– Круто, да?! – расцвел оборотень. – Это отец мой делает, – Плат расправил плечи и хотел еще что-то добавить, но попка уточки сбила его с мысли.

– Твой отец делает воду? – ведьма убрала бокал от лица, ожидая, пока Плат протолкнет в себя последний ломоть мяса.

– Нет, «Федерика» делает. Или как там его... – Плат провел жирными руками по старенькой скатерти, а увидев, как Кики посмотрела на это, сделал вид, что разглаживает складочки. – Ты пей, пей. Это как лечебное зелье, только круче, – заулыбался Платон. – Там и водичка, и сироп кленовый.

– Тот, что из кленов?! – возбужденно залепетала Кикилия, снова отставляя стакан. – Я видела такие! На картинке, – ведьма немного погрустнела, но быстро справилась с нахлынувшими непонятными эмоциями. – А у вас здесь есть такие? В доме?

-  Неа, в доме нет, - Плат умилялся восторженности своей девушке. - А вот на улице - есть! - оборотень поспешил поднять настроение внезапно поникшей Кикилии, о чем почти сразу стал жалеть. - Но тебе туда нельзя! Пока. Не окрепла еще.

- Да мне и не надо сейчас, - быстренько согласилась Кикилия, наверное, боялась, что Платон может передумать вовсе. А ведь выживать в такой конуре следующие 17 лет - сомнительное спасение. - Кики еще раз насладилась ароматом «Федьки» и, желая утолить жажду, влила в себя все, что было.

Покрасневшая Кикилия держалась за горло, стараясь схватить спасение открытым ртом. Плат не знал, что делать, или просто оторопел. Он растерянно смотрел на девушку, хаотично цепляя руками то, что стояло на круглом столе. Это куда больше испугало Кики, почти лишив ее сознания. Возможно, чего бы и случилось, но обрушенные на девичью спину удары быстро привели ведьмочку в чувства.

-  Эх, сынок! - высокий мужчина средних лет с лопатистой черной бородой уже вовсю стучал по Плату. - Даром я этого момента боялся. - хмыкнул громила, представившись Хесером. - Думал, что когда ты бабу приведешь домой, она мне весь мозг выжрет. - Хесер пригладил бороду и улыбнулся Кикилии. Бедная ведьма так и сидела с открытым ртом. - А нет, сидит себе спокойно, кленовый самогон глушит - мужчина взял со стола нетронутый Платом бокал и вдул «Федька» за полсекунды. - Свой человек! - крякнул Хесер, облизнув верхнюю губу. - Ты только не увлекайся. Хорошо? - по-отцовски предостерег Кики хозяин дома. - Нового сока еще долго ждать.

Вы когда-то пытались образумить медузу, застрявшую в песке? Подобного опыта наверняка не было и у Платошика. Он ходил возле неподвижной Кики, махал руками и старался выудить ведьмочку из пледа. Умиротворенное тело девушки сопело и напрочь игнорировало оборотня.

Глава 7. (вторая часть) Игрища и сосисочка

– Боже ж ты мой, дикий огурец! – не выдержал Хесер. – Я бы не хотел увидеть ваши, эти… игрища. Одна спит, а другой руками теребит.

Плат покраснел и с большей решительностью подошел к выковыриванию. Но как только Платон схватил Кики за прикрытое плечико и намеревался дернуть, так сразу же получил затрещину от отца.

– Ничего не можешь, паршивец такой! – навис над парочкой Хесер. – Только батю позоришь, – здоровяк отодвинул Плата в сторону и зажал голову Кикилии между ладонями. Большим и средним пальцем вдавленной в подбородок руки Хесер ухватил девушку за нос, аккуратно сплющив его с боков. Секунд десять все было спокойно, и только на одиннадцатую Кики сама распахнула руки, словно ведьме снилось, что она парус, а ноги девушки выпрямились, как по волшебству.

– Готово! – деловито пробасил Хесер и, подхватив вытянутое тело девушки, понес ее в сторону своей комнаты.

– Э-э? Ты куда? – возмутившись, Плат припустился за громилой, как маленькая собачонка с очень большим самомнением. Он прыгал вокруг Хесера, один раз чуть не угодив под сапоги.

– А ты думал, я девушку тебе оставлю? – вынужденно остановился Хесер, опасаясь раздавить сына. Его глаза с прищуром лукаво светились. – Такому пню доверю? – чудаковатый большой мужчина не мог дальше сдерживаться и рассмеялся Плату в лицо. – Сегодня побудет со мной! – грубо прервал разговор Хесер. Он ловко перебросил Кики на плечо, а освободившейся рукой припечатал парня к стене около двери. – Успеешь еще! – охладил оборотня Хесер. – Об отце думать надо.

