Иккинг шагнул к Плеваке, опускаясь на колени возле сколоченной из грубых досок деревянной лежанки. Астрид хватило одного взгляда на викинга, чтобы понять, что дело плохо.

— Так это ты тут возле себя такую толпу собрал? — быстро проговорил Иккинг, обращаясь к кузницу в привычной для них шуточной манере общения. Но Астрид слышала, как дрогнул голос мужа — Иккинг не мог не заметить бледное лицо и тяжелое дыхание старого викинга.

Плевака хрипло усмехнулся и ответил не сразу.

— Явился… Я уж думал без тебя мне… — сипло произнес кузнец, устало прикрывая глаза. Было видно, что каждый вздох дается ему с трудом.

— Ты давай заканчивай с этим, Плевака, — грубо отрезал Иккинг, вмиг становясь серьезным. — Сейчас тебя подлатают, и будешь дальше бурчать мне над… — пока Иккинг говорил, он повернулся к Готти и кивнул ей, в ожидании подтверждения своих слов. Но когда старейшина печально покачала головой в ответ, мужчина на полуслове осекся.

— Хо-хо, какой серьезный, — с хриплым смешком передразнил Плевака. — Можешь не строить… мне тут из себя… Вождя… — викинг старался говорить ровно, но тяжелое, прерывистое дыхание его выдавало. — Мы-то знаем… что ты на самом деле… рыбья… рыбья…

— Кость, — негромко выдохнул за него шутку Иккинг, не отрывая взгляда от кузнеца.

Плевака закашлялся, держась за бок и морщась. С трудом сделав сиплый вздох, он приоткрыл глаза.

— Ты разобрался с этой тварью? — кузнец одобрительно прикрыл глаза, когда мужчина молча кивнул ему. — Вот ведь гадкая зверюга… Горн ей не понравился… Ничего… Я-то знатно ей крови попортил… Будет знать, как… — викинг замолк, снова пытаясь сделать вдох. Какое-то время он ничего не говорил и в тишине шатра раздавалось только хриплое, прерывистое дыхание.

— Плевака?.. — почти беззвучно произнес Иккинг, протягивая руку к плечу старого викинга. Мужчина не отвечал.

— Плевака?.. — еще один голос, чем-то похожий на голос Иккинга, тихо и как-то по-детски жалобно позвал кузнеца. Плевака открыл глаза, находя нечетким взглядом юношу, стоящего чуть в стороне от кушетки.

— Наффинк… Светлая твоя голова… Я сказал тебе… уйти…

Астрид видела, как дрожат широкие ладони сына, как плотно сжаты его побледневшие губы. И ей так захотелось подойти и обнять своего мальчика, успокоить, закрыть его от всего. Провести ладонью по взлохмаченным прядям и, как она делала это много лет назад, прошептать ему, что это сон. Просто плохой сон.

Но сейчас была настоящая жизнь. Жизнь, с которой их взрослым детям еще только предстояло встретиться.

— Упрямый… баран, — тихо просипел Плевака. — Как папка его, как дед… — невнятно бормотал мужчина, не открывая глаз. — Но голова и руки у него на месте… Уж я постарался, не благодари, — хмыкнул кузнец, обращаясь уже, видимо, к Иккингу.

Наффинк больше не мог стоять: он опустился на колени и спрятал лицо в ладонях. Рядом с ним с тихим звяканьем присела Вендла — девушка осторожно начала гладить юношу по плечу. По круглому, юному лицу знахарки текли беззвучные слезы.

— Пропустите… Дайте пройти…

Астрид оглянулась на голос: плотная толпа викингов позади нее расступилась, и на небольшую свободную площадку рядом с ними вышла девушка. Зефа замерла, скользя глазами по фигурам отца, брата, старейшины и останавливая взгляд на кушетке в глубине шатра. Руки девушки непроизвольно прижались ко рту, глаза расширились от ужаса. Уг, пришедший вместе с ней, попытался подхватить под локоть оседающую девушку, но она проигнорировала его жест. Зефа тоже опустилась на колени позади Иккинга, с другой стороны от Астрид.

