Когда я сижу и подскакиваю к краю с простынями, запертыми в кулаках, я съеживаюсь от дискомфорта, который все еще чувствую. Когда это пройдет?

Когда я отодвигаюсь от места, на котором спала, я морщусь, когда замечаю пятна крови. Я с беспокойством смотрю на Луи.

— Это нормально. Не волнуйся, — он уверяет меня. — Ты можешь идти? — и спрашивает, пристально наблюдая за моим лицом. Когда я не решаюсь ответить, он решительно вмешивается: — Не волнуйся. Я понесу тебя.

— Спасибо, — бормочу я, не в силах удержать простыни, когда он подхватывает меня на руки.

Я снова обнажаюсь и стесняюсь, поэтому обнимаю его, пряча лицо в его шее. В ярком утреннем свете это немного отличается от того, что было прошлой ночью, когда свет был намного тусклее.

Луи несет меня легко в просторную ванную комнату с отдельно стоящей ванной под запотевшим окном. Она наполнена до краев пузырьками и выглядит божественно. Я едва уловила аромат роз.

Луи осторожно опускает меня в бурлящую воду, и я вздыхаю с облегчением, когда горячая вода поглощает мое ноющее тело.

Прошлой ночью я использовала мышцы, которые я обычно не использую, и поэтому мое бедное тело чувствует себя полностью разрушенным.

Я наливаю немного воды и наливаю на голову, смачивая волосы, когда Луи поднимает два полотенца и кладет их рядом с ванной. Нас прерывает стук, и я замираю, глаза расширяются, и я бросаю взгляд на Луи, всевозможные ужасающие возможности проносятся через мой мозг.

Наверное, это моя мать. Она, наверное, знает, чем я занималась, и нашла мою комнату пустой, и послала поисковые отряды по дому.

Или, может быть, это Гарри. Может быть, он каким-то образом понял, что я пришла к Луи прошлой ночью и здесь, чтобы положить этому конец.

Или, может, это Лидия, желая уничтожить все, и подвергнуть Луи и меня опасности, как бессердечная стерва. Или может быть-

Мои безудержные мысли заканчиваются, когда Луи причинно обматывает полотенце вокруг талии, объясняя. — А вот и чай. Должен сказать, у вас действительно отличные услуги горничной.

Я начала задавать вопрос, но он ушел и направился к своей двери. Я слышу, как он открывает ее и благодарит кого-то снаружи; возможно, Эдит.

Он быстро возвращается с подносом -чайником и чайной чашкой, — и ставит его на раковину.

Когда он замечает мой растерянный взгляд, он просто улыбается и наливает чай в чашку. — Я просил одну из горничных приносить мне чай каждое утро в семь.

Я смеюсь над его довольной улыбкой за чаем и качаю головой. Он берет чашку с блюдцем и подходит к ванне, жестом предлагая мне двигаться вперед.

— Я буду сидеть позади тебя.

— Мы будем купаться вместе? — спрашиваю я, слегка продвигаясь вперед и беря чашку чая, которую он мне протягивает.

— Я бы сказал, что это больше похоже на отдых вместе. Это то, чего я действительно хочу для тебя прямо сейчас, — он выпрямляется, легко садится позади меня и тянет меня обратно, чтобы лечь к его груди. — Можешь выпить чаю. Я выпью следующую чашку.

Мы сидим в воде, я пью чай, а Луи теребит мои волосы. Это, на самом деле, довольно расслабляюще — прислониться к его жесткой груди в приятно оформленной ванной комнате.

Я чувствую себя более комфортно, потому что пузырьки скрывают мое тело до ключицы.

— Как ты относишься к прошлой ночи? — Луи говорит после некоторого молчания.

Задумавшись, я вздыхаю и изучаю белые стены. — Это было лучше, чем я думнал. Это было немного неловко… Мне было неловко, но, думаю, этого следовало ожидать в первый раз. Я оценила, как ты помог мне, был нежен и все такое.

Он напевает, двигаясь немного так, что его промежность слегка трется о мою нижнюю часть спины. — Было трудно быть таким нежным, если я буду честен с тобой. Я имею в виду, это было потрясающе, заниматься этим с тобой, потому что я так забочусь о тебе, но это было ново. Обычно я так не делаю, но я знал, что тебе нужно, чтобы все было именно так — ты невинна в сексе. Эта часть тебя интригует меня, потому что я должен воспринимать вещи по-другому.

