Тепло распрощались и каждый пошел по выбранному пути. За сестер я спокоен, каждая не только умеет драться, но и хорошо прокачена. Зоя собрала не только желающих развиваться, но и умеющих драться. В ее тренажерном зале люди передавали навыки боевых искуств из реального мира. Так что каждая из сестер в реальности уже сможет получить черный пояс по многим видам единоборств. В итоге они прокачены как по характеристикам, так и по-реальным меркам, смогут в морду пяткой с разворота дать, чтобы враг отлетел на пару метров.
Вышагивая по бесконечной степи постоянно одолевает мысль, что я предал, кинул людей. Ведь они теперь беззащитны. Буквально каждую минуту кто-то из них может впасть в умиротворение и если какое-то время будут ждать моего возвращения, то дальше городом овладеет паника.
Иду и понимаю, что до попадания сюда размышлял совершенно другими категориями, тюрьма меняет человека. Раньше для меня были важны человечность, некая справедливость, понятия правильно и хорошо. Теперь все иначе, став хозяином города и постоянно выводя людей из умиротворения какое-то время мнил себя важным и крутым. Затем звездная болезнь прошла, спасибо, сестры помогли, дали пару хороших подзатыльников. До попадания в тюрьму я можно сказать был единоличником. Да у меня была жена и дочь, но все же я их воспринимал как нечто отдельное, ведь жена может уйти забрав ребенка. Куда ни глянь, а таких примеров миллионы, люди сходятся и расходятся, штамп в паспорте ничего не значит. В итоге все сводилось к ощущению мира, что я один. Даже став начальником в своей крошечной фирме не было ощущения сплоченности, каждый норовил высказать свою точку зрения, да мы работали на благо компании, но там четко были озвучены вознаграждения. Частенько приходилось с кем-то прощаться, народ либо ленился, либо халатно относился к выполнению обязанностей. Полагаю все они также единоличники. В тюрьме все иначе, здесь от подобного меня вылечили. Даже не смотря на то, что бросил город, ощущаю себя частью коллектива. Я и мои сестры плюс их мужья – все мы одна семья. И здесь нет выгоды, страха, каких-либо обязанностей, даже не знаю что нас сплачивает. Нужды одного становятся нуждой всех. Может так живут животные в стаях, но сейчас мне кажется это лучше, чем миллионы одиночек в реальном мире, которые никому не доверяют, ни к кому не могут обратиться. У многих помнится были друзья, но также у тех есть свои семьи, что накладывают ограничения.
Вспомнил о мою заключенных на дно, сделал крюк, чтобы не напороться ни на кого из наших и погрузился в воду.
Опустился на самое дно. Здесь как обычно темно и холодно. Легкое течение лишь слегка касается, не доставляет никаких проблем. Подошел к первому заключенному. Можно с ходу убить и он возродиться на поверхности, но почему-то захотелось пообщаться.
Приблизился к несчастному, остекленевший взгляд, чуть приоткрытый рот со слюной из угла рта. Обычное общение отпадает, но благо у меня есть запасной вариант. Подошел к нему и прикоснулся ладонью, рывком сиганул в ментальное пространство, если он умиротворенный, то придется собирать по частям.
Оказавшись на залитой солнцем лужайке остолбенел. Такое вижу в первые. У меня конечно развит внутренний мир, но чтобы ТАК – впервые вижу. Недалеко видна деревенька в десяток дворов, где-то недалеко журчит речка. От деревни слышится кудахтанье, лай и прочие сельские звуки.
Подойдя к первому дому увидел бабку, что скрючилась над грядкой, пропалывает.
– Добрый день, – поздоровался я.
– Добрый, – отозавалась она и продолжила свой не легкий труд.
Удивительно! У него тут образы людей, практически настоящих людей. Гуляя по деревне поражался детализации, продуманности всего что удавалось коснуться. Ни за что бы не отличил от реального мира.
Со стороны речки показалась знакомая фигура. Присмотревшись, понял, что идет тот, кто мне нужен. Он вздрогнул, видимо узнал меня. Чуть напряженной походкой дошел до меня, храбрости ему не занимать, даже не попытался убежать.
– Привет, – поздоровался я первым.
Он внимательно посмотрел на меня.
– Как ты здесь оказался? – спросил он.
– У меня есть навык, – ответил я честно. – И да, при желании могу разорвать этот мирок на части.
