Услышав последние слова, Дола нахмурился, а потом принялся пристально, с каким-то нездоровым интересом разглядывать брата.

—Тогда, случись что — мне не нужно будет искать врага. Ведь им станешь ты.

От неожиданности Лайе вытаращился на близнеца так, словно увидел самого Тысячеглазого. И криво усмехнулся.

—Согласно этому утверждению — да.

Дола неразборчиво что-то пробормотал себе под нос, обдумывая услышанное. А его брат тем временем сумел, наконец-то, уснуть.

В этот раз свой порог Лайе перешагнул легко, и не было ему тягучих снов, туманных видений о будущем, и тоскливых воспоминаний о прошлом. Не было ничего, кроме тепла и тишины. Иллириец проснулся почти сразу, как рассвело — и только диву дался тому, как свежо он себя чувствовал. Быстро одевшись, Лайе бесшумно выскользнул из шатра, стараясь не разбудить ни Долу, ни Сольвейг. В лицо ему ударил солнечный свет, а лёгкий ветерок ласково погладил лицо. Земля под ногами была тёплой, и казалось — никогда не остывала. Лайе чувствовал странное умиротворение. Благодушным взглядом он окинул дремавший лагерь и прислушался к Огненной Земле через призму своего Дара.

В лицо ему словно швырнули раскалённый песок, почва стала зыбучей, норовя поглотить его, яростный ветер хлестал по щекам, но Лайе весь сжался, упорно стоял на своём. Он представил, что стал деревом — акацией, что глубоко пустила свои корни в землю Джагаршедда, и нипочём ему были бури и огонь. А потом... Все исчезло. Словно Огненная Земля проверила чужака на крепость, попробовала на зуб — и осталась довольна.

Здравствуй, шаман — шепнул ветер.

Никогда прежде Совершенные не обращались ко мне — прошелестели листья многовековых деревьев. — Лишь ранили и убивали моих детей.

Ты пришёл к нам — зачем? — добавила земля.

Я хотел поблагодарить — за то, что ты не послала мне снов сегодня. — отозвался Лайе.

В небе закричали два схлестнувшихся в схватке ястреба.

Тебя признала одна из наших дочерей — услышал Лайе в птичьем клекоте, — Нам этого достаточно. Но ведь не только для этого ты обратился к своему Дару, Совершенный.

Я хотел увидеть твою душу, Огненная Земля.

Резкий порыв ветра, хлестнувший по лицу, пробравший нежданным морозом до самых костей, стал ему ответом. Хлад сменился жаром, в глаза плеснуло пеплом и пылью, в нос ударил запах гари и крови.

Раскрой глаза шире, Совершенный. И ты сам сможешь увидеть все. Узреть, что с нами сделали твои сородичи. И, быть может, ты раскаешься.

И сколь Лайе не пытался снова воззвать к духу Огненной Земли — Джагаршедд молчал, слепой и глухой к зову шамана.

Лайе потёр рукой шею — в затылке вдруг заныло, разум стал беспокойным, словно что-то царапалось и скреблось внутри — какая-то подспудная мысль, которую иллириец никак не мог уловить.

Он поднял взгляд — небо Джагаршедда было пронзительно синим, и ослепляло до слез, а солнце беспощадно опаляло кожу.

—Ты ранняя пташка, Лэйхе. — Шаэдид мягко и бесшумно ступала по земле, но ей все же не удалось застать иллирийца врасплох.

Обернувшись, он только усмехнулся в ответ.

—Всегда плохо сплю на новом месте.

—Неужто? Что-то ты лукавишь, остроухий. — Шаэдид улыбнулась. — Неужели духи нашей земли не послали тебе спокойный сон? Неужто ворочался до рассвета, не в силах смежить веки?

—Вижу, тебе многое известно, воительница. — пожал плечами Лайе.

—Я не обладаю Даром, как ты или Малакай. Но шеддары всегда слышат свою землю. Однако, оставим это пока что, у нас ещё будет время для подобных разговоров. Я искала тебя, Лэйхе. Хотела тебе показать кое-что. — Шаэдид увидела, как Лайе бросил взгляд в сторону шатра и покачала головой. — Нет, без него. Только ты, да я.

Лайе только удивлённо вскинул брови в ответ.

—Это как-то связано с тем, что он не имеет права голоса?

—Не только с этим, но суть ты уловил. Вчера мне было интересно, насколько ты — Лэйхе — сможешь понять наши законы. Мнилось мне, что в отличие от своего брата ты — иллириец до мозга костей. — Шаэдид повела Лайе через шеддарский лагерь, продолжая неторопливо говорить. — Доэлха прекрасно понимает, что даже если вы забрали его в племя остроухих — здесь, на Огненной Земле, он по-прежнему остаётся безымянным и бесправным. Не нужно так кривить свои губки, Лэйхе. К тому же, хоть вы и близнецы, наследным принцем являешься ты, а не твой брат.