Хесер положил девушку на большую кровать, и тело Кики утопло в мягкости перины. Кики так сладко спала, положив руки на грудь, что мужчина не выдержал и лег рядом с ведьмочкой. Его взгляд быстро пробежал по красивому и по-детски припухлому лицу: высокому лбу и длинным ресницам, аккуратному носику и манящим губам. Хесер поласкал взглядом волосы, которые прикрывали руки ведьмы, и опустился ниже.

Тело мужчины передернуло. В комнате было зябко. Хесер разогрел ладони о свою меховую жилетку и приблизил их к животу Кики. Он осторожно дотронулся к девичьей коже. Никакого сопротивления не было. Хесер, уверенно схватив за светлую ткань, потащил топ вниз.

Топ с открытыми плечами предательски оголил груди перед посторонним мужчиной. Розовые кружочки проглядывали между пальцев. Они так и манили, словно говорили: «Да, потрогай нас. Мы заждались. Освободи нас, Хесер!»

– Так-то лучше, – мужчина снял жилетку и быстро стянул тонкий свитер. Крепко сбитое тело, мускулистые руки, немного темных волос на животе, которые дорожкой уходили в джинсовые штаны Хесера. – Я сейчас помогу тебе, зайчонок. Потерпи. Ты скоро согреешься, – полуголый мужчина приблизился к Кики. Он наклонился к мурлыкающей о чем-то своем ведьме и накрыл ее тело…

– Я хочу тебя, сосисочка, – зашевелила губами Кикилия, а ее живот угрожающе заурчал. Глаза девушки оставались закрытыми. Она улыбалась во сне и выглядела счастливой.

Хесер расправил на ведьме большое теплое одеяло, подоткнув его со всех сторон. Он немного постоял над неожиданно возникшей в его доме и жизни Кики, а затем запищал дверью шкафа, чтобы найти более плотную одежду, чем хлопковый сброшенный свитерок.

– Люблю тебя, какая же ты сочная, моя девочка, – не унималась Кики, и Хесера заинтересовали ее слова.

– Нужно с сыном поговорить, – растерялся мужчина. – Похоже, что у него конкурентка имеется, – дополнительно утеплив Кикилию меховой жилеткой, Хесер поспешил выйти.

Глава 7. (третья часть) Заботливый храпун

Кики проснулась, когда за окном уже было темно. Возможно, ведьмочка проворочалась бы до утра, но недовольное урчание могло поднять и мертвого. Она осторожно осмотрелась по комнате, не понимая, как успела за короткое время сменить обстановку. То, что это не комната Плата, в первую очередь выдавала кровать – большая, удобная, теплая. Никаких тебе кусающих пледов и более неприятных вещей.

Все, что могла рассмотреть Кики – незащищенное шторами окно, светлые стены и темную фигуру в углу, которая выделялась на фоне стены.

– Это просто тень, – успокоила себя Кикилия и закрыла глаза. – Ты сейчас откроешь глаза и убедишься, – Кики еще раз посмотрела в угол, но тень никуда не делась. Более того, она еще и раскачивалась. Движение были резкими и наверняка показались Кикилии знакомыми, ведь девушка стала всматриваться в силуэт, как будто пыталась признать кого-то. – Словно моя матушка караулит, – заметила общее с Варварой Кики. Старая ведьма действительно часто просиживала в комнате девушки. Особенно после той истории с тортом. – Мама? – тихо позвала Кики, тень всхрапнула и продолжала сидеть. – Мамочка!

Кики сползла с кровати, отметив насколько холоден пол. Она подняла ножку и потрясла ею. Казалось, Кикилия считала, что попала в небольшое озерцо, поэтому пыталась стряхнуть с себя леденящую влагу. Ведьма подтянула топ и взмахнула волосами, откидывая пряди назад.

Храп усилился, а страх девушки растаял. Никакой призрак не может так добродушно храпеть.

– Мам, – Кики бросилась на темную фигуру. Сначала девушка обнимала храпуна, но с каждой секундочкой ее руки смыкались все сильнее и сильнее на толстой шее. Прикосновение волос к руке Кикилии вывело ведьму из муторного оцепенения. Она перестала душить «Варвару» и ощупала необычно жесткую растительность. – Ты без платка? Мам!