— Я же просто волнуюсь за тебя, Зеф, — тихо проговорил Наффинк. Он перерос ее в этом году, и ему приходилось смотреть вниз, чтобы видеть ее глаза.

— Я знаю, Наф, — она обвила его руками за талию и уткнулась головой ему в грудь. Потом отстранилась, не глядя на него, отошла и облокотилась на поваленное в стороне дерево.

Наффинк смотрел, как его сестра, самая сильная, храбрая, красивая (так говорят) девушка Олуха, первая дочь Покорителя Драконов и Великой Воительницы Архипелага, внучка Стоика Обширного, девушка, которой с колыбели твердили о том, каким славным Вождем она станет, первым Вождем их племени, рожденным на Новом Олухе… Он смотрел, как она стоит, сжимая руки на груди, как кусает предательски дрожащую губу, и как старательно отводит от него взгляд в сторону лесных зарослей.

Он не знал, каково это быть ею, и честно говоря, был этому рад этому. Его жизнь — никаких забот и великих надежд. Все с детства ласкали этого белокурого мальчика, смеялись над его выдумками и рассказами, легко журили за шалости. Его просто любили. Нет, его сестру, конечно, тоже любили. Просто… быть старшим ребенком таких родителей не так легко. Ей уже двадцать один, в этом возрасте их папа уже был вождем Олуха. Сейчас Зефа сопровождала отца практически в каждой поездке, с ней он советовался по каждому решению, обучая ее и готовя к будущему правлению. В последнее время Наффинк действительно редко видел, чтобы сестра отдыхала или занималась чем-нибудь помимо их с отцом дел.

Его же жизнь была куда проще. Мама пыталась привлекать его к делам также, как и Зефу, но он всегда умел вовремя «вспомнить, что обещал помочь Плеваке» или «уйти прогуляться». Он все еще продолжал обучение кузнечному делу под надзором старого кузнеца, где он, уворачиваясь от шутливых подзатыльников наставника, достиг, по его скромному мнению, неплохой сноровки. По крайней мере отец регулярно приходил в восторг от его изобретений. А когда старый Плевака засыпал в кузне прямо посреди дня, парень обычно убегал в лес, исследуя новые и новые части острова. Вот вчера он и добегался…

— Ладно, — решив первым нарушить тишину, проговорил Наффинк. Зефа повернула голову в сторону брата. — Что ты… мы… будем делать со всем… этим? — парень неопределенно махнул рукой сторону. И не дав ей ответить, подняв ладони, быстро проговорил: — Вот только не предлагай мне очередную глупость, ты их уже и так сделала предостаточно!

Девушка впервые за их разговор нормально улыбнулась.

— Тогда… — она встала на ноги, поднимая глаза на брата, — Тогда сделаем какое-нибудь безумство! — ее глаза решительно сверкнули. Она подбежала к брату и схватила его за руку.

— Пойдем! — она с силой потянула его за собой.

— Эээм, я думал, ты придумаешь что-нибудь получше! — в замешательстве пробормотал Наффинк, и нехотя потащился за сестрой.

========== ЧАСТЬ 1. СЕРДЦЕ ВОЖДЯ 1. Последний летний вечер ==========

На высокий скалистый остров опустилась последняя летняя ночь. Большинство викингов уже разошлись по домам, отдыхая от напряженного рабочего дня, и уже один за другим гасли теплые огни окон. Но самые стойкие воины еще праздновали: со стороны Большого зала раздавались редкие вопли — то ли звуки борьбы, то ли песен.

Окна в большом доме Вождя еще светились. В центре уютной главной комнаты горел очаг. На небольшом столике перед очагом виднелись остатки недавней пирушки: кубки, блюда, некогда заполненные всевозможными закусками, полупустые кувшины браги. Скамьи и кресла вокруг столика были уже пусты, только на небольшой деревянной табуретке засиживался последний гость — грузный викинг со светлыми усами. Сам Вождь расслабленно сидел на широкой деревянной скамье прямо напротив очага. Рядом, прижавшись к нему, подобрав под себя ноги, сидела его жена. Ее голова лежала у него на плече, и мужчина легко обнимал женщину за плечи. Разговор, как всякий после шумной встречи, был медленный, тягучий. Но вот последняя тема явно развеселила викингов.