—А если бы на его месте оказался я? — поинтересовался нелюдь.

—Ты бы не оказался. Видишь ли, Лэйхе, ты совсем из другого теста слеплен. Там, где Доэлха поднялся, отряхнулся — и вцепился зубами в право жить, ты бы сломался. — решительно отмела его предположение Шаэдид.

—Какая потрясающая убеждённость в собственных словах! — раздраженно буркнул Лайе, стараясь идти рядом с воительницей. — Вы же забрали Долу младенцем, откуда вам было знать? Точно так же на его месте мог оказаться я.

—Редо выбрал его. — пояснила Шаэдид и замедлила шаг, увидев удивленное лицо своего спутника. — В чем дело, Лэйхе?

—Я думал, его отдала наша мать, как... младшего.

—Это она тебе так сказала? — хмыкнула воительница.

—Я как-то не спрашивал, — сконфуженно пробормотал Лайе. — Просто был уверен в этом.

—Лиланг ничего не решала. Это был выбор Редо, видать, он разглядел в орущем кульке что-то эдакое, недоступное вашему глазу.

—Как можно определить будущее младенца, которого от титьки только-только отняли? — проворчал Лайе.

—Спроси у отца, когда увидишь его, — улыбнулась Шаэдид. — Разглядел же он в вашей матери своё будущее.

Лайе нахмурился. Брошенные женщиной слова некстати напомнили ему о письме и «послании» императрицы, которое должен был забрать запаздывавший посыльный.

—Шаэдид! — окликнул воительницу нелюдь. — Ты ведь хорошо знала моего брата?

Лайе запоздало сообразил, что у него есть шанс узнать о детстве Долы чуть больше, чем ему было известно.

—Он тебе не говорил? — удивилась женщина.

—Он вообще мало что рассказывал про Джагаршедд.

—Немудрено. К чему ворочать прошлое? Особенно, если оно было безрадостным.

—Та сказка, которую ты вчера рассказала. Это правда? Это действительно было с ним?

Шаэдид остановилась, подбоченилась и внимательно посмотрела на Лайе.

—Это то, что я слышала от Янис и Мореноса. Всего лишь догадки, не более того. У мальчишки был Дар — но никто его не учил им управлять. Он столько бед нам принёс в то время. Опасно иметь силу — и не уметь ею управлять. Среди шеддаров носителей Дара зовут шаманами. Но Доэлха им не был — и никак не мог стать, он ведь смесок. Откуда моим невежественным сородичам знать, что для остроухих иметь хоть каплю Дара — обычное дело? И...

—И его травили. — договорил за неё Лайе.

—Взгляни на своё отражение, Лэйхе — и ты поймёшь, за что. Дар был лишь одной из причин. Многие из нас до сих пор помнят Период Исхода. Смесок из вашего племени никому не принёс радости. А Редо слишком часто не было дома — одна война за другой, постоянные стычки между кланами и попытки установить всеобщий мир. Нет, не все изводили Доэлху, чтобы ты там ни думал. В основном это были старшие сыновья Редо. И в один день Доэлха исчез, его нигде не могли найти. Мы думали, что он спрятался — в крепости Лем это было легко, да и он сам имел дурную привычку пропадать на какое-то время. А в тот раз он не вернулся — ни вечером, ни на следующий день. И уже тогда все переполошились. Янис чуть душу не вынула из своих жриц, а Моренос знатно навалял старшим сыновьям полководца. Была у них такая забава — гонять мальчишку по подземельям тюрьмы Совершенных. Думаю, название тебе скажет о многом. И мнится мне — Доэлха попросту не выдержал и решил сбежать. Хочешь знать правду, Лэйхе? Я была там. Мой отряд нашёл Доэлху. Мы наткнулись на него в пустыне. Я видела ребёнка с пустыми глазами, он не узнавал никого. Кидался на нас, будто зверь какой. — Шаэдид поморщилась от неприятных воспоминаний. — Конечно, мы скрутили его, я лично дала ему по его бестолковой голове и отнесла в гарем. Янис выходила Доэлху, но когда Моренос пытался выведать у него, что произошло — мальчишка молчал. Когда он, наконец-то, заговорил, то сказал, что ничего не помнит — и мы ему поверили. А потом поняли, что Дара у него больше нет. С ним стало твориться что-то непонятное — и продолжалось все это до тех пор, пока вы, остроухие, не забрали его с собой. Уже потом некоторые жрицы шептаться стали, будто в одну из ночей после того, как Доэлха исчез, случилось нечто страшное. Мир вокруг словно стал пустым, что-то вырвало ещё один клочок жизни из нашего Джагаршедда. Совсем малую её часть — но это почуяли шаманы и жрицы. Поначалу с мальчонкой никто и не подумал это связать. Но задним умом мы все крепки, как говорится.