— Кто?.. — хрипло выдохнул старый кузнец, с трудом открывая глаза.

Зефа не могла ответить: плечи девушки затряслись, но она не издавала ни звука. Плевака какое-то время молчал, смотря на девушку.

— Ну что ты так плачешь, Козочка?

Зефа не выдержала — она крепче прижала ладони к лицу, пытаясь заглушить громкий всхлип.

— Твой дедушка уже заждался меня… — тихо заговорил кузнец, снова закрывая глаза. — О, я расскажу Стоику… Расскажу, какой прекрасной воительницей ты стала… — Плевака улыбнулся собственным мыслям. — Каким Великим Вождем ты будешь… Таким же, как твой отец…

Теперь уже Зефа спрятала лицо в ладонях и отчаянно беззвучно замотала головой, не в силах ничего сказать. Астрид закрыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь убрать дрожь внутри.

— Астрид?..

Женщина вздрогнула, поднимая глаза на кузнеца.

— Да, Плевака? — она старалась, чтобы ее голос звучал ровно.

— Я бы попросил… попросил тебя приглядеть за ними… — дыхание старого викинга стало совсем тяжелым, но он продолжал говорить, — … но ты и так… прекрасно… справляешься.

Астрид каким-то чудом продолжала стоять на ногах. Но ответить она не смогла — просто кивнула.

Около нее встал Угги.

— Я был внизу, когда… — негромко зашептал ей юноша, не в силах подобрать слов. — Он сказал, что пойдет один… Мы сразу разобрали завалы, когда… Но… — Уг осекся, понимая, что сейчас эти слова никому не нужны. Какая теперь разница?..

Плевака вдруг глубоко вздохнул.

— Иккинг?..

— Да? — выдохнул мужчина.

Но старый кузнец не ответил, продолжая хрипло, прерывисто дышать.

Астрид отвернулась, обнимая себя руками и поворачивая голову к тканевой стене шатра. Рядом с ней одна часть полотна неплотно нахлестывалась на другую, и через прорезь до нее долетал тяжелый, влажный воздух.

Ее внимание привлек тихий стук. Вначале негромко, а затем все сильнее и сильнее по крыше и стенам шатра застучали тяжелые капли. Тучи, которые с самого утра собирались над островом, наконец отдали свою влагу: в одно мгновение редкие капли превратились в плотную, дождевую стену.

Такого дождя на Новом Олухе ждали на протяжении всего этого жаркого, затянувшегося лета. Проливной дождь заливал потрескавшуюся, иссохшую землю и тлеющие крыши домов, которые они не успели и не смогли потушить; поливал собравшихся под открытым небом викингов и драконов; смывал все, что осталось после битвы.

Нападение окончено. Они снова справились. Они победили.

Только кого?..

Астрид закрыла глаза, слушая, как дождь оповещает остров о начале осени. Впереди очередные, суровые холодные луны. Зима придет в любом случае — неважно, готовы викинги к ней или нет. Но они переживут и ее. Все вместе, единой семьей, единым племенем — только так. Потому что следующее лето может и не быть таким теплым и щедрым.

Женщина повернулась, когда ее муж медленно и тяжело начал подниматься на ноги. Никому не было видно его лица — только широкие, усталые плечи, покрытые тяжелой меховой накидкой Вождя. Астрид знала, что скажет Иккинг, но все равно вздрогнула, когда услышала тихий, охрипший от долгого молчания, родной голос.

— Да приветят тебя Валькирии.

========== 33. После ==========

По стенам небольшой, уютной комнаты прыгали тени жаркого очага. На полу — плотный, потертый, занимающий почти всю комнату тканый ковер. Широкое кресло, сундуки, деревянный стол, пару стульев. За небольшой ширмой в углу спряталась кровать, застеленная шкурами и тканями. Длинная настенная полка заставлена ветхими книгами — редкими сокровищами, не имеющими никакой ценности для большинства викингов.

За окном давно стемнело, но оставшаяся после дождя прохлада и сырость совсем не чувствовалась здесь, в теплом домике с узорчатой крышей. Жаркий очаг постепенно согревал и комнату, и худенькую девушку, сидящую за пустующим столом.