Поворачивая голову, я улыбаюсь, когда он целует меня в лоб. Я заставляю себя не думать о том, кто мог это сделать вместо него.

— Как ты обычно это делаешь?

— Мне нравится грубость, — он признается, втирая круги в мой живот.

— О, — я сглатываю, заинтригованная и чувствующая мурашки по коже.

Он должен заметить, потому что он потирает руки и наклоняет голову, прижимая губы к моему уху. — Это тебя возбуждает?

Смущаясь, что меня поймали, я прячу улыбку и качаю головой.

Но он этого не потерпит. — Когда придет время, когда твое тело привыкнет к сексу, я буду колотить тебя, пока ты не поцарапаешь мне спину ногтями и не закричишь в простыни. Я не остановлюсь, пока твои ноги не затрясутся, и ты не сломаешься. Тебя это привлекает?

Резко вдохнув, я на мгновение немею и дрожу.

— Холодно? — он дразнит меня.

— Нет, эм… я просто… Думаю, мне бы этого хотелось, — я заикаясь, краснею и радуюсь, что он не видит моего лица.

Его сильные руки окружают меня, и он крепко держит меня, его бедра прижимаются к моим бедрам и ногам. — Я не сомневался.

Его длина позади меня слегка твердеет, и я задерживаю дыхание, прежде чем ухмыльнуться. Медленно трусь задницей о него, делая вид, что просто меняю позу. Луи сразу же понимает, что я делаю, однако, и он берет чашку чая из моих рук и кладет ее на полку у ванны.

— Нехорошо дразнить, Вайлет, — он рычит, одна из его рук прижимается к моей нижней части живота.

— О, тише, — я молча смеюсь про себя. — Ты же знаешь, что тебе нравится.

Он кряхтит, сжимая мои бедра, чтобы остановить мои движения. — Это правда.

Он признается и скользит одной рукой мне между ног.

Задыхаясь от удивления, я хватаю обе стороны ванны. Его палец игриво щелкает мой клитор, но не дает мне ничего больше. — Да, я тоже могу подразнить.

— Луи, — бормочу я.

— Ты не можешь дразнить, если не хочешь продолжать, и, вероятно, нет, учитывая, что тебе, скорее всего, все еще очень больно, — указывает он, продолжая играть с моим чувствительным местом, пока я замеревшая, ошеломленная и хотевшая, чтобы он дал мне больше, но слишком застенчива, чтобы спросить.

— Так, ты собираешься продолжать дразнить меня? — он спрашивает игриво строгим тоном.

Прикусив губу, я говорю быстро и уверенно, снова отталкивая свою задницу. — Да.

Он хихикает, берет мои волосы и тянет мою голову назад и в сторону, так что мне приходится смотреть ему в глаза. Он приближает свои губы к моим, только усиливая сексуальное напряжение между нами. Он говорит опасно, соблазнительно. — Ты просишь, чтобы тебя наказали?

Сердце бьется быстро, я могу только смотреть, как трепет волнения проходит через меня. Эта мысль никогда не казалась мне более привлекательной, чем сейчас. Я понятия не имею, что на меня нашло, но мысль о том, что он предложил, возбуждает меня, и поэтому я держу язык за зубами, глядя ему в глаза, надеясь, что он поймет без меня, чтобы сказать это вслух.

Луи ждет мгновение и когда я не отвечаю, он целует уголок моего рта. — На этот раз я оставлю все как есть. Я знаю, прошлая ночь была ошеломляющей. Но в следующий раз…

Он оставляет остальную часть своего предложения воображению, и я внезапно чувствую разочарование. Он позволит этому случиться? С каких это пор Луи все бросает? Возможно, мне придется постараться, чтобы он разозлился. Что я говорю себе? Он заставляет меня терять рассудок.

Поцеловав меня в губы, он успокаивается и уговаривает меня сделать то же самое. Полагаю, мы оба немного устали от вчерашнего вечера.

Почти все мои мышцы болят, и моя вагина определенно пострадала прошлой ночью. Возможно, было бы разумно подождать. Поэтому я замолкаю и просто лежу, играя с пузырьками и слушая дыхание Луиса, что странно успокаивает.

Через некоторое время, когда чай остыл, и наша кожа на грани морщин, он двигает меня вперед и выходит за своим полотенцем. — Завтрак скоро, так что мы, вероятно, должны подготовиться к нему.