– …И солнце эту гниль палило с небосвода, чтобы остатки сжечь дотла, чтоб слитое в одно великая Природа разъединённым приняла…

Гарри чувствует жар, жалящий его тело. Тяжёлый дым, чем-то похожий на проклятый туман, постепенно заполняет комнату.

– …И этот мир струил таинственные звуки, как ветер, как бегущий вал. Как будто сеятель, подъемля плавно руки, над нивой зёрна развевал…

Гарри кашляет, закрывая слезящиеся глаза. Дальше читает в темноте, чеканя каждое слово.

– …То зыбкий хаос был, лишённый форм и линий, как первый очерк, как пятно… где взор художника провидит стан богини, готовой лечь на полотно.*

Пламя гневно шипит где-то сверху. Жар становится нестерпимым. Трухлявая крыша, сдавшись под напором огня, со страшным треском обрушивается на пол, погребая под собой всё живое.

***

Гарри делает шаг вперёд, ступая в туман.

Он такой же белый, как облака в небе – пухлые курчавые барашки, подгоняемые невидимым небесным пастухом.

Гарри улыбается. Впереди, насколько хватает глаз, только мягкий свет, и туман, и едва различимые в тумане дорожки.

Гарри достаёт палочку и, на мгновение зажмурившись, выпускает патронуса. Огромный олень сияет так ярко, что на него почти больно смотреть.

– Веди меня к нему, – говорит Гарри, и олень, боднув воздух ветвистыми рогами, лёгким шагом направляется к свету. Гарри идёт за ним.

Где-то там, за их спинами, невидимые дети поют свою грустную песню.

Fin

* – Герои цитируют стихотворение Шарля Бодлера «Падаль» из сборника «Цветы зла».