– Понятно, – понуро ответил он. – Чего пришел? Окончательно добить?
– Нет, наоборот, – ответил я и посмотрел ему в глаза, – пришел выпустить.
Он недоверчиво на меня взглянул. Во взгляде читается «с чего вдруг?».
– От меня требуется больше никого не обижать? – с кривой ухмылкой спросил он.
Я улыбнулся.
– Это тебе самому решать, – ответил я. – Лично я не буду брать с тебя какие-либо обещания. Мне это совершенно ни к чему. Ты взрослый сам догадаешься, что если не я, то может кто-нибудь еще попасться такой же. Так что все зависит от твоих действий, притянешь на свою голову проблем, то сам виноват. Все же как уже понял против любого лома есть более крепкий лом.
– Даже против тебя? – спросил он недоверчиво.
– Конечно, – ответил я и не знаю зачем добавил. – Эти корни скоро покинут мое тело, так что стану как все.
В его глазах мелькнул огонек.
– Но это не значит, что я стану беспомощным, – уточнил я с хищной улыбкой.
Он хмыкнул.
– Ладно, не буду утомлять, там я тебя убью и возродишься на поверхности, – сказал я. – Сам отсюда выбраться сможешь?
Он кивнул.
Я не стал прощаться, рывком выдернул себя из ментального мира. Но оказалось, что не я один такой быстрый, заключенный уже тоже выбрался и с надеждой смотрит на меня, во взгляде недоверие, что убью его, а не уйду как обычно.
Не стал рушить его надежды, достал меч, мог бы убить корнем, но тогда бы он ничего не успел понять, а так его взгляд благодарно прикипел к лезвию меча и даже с улыбкой встретил боль от удара.
За три часа удалось обойти всех, лишь двое не сформировали собственных миров, а стали умиротворенными, пришлось их собирать по частям. Вывел итог, что оказавшись в подобной ситуации человек уходит в себя, а времени у них чтобы создать собственный внутренний мир было более чем предостаточно. Плохо то, что далеко не у всех это были солнечные деревеньки. Очень часто это были пыточные подвалы, какие-то заброшенные психиатрические лечебницы и прочие жуткие места. Все же они больные, по-настоящему больные. Не хочется их выпускать, но общество должно развиваться, это вынужденная панацея. Эти изверги если и убьют десяток, может другой, то это ни что по сравнению со мной, отправившим сотню тысяч на верную смерть.
Выбрался на поверхность, невольно повернулся в сторону покинутого города, получается я не только их бросил, но еще и подгадил основательно. Ведь эти маньяки вряд ли будут прохлаждаться, у них энергии и стремления больше чем у сотни человек, они крайне опасные соперники.
Перед тем как отвернуться от города, что отсюда не видать, но я четко знаю, что он там, вдруг подумал, а что если я не предал и не сделал хуже, а лишь исправил свою ошибку, вернул все на место. Ведь кто я такой, чтобы менять уклад всего мира. С чего вдруг я решил, что могу решать как жить тысячам людей. Не знаю что из этого выйдет, но лучше мне ближайшие лет двадцать никому из знакомых на глаза не попадаться.
Отвернулся и пошел ускоренным темпом, прочь от своего же города.
Глава 4-3
Давно я не выбирался, мир оказывается развивается. Периодически встречаются небольшие поселения. В первые заходил исключительно от любопытства, но дальше перестал, ведь они все однотипные. Лишь в одном меня смогли удивить. Поселок небольшой, где-то на две тысячи человек, незамысловатая разбивка участков на крупные прямоугольники, что создало ровные улицы. Дома еще не успели развиться, у всех лишь из дерева, даже каменного фундамента ни у кого не увидел, однако, удивительное было в другом. Практически все щеголяли в дорогой на вид одежде. Мужчины прогуливались в костюмах, а женщины в бальных и вечерних платьях. На какое-то время показалось, что попал в Англию века эдак девятнадцатого. Уже настолько привык к разным языкам, что порой забываю, что люди говорят на разных, вот и сейчас автоматически понимаю все слова, могу вести беседу, даже не задумываясь. Я в шкурах на голое тело и с корнями торчащими отовсюду и так экзотично смотрюсь среди людей, а здесь так вообще за гранью, как грязный шахтер на вечеринке миллионеров.
