сумки свиток пергамента и перо. И посмотрел скучающим, будничным взглядом.
— Эльф и молодая девица. Неподходящую вы компанию выбираете, миледи. С эльфами водятся разве что совсем пропащие люди, — задумчиво сказал привратник. — Но раз вы здесь, полагаю, что у вас какие-то дела в городе. Верриган — город строгих нравов и неукоснительного подчинения закону. Скажите честно, от вас ждать неприятностей?
Я уже открыла рот, чтобы заверить привратника в своем добром намерении, но Йитирн перебил меня, придерживая за руку.
— Неделю назад нас пригласили в гости к моему старинному знакомому, — сказал он, глядя на привратника в упор (от чего тот явно смутился). — Мы прибыли от поселений Айриф, чтобы посетить званый ужин. Мы устали и желаем только одного: поскорее очутиться среди своих друзей.
— Разумеется, — поспешно согласился привратник. — Тогда, пожалуй, не буду задерживать вас дольше необходимого. Только впишу ваши имена… вот сюда. — Он ткнул пальцем в свой пергамент и что-то там нацарапал пером.
Мы уже двинулись в сторону ворот, когда привратник окликнул нас.
— Подождите! Я совсем забыл!
Он засеменил в нашу сторону, одновременно отдав отмашку стражникам. Вооруженный человек вытащил из-за пазухи свисток и дунул. Если звук и раздался, то я его не слышала. А вот Йитирн ошалело покачивал головой. Зато скрежет механических деталей я услышала сразу же. Гир’джар отделился от своих «товарищей» и, изящно цепляясь за специальные выступы на стене, мчался по направлению к нам.
— Ради Ассармиэль, — нахмурился привратник, — нам приказано, чтобы каждый проходил процедуру распознавания у наших механических «обнаружителей». Кто-нибудь из вас владеет магией? Впрочем, сейчас я и сам об этом узнаю.
— Владею только я, — поспешил вмешаться Йитирн. — И уверяю вас, мои друзья осведомлены об этой ужасной несправедливости… Никогда я не мечтал познавать сокровенные искусства, доступные лишь нашим Богам. Но небеса…
— Меня радует подобная честность, — закивал привратник.
Гир’джар спрыгнул на землю и, позвякивая лапами, направился прямиком к нам. Вблизи он был куда больше похож на кошку: те же пропорции, та же грация, внушительные лапы, вооруженные когтями, механические уши над головой, содержащей один лишь «глаз». Она остановилась перед Йитирном. Энергия в ее «глазу» завертелась, из голубой превращаясь в желтую. Привратник сделал у себя какую-то пометку.
«Кошка» повернулась ко мне. От нее пахло машинным маслом, а ее «глаз» двигался, рассматривая меня. Энергия из голубой стала зеленой, привратник вновь что-то отметил на пергаменте и кивнул нам.
— Я должен буду кое-кому сообщить, что в городе появился маг, — признался он, глядя в мою сторону, а не в сторону Йитирна. — Приятного вечера, миледи.
Привратник дал окончательную отмашку, и стражник дернул за рычаг. Левая створка ворот с гулким звуком дрогнула и поползла в сторону.
Мы прошли через врата и очутились на освещенном широком проспекте. От неожиданной красоты и благоустройства у меня перехватило дыхание. Я представляла себе среднестатистический средневековый город, но Верриган не был ни среднестатистическим, ни средневековым. Ровные улочки были застроены аккуратными каменными домами; на каждом углу стояли высокие столбы с яркими светильниками; дороги вымощены мозаичной плиткой, а по периметру аллеи стояли лавочки. Несмотря на вечернее время, народу на главной улице оказалось предостаточно.
В двуколках знатные дамы и господа путешествовали, но везли их не лошади, а призрачные звери: львы — для тех, кто побогаче, и волки — для тех, кто победнее. Эти животные отдаленно напоминали оскверненных, только вот их взор не был наполнен ни ненавистью, ни болью и светился не фиолетовым, а мягким янтарем. Красивые женщины в платьях разгуливали с франтами под ручку, почти у каждой был зонтик, а у мужчин — удобная трость для прогулок.
По обе стороны от проспекта, насколько хватало глаз, блестели зазывающие витрины модных магазинов и лавок. Справа предлагали ткани: шелк, атлас, бархат; мальчишка звал господ заглянуть в питомник «Сариус»: «Лучшие призрачные животные для вашего дома! Ни хлопот, ни забот! Кормить не надо, никогда не спят, всегда на страже вашего спокойствия!». Широкая яркая вывеска приглашала всех желающих купить новый сервиз или кухонную утварь: «Теперь из золота тоже!». Слева оказывали услуги опытные адвокаты (этому миру не были чужды судебные процессы!); учителя на дому; согласно заверениям на доске, лучшие служанки в городе; торговцы свежими овощами «прямиком с полей Саутгарда».
Я ощущала себя туристом, поэтому вертела головой, не переставая восхищаться устройством Верригана. Свои впечатления я обрушила на неподготовленного Йитирна, и вскоре темный эльф только делал вид, что слушает, но я думаю, что он пропускал мимо ушей не меньше половины моих восторгов, восхищенных возгласов и рассуждений. Он заплатил извозчику за волка, и мы сели в двуколку. Конечно, я хотела бы прокатиться и на льве, но спорить с дроу не хотелось, и я продолжила свое ознакомление с городом. У меня в голове не укладывалось, как возможно нечто подобное: находясь там, за пределами высоченных крепостных стен, я наивно полагала, что этот мир зависит от магии и только, а кроме как мечей и щитов ничего из оружия не видел. Теперь я понимала, насколько ошибочными были мои суждения. Живых зверушек заменили призрачными копиями, а для обеспеченных жителей придумали посуду из чистого золота! Там, за пределами этого поселения, люди донашивали обноски и экономили на чем могли, там, где Саарден из последних сил защищался перед оскверненными, было совсем иначе. Здесь же люди жили и, кажется, даже не задумывались, в каком мире рождаются и взрослеют их дети.