…Нет, вы бы видели его лицо! — взмахивая рукой, весело хихикнул гость, — Его дочь, его «принцесса», — мужчина явно скопировал интонацию героя рассказа, — и целуется за амбарами с сыном какого-то овчара!

На щеках мужчины играл румянец никак не связанный с жаром очага. Вождь задумчиво улыбался, глядя на огонь, а Астрид, уткнувшись носом в плечо мужа, продолжала беззвучно смеяться.

— Вы когда-нибудь видели, чтобы Сморкала не мог ничего сказать? Он так и стоял, молча открывая и закрывая рот! Боги, жаль вас там не было! — не унимался викинг, — Мы уже расходились после собрания по домам, как тут… эти голубки. Отскочили друг от друга, как ошпаренные! Сморкала только и смог, что выдавить из себя: «Астра, ты что…», — изобразил викинг и опять захихикал.

Глядя на веселье друга, Иккинг вновь невольно засмеялся.

— Бедная девушка… — пробормотала сквозь улыбку Астрид, качая головой.

— А я думал, что ты до сих пор не простила Сморкалу за то, что он назвал дочь в твою честь! — поддразнил жену Иккинг, и она шутливо ткнула его в бок, насколько это было возможно в ее позе.

— Девочка не виновата, что она Йоргенсон, а отец ее — Сморкала, — пожав плечами, ответила женщина.

— Да… — гость продолжал посмеиваться. Он поправил полено в очаге длинной железной кочергой, и после небольшой паузы задумчиво пробормотал, — Разрушила девчонка все отцовские планы…

— Какие планы, Рыбьеног? — Иккинг озадаченно повернул голову в сторону гостя.

— О… — словно только поняв, что произнес последнюю фразу вслух, Рыбьеног чуть сконфуженно склонил голову, — Нууу… Сморкала просто спит и видит, как бы выдать свою дочь замуж за сына Вождя, вашего Наффинка, — выпалил викинг и расплылся в широкой улыбке, увидев предсказуемую реакцию Астрид.

— Чтоо?! — женщина резко подняла голову, — Пфф, еще чего! Не дождется! Чтобы Йоргенсоны - и роднились с Хофферсонами?! Еще чего! — повторила она, возмущенно вскидывая голову, но потом вновь опуская ее на плечо мужа.

— Ладно, ладно тебе, — Иккинг приобнял продолжающую фыркать от негодования жену, — и смею напомнить, что наш сын вроде до сегодняшнего дня принадлежал к славному роду Карасиков, как впрочем и ты, дорогая, — шутливо проворчал он и быстро поцеловал жену в светлую макушку.

— Ох, ну ты понял, о чем я! — женщина порывисто взмахнула рукой.

— Я думаю, что дочь Сморкалы, да и все молодые люди вполне могут сами решить, и за кого им выходить замуж, и когда жениться, — Иккинг успокаивающе погладил Астрид по плечу, — И вообще, Рыбьеног — он весело повернулся к другу, — когда ты успел стать таким сплетником?!

— Просто держу тебя в курсе, Вождь! — пожав плечами, с радостной улыбкой ответил Рыбьеног, наблюдая за друзьями

— А Сморкала как обычно драматизирует, — добавил Иккинг, больше обращаясь к жене, — тем более они совсем дети, им еще рано думать о всяких там свадьбах…

— Дети… — выдохнул Рыбьеног, качая головой, — Мы в этом возрасте уже практически самостоятельно жили в Краю! — и косясь на друзей, скрывая улыбку, добавил, — Да и вы тогда с Астрид… вряд ли только за руки держались…

— Ээй! — только было успокоившись, Астрид вновь возмущенно посмотрела на Рыбьенога, — Это что еще за намеки?! — она постаралась скрыть усмешку за негодующим взглядом. Не отстраняясь от мужа, она вытянулась и попыталась пихнуть сидящего рядом Рыбьенога ногой. Тот увернулся, хихикая. — Рыбьеног, ты сегодня точно получишь от меня!

— Ну ладно, ладно, хватит вам! — добродушно проговорил Иккинг, крепче прижимая к себе жену, сдерживая ее от дальнейших попыток дотянуться до Рыбьенога.